Нехода останавливается в дверях своего кабинета и, взглянув на часы, вытирает платком голову, разводит руками:

— Вот, пожалуйста, целый час… Что? Потеряли! Тут, понимаете, горишь на работе, везешь на плечах ответственнейшее государственное дело, ночи недосыпаешь, а тебя, понимаете, каждый, кому не лень, отрывает… У меня уж и так энфизему легких находят… Сердце колотит: бух, бух… А ведь я еще нужен… Я еще очень… Что? Нужен!

— Скажите, а когда вы ложитесь спать и поворачиваетесь с боку на бок вы задыхаетесь? — неожиданно серьезно осведомляется Нестратов.

— Задыхаюсь, точно, — кивком головы подтверждает Нехода.

Нестратов весело усмехается:

— И вы уверяете, что никогда не встречались с Нестратовым? — И вдруг он, непонятно для всех окружающих, говорит: — Ну, ничего! Я тебя породил, я ж тебя, милый, и убью!

— Как это — убью? Как это — убью? — восклицает Нехода, но в это мгновение отворяется дверь и входит младший лейтенант милиции. Придерживая кобуру, он еще с порога спрашивает у Неходы:

— Тут задержанный?

Нестратов встает.

— Будьте любезны, — говорит Нехода, указывая на Нестратова.

Лейтенант очень вежливо козыряет.

— Попрошу всех выйти! — Он оборачивается к Нестратову: — Садитесь, гражданин.

Нестратов садится.

Нехода выходит в приемную, самодовольно говорит секретарше:

— Неходу не проведешь! Нехода… что? Под землей видит! Он закуривает, выпускает дым и вдруг, округлив глаза, тихонько сам себя спрашивает:

— А если это — Нестратов? Что тогда? А?

* * *

Кабинет Неходы.

— Случиться, конечно, все может, гражданин, — говорит лейтенант, — отчего же, туризм — это мы понимаем, но зачем чужим именем называться? Какой же тут, извините, туризм?

— Да я же вам в сотый раз объясняю, — начинает Нестратов страдальческим голосом, — документ этот попал ко мне случайно. В конце концов, все это легко проверить…

— А мы и проверим, — успокоительно говорит лейтенант. — Вы не волнуйтесь!

— Я абсолютно не волнуюсь! Я абсолютно спокоен!

— Да? — с топкой улыбкой спрашивает лейтенант. — Не волнуетесь?

— Абсолютно! Уверяю вас! Только поражаюсь…

— Поражаться тут нечему, — строго говорит лейтенант. — Наше дело за порядком наблюдать, гражданин. Товарищ Нехода в наших местах человек известный, и если он нам сообщает, что появился самозванец, должны мы это взять на заметку или не должны?

— Прохвост ваш Нехода! — возмущается Нестратов. — Очковтиратель и бюрократ, подхалим и чинодрал…

— Вы полегче, гражданин, — сурово останавливает лейтенант. — Про вас еще неизвестно, что вы за личность, а Неходу обзываете… — Помолчав, он неожиданно заканчивает: — Хотя Нехода, конечно, бюрократ! Это весь район знает. — Тут лейтенант снова топко смотрит на Нестратова: — Однако, если вы и есть лицо, за которое себя выдаете, то как же вы Неходе такое дело доверили? Бюрократу, чинодралу — и доверили? А? Неувязочка…

Необыкновенно довольный своей проницательностью, лейтенант улыбается, и сразу становится заметно, что он молод.

— Правда, голая правда! — глухо говорит Нестратов. — Каждое слово правда!

— Значит, сознаетесь? — лейтенант решает ковать железо, пока горячо.

— Да как же не сознаться? — отчаянно вскрикивает Нестратов. — Ведь каждый факт вопиет…

Лейтенант быстро придвигает бланк, обмакивает перо в чернильницу.

— Давайте. Все по порядку. Вам сразу легче станет.

— По какому порядку? — кричит Нестратов. — Где тут порядок? Вы поймите, что со мной сегодня случилось! Ведь я самого себя увидел. Увидел и ужаснулся!

— Кого увидел? — переспрашивает лейтенант.

— Самого себя. В отвратительном кривом зеркале!

— Какое еще зеркало? — строго спрашивает лейтенант. — Не путайте, гражданин. Кого вы и где увидели?

— Себя, друг мой, — грустно отвечает Нестратов, — себя в Неходе. Я и есть Нехода!

Лейтенант привстает.

— Кто вы?!

— Нехода, — грустно улыбается Нестратов, — как ни отвратительно это признание, но нужно иметь мужество: я — Нехода…

Лейтенант дрожащей рукой наливает из графина воду и жадно пьет.

* * *

Больница.

У постели Кати стоит Чижов. Рядом с ним девушка-врач.

— Молодец, Катюша, — шепчет Чижов, — теперь полный покой, и все будет хорошо. Никого к ней не пропускайте. Имейте в виду, будет к ней пробиваться друг мой Нестратов, длинный такой, — не допускать ни в коем случае. Кстати, куда он подевался? Не заходил сюда?

— Нет, Борис Петрович, никого не было.

— Странно. Ну-ка, давайте пойдем. Вам пора отдохнуть!

Он берет девушку за локоть и выводит из палаты.

Они в дежурной комнате.

— Странно, — говорит Чижов, — куда же они все девались? Собственно, Нестратов, конечно, в строительном управлении. Где телефон? Как звонить?

— Начальнику строительства Неходе? Первый номер.

— Ну конечно! Мог бы и сам догадаться. У начальника всегда первый номер. Девушка?‥ Дайте первый. Стройуправление?‥ У вас там должен быть академик Нестратов… Что?‥ Как — не знаете?‥ Что?‥ Странно… Допрашивает?‥ Почему?‥ Жулик?

Чижов вешает трубку, некоторое время удивленно глядит на телефон и, вдруг фыркнув, принимается хохотать. Девушка-врач смотрит на него в изумлении.

— Академика допрашивают! — изнемогая от смеха, говорит Чижов. Воображаю… Нет, даже вообразить не могу… Однако что-нибудь следует предпринять! Он там от огорчения может заболеть.

— Допрашивают? Вашего друга? — возмущается девушка-врач. — Это недоразумение! Надо объяснить…

— А как вы можете объяснить? Заверить личность? Ведь документов-то у него нет!

— Но вы-то его знаете!

— Я-то знаю. Но… и мои документы уплыли на плоту!‥ Конечно, рано или поздно дело разъяснится само, но когда это будет? А выручать Нестратова надо немедленно!

— Как?

Чижов на мгновение задумывается.

— Придется стать на скользкий путь… Вас замешивать в это похоронное дело я бы не хотел, но… Есть у вас машина неотложной помощи?

— Есть.

— Вызывайте. Я поеду за пациентом.

— Борис Петрович!‥

— Вызывайте, вызывайте. Я вас выручил, теперь выручайте меня.

Девушка-врач пожимает плечами, улыбается, берет телефонную трубку.

По улицам Тугурбая, гудя тревожной сиреной, проносится белая машина с красными крестами на окнах.

* * *

Управление строительства.

Кабинет Неходы.

Лейтенант и Нестратов сидят в полном изнеможении и пьют чай из больших пиал. Пьют вприкуску и, видимо, не первую чашку. С обоих катится пот.

— Так мы с вами не договоримся, гражданин, — произносит дежурный безнадежным голосом, — получается: поп — свое, черт — свое.

Распахивается дверь, и в кабинет вбегает Нехода. Вбегает с твердо сложившимся решением признать свою ошибку. Но при виде неприглядной фигуры Нестратова его снова начинают одолевать сомнения.

— Значит, такое дело… Что? Получилось! — Он обращается к лейтенанту, но смотрит на Нестратова, который при появлении Неходы оставляет пиалу и хмурится. — Значит, сложилось у меня убеждение, что должны мы приветствовать в лице этого товарища знаменитейшего нашего академика товарища Нестратова, который прибыл к нам с секретной ревизией, на что — милости просим!

Сомнения оставляют его. Лицо Нестратова как раз настолько сурово и начальственно, насколько ему и надлежит быть по представлению Неходы. Нехода обольстительно улыбается. Лейтенант смотрит на него, приоткрыв рот от изумления.

— Должны мы принести… Что? Глубочайшие извинения товарищу Нестратову Василию Васильевичу.

— Значит, вы теперь уверяете, товарищ Нехода, — спрашивает, придя в себя, лейтенант, — что гражданин этот — Нестратов?

Нехода делает широкий утверждающий жест.

— А от этого гражданина, — продолжает лейтенант, — недавно было заявление, что он — Нехода.