- Я это понимаю, брат. Ты говоришь о себе.
- А если понимаешь, почему тогда ты предпринял эту отчаянную авантюру? Для чего? И против кого, Северин?
- Поверь, Венсан, я прятал Ковчег не от тебя. Я искренне полагал, что мировая святыня действительно находится под угрозой. Но потом я почувствовал... Тебя почувствовал, брат. Мы долгие годы были порознь, но никак не утратили духовную связь друг с другом. Понимаешь? Я читал между строк твои мысли, я понимал их и ужасался им! И теперь я убедился, что был прав, теперь я вижу, что ты - не менее опасен, чем король Филипп! Я ведь хорошо знаю, для чего ты ищешь Ковчег завета.
- Вот и славно! Мне нет необходимости что-либо объяснять! Тогда завтра же, брат, мы отправляемся в Англию, и ты сам покажешь мне...
Северин хотел что-то сказать в ответ, но в проеме двери появились две светлые женские фигуры в длинных, до щиколоток, камизах.
- Господи, сеньоры! Зачем вы опять куда-то уезжаете? - робко и умоляюще спросила Ребекка. - Мы постоянно так волнуемся за вас!
- Зачем вы явились? Что вам нужно? - грубо спросил Венсан, голос которого внезапно стал раздраженным. - Идите в свою комнату!
- Мы услышали ваши громкие голоса, дядя Венсан, - ответила Эстель, за спиной которой маячило лицо Тибо. - И мы испугались...
- Ничего плохого, просто мы с братом немного поспорили, - успокоил женщин Северин.
- Нет, я вижу, что сеньор Венсан очень взволнован, - сказала Ребекка. - И мы с Эстель, с вашего позволения, хотим узнать, что на самом деле происходит.
- Кто вы такие, чтобы вмешиваться в разговор двух дворян?! - вспылил Венсан. - Ваше место - на кухне.
- Вы хорошо знаете, сеньор, кто мы такие, - с достоинством ответила Ребекка.
Венсан де Брие насупился, смущенный словами смелой женщины, к которой он не имел права испытывать неприязнь. Нуждаясь в поддержке, он посмотрел на брата.
- Скажи им! Скажи им, Северин!
- Нет, ты сам скажи...
Венсан де Брие поднялся с табурета, сделал несколько нервных шагов, потом остановился перед женщинами, все еще стоявшими на пороге спальни.
- Ребекка, помнишь, я недавно говорил тебе... - начал он. - Так вот, я теперь знаю, где находится Ковчег завета!
- Где? - одновременно спросили обе женщины и затаили дыхание.
- Он находится в Англии, и Северин хорошо знает, куда его спрятал!
- Это правда, сеньор? - Ребекка повернулась к Северину. Тот сидел на кровати, опустив голову. - Тогда почему вы не привезли его?
- Потому что... - начал Северин и осекся, потом продолжил: - ...потому что помыслы моего брата... неискренни перед тем, Кто дал миру каменные скрижали. Помыслы моего брата направлены на порабощение народов, на возвышение над всем остальным миром, а это противоречит тому, что начертано рукой Бога. И я, как истинный христианин, не могу позволить кому бы то ни было встать на этот порочный путь, даже если это будет мой родной брат!
- Ну не поднимем же мы мечи друг на друга?! - воскликнул Венсан, вставая на одно колено перед Северином. - Опомнись, брат! Мы стоим на пороге великих перемен. Владея Ковчегом, мы действительно подчиним себе сначала всю Европу, а потом и весь обозримый мир! И я ведь тоже истинный христианин. Ты разве забыл об этом? Я обещаю тебе и этим двум женщинам, с которыми нас связала судьба: мы построим на земле справедливое царство, где человек не будет угнетать другого человека, где все будут счастливы, где все будут любить друг друга!
Он снова встал в полный рост. Его голос наполнился металлическим звоном.
- Я не верю тебе, Венсан! Да ты и сам не веришь в то, что говоришь!
- Можно верить или нет, но зачем же препятствовать тому, что с очевидностью принесет пользу? Северин, подумай. Видит Бог, я не хочу разругаться с тобой вдрызг! Я не хочу потерять брата только из-за того, что он не разделяет моих взглядов.
- Послушай же и ты меня, брат! - Северин впервые за весь разговор повысил голос, и это сразу заставило Венсана умолкнуть. - Есть вещи, через которые тебе никогда не перешагнуть. Есть препятствия, которые тебе никогда не преодолеть. Поверь, я за эти годы хорошо изучил историю Ковчега, и вот что тебе скажу. Ты знаешь, например, почему он был вывезен из Иерусалима плотно обернутым в несколько слоев ткани? Ты знаешь, что за два века пребывания в Европе Ковчег никто и ни разу не разворачивал и не только не заглядывал внутрь, но и просто не смотрел на него? А почему, как ты думаешь, Венсан?
- Я догадываюсь. Но все равно скажи...
- Потому что эта святыня создана иудеями задолго до возникновения нового мира, и ни одному чужеродцу - пусть христианину, пусть мусульманину, пусть даже самому фанатичному ревнителю какой-либо веры - не позволительно смотреть на Ковчег в настоящем его виде, а тем более снимать с него крышку и совершать какие-то обряды. Любая подобная попытка в прошлом неминуемо приводила к гибели. Бог не церемонился с нарушителями и карал их самым жестоким образом. Так было со времен Моисея, так будет всегда! Я видел Ковчег, я перевозил его из одного подземелья в другое, но я не смел даже подумать о том, чтобы отвернуть хотя бы край ткани и заглянуть внутрь. Как никогда раньше, я чувствовал рядом присутствие смерти! От этого сундука в два с половиной локтя длиной, сделанного из дерева шиттим, веет ледяным холодом! Поверь, брат, это очень страшно! И даже допуская, что твои помыслы чисты, я не хочу, чтобы ты совершил роковую ошибку... и вместо славы приобрел вечный покой...
Наступила пауза - длинная, как лунная дорожка на речной глади Сены. Все затихли, осмысливая слова Северина де Брие. Стало слышно, как потрескивали, стремительно тая, свечи.
Вдруг Венсан поднял голову, будто осененный какою-то догадкой, и повернулся к Северину.
- Принимая во внимание то, что Бог создал человека по образу и подобию своему, - медленно и глухо сказал он, - следует полагать и то, что отношения с Богом человек истинно верующий должен строить исходя из равенства с Создателем. Однако же ни один народ на земле не может сравниться в этом плане с тем народом, которому Бог подарил свое особенное расположение и любовь, которому раз и навсегда доверил обладание Истиной. Ковчег Завета, как бы богато он не был украшен, как бы тщательно не оберегался и в чьи бы руки не попадал, - представляет собой для любого народа не более чем реликвию, обладающую мифической силой и ценную благодаря своему древнему происхождению. Истинное же значение Ковчега, истинное его могущество по-настоящему откроется лишь тому, кто был избран для этого самим Создателем, тому, в чьих жилах текут потоки Иордана.
Наступила зловещая тишина. Венсан де Брие медленно обвел взглядом присутствующих.
- Есть только один человек, которому под силу подобное испытание, - тихо сказал он и перевел взгляд на Ребекку.
Сердце женщины заколотилось с бешеной силой. Казалось, еще минута - и она упадет в обморок.
- Только она может стать посредником для нашего общения с Богом, - продолжил Венсан. - Только ей откроется то, что будет недоступно нам...
Ребекка покачнулась.
- Мама! - вырвалось у Эстель.
Она обняла женщину за плечи и так стояли они теперь - тесно прижавшись друг к другу.
- Если ты любишь ее, брат, - тихо сказал Северин, - если ты действительно любишь ее, как об этом говоришь... не подвергай Ребекку подобным испытаниям... Если вдруг с ней что-то случится... ты ведь не простишь себе, брат. А я не прощу тебе...
Венсан де Брие снова сел на табурет и обхватил голову руками. Тяжелые мысли роились теперь в ней. Как никогда раньше, он стоял перед выбором, и его изворотливый и быстрый ум впервые не находил правильного решения. От этого рыцарю было нестерпимо тяжело на душе. Он почувствовал, что в эти минуты теряет так четко обозначенный раньше смысл жизни. Теряет и не может этому противостоять...