– Ты знаешь великолепный способ разбудить мужчину. – Лукавая усмешка расцвела на её устах. – Позволишь мне тоже попробовать тебя?

Сев, Моника посмотрела на Хана. Её грудь заалела от желания, а соски затвердели. Мужчина хотел подняться, вобрать их в свой рот и пососать, но девушка всё ещё держала в ладони его ствол, вытворяя с ним воистину восхитительные вещи.

– Тебе не понравилось, как я разбудила тебя? Мне казалось, что все мужчины утром, первым делом, заботятся о своём члене. – Ему стоит завтра утром показать ей, как любят просыпаться мужчины. – Я хочу продолжить это, пока ты не кончишь.

– Хочу испить с тебя. Повернись, и мы оба получим желаемое, – Хан помог девушке разместиться так, чтобы она оказалась поверх его головы. – Вот так, малышка.

Моника подалась вперёд, губами прикасаясь к члену Хана, а мужчина, в отместку, потянул её бёдра вниз, пируя с её тела. Она была такой влажной, что ему осталось только слизать соки с её бёдер. Едва Боуэн притянул свою женщину ближе, прикасаясь языком к её киске, девушка застонала, не выпуская член мужчины из своего плена. Это ощущение пронеслось сквозь его тело, вниз к самым кончикам пальцев.

Каждая её частичка была обнажена для него. Расположив свои бёдра поверх его головы, Моника как никогда оказалась открытой для него. Мужчина обхватил ладонями попку своей женщины, от чего та вздрогнула, подавшись вперёд, став ещё более влажной. Хан знал, что может испугать её, прикоснись он к ней там, так что он вполне был счастлив насытиться ей.

Отодвинув голову в сторону, Боуэн посмотрел на Монику. Она так быстро орудовала над его членом, что он понял, что его выдержка в любую секунду могла дать трещину. Вновь проведя своими пальцами по попке возлюбленной, Хан ждал того, что Моника напряжётся, но девушка оказалась слишком поглощена своим занятием. Когда мужчина надавил на её тугое колечко мышц, он почувствовал, что на этот раз Престон застыла, но он вновь вобрал её клитор в рот, лаская его, пока его пара не расслабилась. Хан повторил свои действия ещё дважды, прежде чем, наконец, его палец преодолел преграду.

Тем временем, Моника, оставив член возлюбленного, прикоснулась губами к одному из его шаров. Застонав от этого, Хан кончил, трахая её рот настолько сильно, насколько смог, одновременно с этим стимулируя её языком и пальцем. Как только Боуэн почувствовал, как мышцы Моники начали сокращаться, он ущипнул её клитор пальцами, от чего девушка, кончила, вскрикнув от удовольствия.

Пока её тело дрожало в оргазме, Хан устроил Монику рядом с собой. Когда Престон улыбнулась ему, Боуэн навис над ней, входя в тело возлюбленной своими пальцами. Принявшись целовать её, мужчина устроился над её телом, и Моника обвила своими ногами его бёдра.

– Я хочу заняться с тобой любовью, – Хан застонал, скользнув членом во влагу её тела. – Горячая и тугая. Люблю быть внутри тебя.

Медленно двигаясь, Хан не отрывал взгляда от её лица. В плену оргазма она была настолько прекрасной, и мужчина любил смотреть на её лицо, когда они вместе наслаждались этим. Опускаясь вниз по её телу, Боуэн остановился у её груди, подразнивая соски языком и зубами. Но едва ли Престон попыталась заставить своего мужчину войти глубже и двигаться быстрее – он только ещё больше замедлился.

– Сейчас моя очередь.

Моника зарычала в ответ.

– Очень сексуально, но я хочу насладиться этим временем с тобой. Ты всегда так нетерпелива в своём желании достичь вершины, что забываешь насладиться подъёмом, – Хан вновь вошёл в её тело, возобновив свои движения, улыбаясь, услышав вскрик возлюбленной. – Ты любишь меня.

Это не было вопросом, но Моника всё же ответила:

– Да. Очень сильно. Пожалуйста, Хан, я хочу кончить. Так сильно. Помоги мне.

– Мне нужно сказать тебе кое-что. Кое-что из этого ты можешь выяснить, но мне нужно сказать тебе кое-что важное. – Моника почти заставила забыть его о том, что он хотел сказать, подняв ноги выше к его торсу, сцепив лодыжки в замок. – Ты никогда не играешь честно.

– Как и ты. Расскажи мне, или же трахни меня. Я умираю здесь, – Хан рассмеялся, и Моника застонала, когда он сделал три быстрых толчка внутри неё. – Пожалуйста.

– Я богат, – Моника, откинувшись назад, посмотрела на него. – Раньше у меня были кое-какие сбережения, но после женитьбы Уокера и Кэйтлинн, она добавила к каждому нашему счёту неплохую сумму, и погасила задолженности.

– Хорошо. Это то, что ты хотел сказать? Мне не важно, сколько денег у тебя в кармане. У меня нет ничего, так что здесь мы уравновешиваем друг друга. Но, если ты не дашь мне желаемое – я стану вдовой, и в любом случае получу все твои тысячи.

– Миллионы, – Моника замерла не дыша. – Я стал миллионером, занимаясь своим бизнесом, ещё до того, как Кэйтлинн дала нам деньги. Я был в процессе продажи своего дела, когда они с Уокером встретились. Уже после того, как сделка состоялась, я узнал, что Линн положила деньги на мой счёт, и я хотел вернуть их ей, но она отказалась. Ты знала, что она – миллиардер?

– Это её дом? – Хан кивнул в ответ. – Я думала, что это… не знаю, издержки её работы в ЦРУ.

Наклонившись к груди возлюбленной, мужчина втянул в рот её сосок, прежде чем продолжить:

– Я хочу, чтобы ты знала: не важно, чем ты захочешь заняться, не важно, где ты захочешь жить – тебе никогда не придётся беспокоиться о деньгах. Никогда.

Когда Хан снова возобновил в ней свои движения, Моника не двигалась. Он не возражал, понимая, что сможет вернуть её к той точке, где они остановились до того, как он начал этот разговор. Боуэну нужно было сказать Монике об этом из-за того разговора с Уокером о его новой паре.

Её оргазм пронёсся сквозь её тело, и Престон схватила своего мужчину за плечи, когда тот укусил её за шею. Когда Хан прошёлся зубами по вене, Моника одним движением опрокинула его на спину, оседлав бёдра.

– Я хочу, чтобы ты знал, что, если ещё раз провернёшь со мной это во время секса – я сделаю совсем противоположное тому, что сотворила с тобой этим утром. Понимаешь?

Перевернув свою пару на спину, мужчина сделал несколько резких толчков, прежде чем поднял голову:

– Ты моя пара, отныне и навсегда. Не хочу, чтобы ты беспокоилась. Никогда.

Опустив голову, мужчина укусил Монику. Её крик удовольствия толкнул его за край, к которому он приблизился ровно с тех пор, как оказался внутри её тела. Почувствовав, как Престон прошлась языком по его горлу, Хан наклонил голову, давая ей ещё больший доступ, позволяя укусить его. Когда её зубы до крови впились в его кожу, мужчина кончил вновь, обнажив всё то, кем он был.

Зализывая раны на её горле, Хан чувствовал, как Моника повторяет его действия с укусом уже на его шее. Подняв голову, мужчина посмотрел на девушку. Она выглядела немного разозлённой, потому он вновь поцеловал ей. Боуэн перевернул их так, чтобы он оказался на спине, а Моника возлежала на его теле.

– Почему ты рассказал об этом подобным образом? Ты боялся, что я сбегу от тебя или что-то типа этого?

Хан рассмеялся.

– Нет, я рассказал тебе сейчас, потому что не хотел, чтобы ты даже думала, чтобы беспокоиться об этом. Уокер сказал, что ты спросила Кэйтлинн не потеряю ли я работу, пока нахожусь здесь с тобой.

Моника приподнялась, устроив свой подбородок на руке.

– Я не так много знаю о тебе. Да и навряд ли вообще знаю хоть что-то. Например, когда у тебя день рождения?

– Двадцать четвёртого июля. А твой – десятого марта. Маршалл рассказал мне. Но это всё, что я знаю. Мы можем провести вместе некоторое время – можем погулять по Капитолию, и поговорить, – Хан вновь устроил голову Моники у себя на груди. – После того, как вздремнём. Ты измотала меня.

ГЛАВА 15

Они наслаждались этим днём. Моника никогда раньше не была в Вашингтоне, и, в течение всех трёх недель, что была здесь, она не видела ничего больше, чем задний двор и дом Кэйтлинн. Хан был просто потрясающим гидом. Он сказал ей, что много путешествовал и повидал множество столиц, прежде чем открыть своё дело.