Здесь было еще темнее, поскольку отсутствовали уличные фонари, и эта темнота её несколько успокоила. Осторожно приблизившись к зданию, она ухватилась за подоконник, и, помогая себе ногами, подтянулась, чтобы заглянуть в окно. В кабинете было темно и ей было трудно что-либо разглядеть, но, по крайней мере, было ясно, что комната пуста. Вот только окна открывались наружу, и ей было совершенно не за что зацепиться, чтобы удержаться на подоконнике и попытаться открыть хотя бы форточку.

Она попыталась закинуть на подоконник колено и ей это удалось, однако, он был слишком узок даже для неё, и ей приходилось балансировать, стараясь обрести точку опоры, чтобы поставить и второе колено, и попробовать выпрямиться. Кряхтя и сопя, гномка уже почти влезла на подоконник, когда за её спиной раздалось чьё-то покашливание.

От неожиданности и страха, она вздрогнула, и тут же свалилась на траву. Задрав голову, она едва не закричала от ужаса. Как раз в этот момент тучи разошлись, и в призрачном свете луны на неё смотрел монстр из книжек братьев Прибамбацких — шишковатая голова пятнисто-зеленого цвета с огрызками ушей, скалящиеся неровные зубы, ехидно раздвинутые в улыбке губы…

Сердце её, казалось ушло в пятки, но, уже в следующую секунду, когда монстр разразился булькающим приглушенным смехом, она перевела дух с огромным облегчением.

— Штепсель! — прошептала она гневно, — Что ты тут делаешь?! Ты меня до смерти напугал!

Гном усмехнулся, потрогав себя за лицо. — Что, я и в самом деле такой страшный? — тоже шёпотом спросил он.

Лика не нашлась, что сказать. Очевидно, действие эликсира закончилось, и обратная метаморфоза из гоблинского облика в гномий выглядела, действительно, довольно пугающе — словно зелёная кожа слезала с него частями, вместе с фрагментами тела. Однако, черты лица лысой головы уже были довольно узнаваемы.

— Не страшнее, чем обычно, — сказала она вслух рассерженно. — Ты что, следил за мной?

Штепсель хмыкнул. — Вот ещё! — сказал он насмешливо, — Больше мне нечем заняться, как пытаться тебя выслеживать. Я почувствовал, что начал меняться, и сбежал через окно, как только подвернулся удобный момент. А потом увидел тебя под деревом — твоя белая туника, кстати, очень хорошо заметна в темноте. Сначала подумал, что ты идешь на ночное дежурство, или что там у вас ещё. А потом ты стала так забавно красться вокруг дома, что меня это заинтересовало, и я решил понаблюдать за тобой. Честно говоря, я даже предположил, что ты решила меня навестить, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.

— Вот ещё, — пробормотала теперь уже Лика, неожиданно ловя себя на том, что у неё начинают гореть уши. На самом деле, она совершенно забыла про Штепселя, после разговора с Джардетом.

Гном кивнул. — Это окно явно не в палаты, — заметил он. — Может, объяснишь, что происходит?

Лика энергично замотала головой. — Это… Это не то, что ты подумал! — брякнула она, — И вообще, тебе же надо спешить — прятаться от стражи и всё такое!

Штепсель покивал. — Я-то конечно, поспешу, — сказал он, — И меня это вообще не касается. Но на твоём месте, я бы действовал несколько иначе.

— Как? — машинально спросила Лика, чувствуя, что краснеет еще больше.

— А вот так! — с этими словами, гном ухватился руками за подоконник и как кошка взлетел на него одним прыжком. Что-то блеснуло в темноте в его пальцах и, парой мгновений спустя, оконная форточка бесшумно распахнулась. Лика едва открыла рот, чтобы остановить его, как ноги Штепселя уже исчезали в узком форточном проёме. Еще несколько секунд, и створки окна с легким скрипом отворились. Штепсель перегнулся через подоконник и протянул ей руку.

— Залезай! — прошептал он, ухмыляясь.

Лика заколебалась. Ей было и так не по себе оттого, что она задумала, а участие в этой авантюре Штепселя придавало ей откровенно криминальный оттенок, однако, было глупо уже идти на попятную и не воспользоваться выпавшим шансом.

Она ухватилась за крепкую ладонь гнома и без особого труда на этот раз взобралась на подоконник, с которого спрыгнула в хорошо знакомый ей кабинет.

Здесь всё было почти также, как во время её прошлого визита сюда. Стол, заваленный бумагами, стеллажи с книгами, массивное черное кожаное кресло. Она обратила внимание на свечение, исходившее от её кулака, в котором она до сих пор сжимала кристалл. Грани его светились розоватым цветом, излучая ровный неяркий свет.

Штепсель с интересом посмотрел на него. — Что это?

— Не твоё дело! — сердито отрезала Лика.

Гном вздохнул. — Послушай, — сказал он, — Мне нет дела до твоих секретов, я умею уважать чужие тайны. Но почему бы тебе не воспользоваться моей помощью, раз уж так получилось? Ты помогла мне, и я твой должник. Если хочешь, я могу уйти прямо сейчас, но ты уверена, что справишься? Что-то мне подсказывает, что у тебя маловато опыта в такого рода делах.

Лика вспыхнула. — Вообще-то, — начала она, и остановилась. На самом деле, Штепсель был прав. И, в глубине души, ей совсем не хотелось остаться одной в кабинете брата Склифа, ночью, да еще со спрятанным в ней загадочным артефактом, наделённым опасными магическими свойствами.

Штепсель уловил её колебания и усмехнулся. — Ну вот, то-то же, — сказал он. — Так что мы тут делаем?

Казалось, прошла целая вечность. Он снова и снова прокручивал в голове события минувшей ночи. Теперь уже он был практически уверен, что близок к разгадке. Единственное чёрное пятно, остававшееся в его памяти вот-вот должно было исчезнуть. Ночь. Улица. Фонарь. Силуэт женщины. Запах сырости и тины от каналов. Запах страха. Запах… Сирени и крыжовника! Сердце его учащенно заколотилось и, несмотря на то, что он по-прежнему был в человеческом облике, ворген ощутил, как шерсть на его загривке встала дыбом. Воспоминание озарило его память, пронзив мозг болью и ужасом. Из груди его вырвался рык, полный ненависти и ярости. Он вспомнил!

Ключ в замке провернулся и на пороге появились стражники, во главе с дежурным офицером.

— Поднимайся! — проговорил он отрывисто, глядя на Склифа с настороженной опаской, — Собирай вещи!

Ворген смотрел перед собой невидящим взглядом и, казалось, не слышал обращенных к нему слов.

Офицеру пришлось повторить приказ, повысив голос, прежде чем заключенный, словно сомнабула, поднялся с нар и уставился на него бессмысленными глазами.

— Давай, давай, поторапливайся, — подгонял его страж. Склиф машинально двинулся к выходу, вызвав беспокойство у своих конвоиров, старающихся держаться от него на почтительном расстоянии. Офицер, покачав головой, подхватил с тумбочки его узелок с вещами.

В тесном коридоре их ждали еще несколько стражей. Держа алебарды наперевес, они последовали за воргеном, держа их острия напротив его спины. В небольшой караулке их ожидали несколько людей сумрачного вида в темных плащах, во главе с Вишиасом. При виде Склифа он злорадно прищурился. — Ну вот мы и снова встретились, ваша светлость, — прокомментировал он, — Как я и предрекал, вопреки вашим угрозам. Право, не стоило вам давать волю эмоциям…

— Хватит трепаться, Вишиас, — негромкий голос, исходивший из-за спин стражников заставил дознавателя оборваться на полуслове. — Бумаги готовы?

Склиф сощурился, разглядывая коротышку-гоблина, выступившего в центр комнаты. Несмотря на свой почти миниатюрный размер и комичный вид, он явно пользовался весомым авторитетом среди присутствующих. Ворген хорошо знал, как обманчива эта шутовская внешность зелёного карлика, похожего на циркача ярмарки Новолуния.

— Рензик, — негромко произнёс он, — И ты здесь.

Гоблин довольно осклабился. — Соскучился по мне, Аргуин? Так приятно, что помнишь старых приятелей! Прокатимся в одно замечательное местечко?

С этими словами он подмигнул воргену, резким жестом сгрёб в сумку бумаги, поданные ему дежурным офицером и, сделав жест сопровождающим его людям в черном, направился к выходу.

На запястьях Склифа щелкнули браслеты, один из людей в плащах молча подтолкнул его в спину.