Знаешь, Андрей, были такие у меня моменты, когда хотелось обратиться к Нему, лично, попросить что-нибудь для себя. Вот, собираюсь, формулирую, напрягаюсь несколько дней, готовлюсь... Думаю: как останусь одна, то есть никто не помешает, не прервет моего "контакта" - попрошу денег там, квартиру, жильё отдельное, ещё какие блага. А сама с собой - не полукавишь. Что мне материальные блага, если я знаю, как летаешь - когда любишь?.. И вот, когда наступал час Х, и я оставалась наедине с собой, когда только и возможно просить что-нибудь у Него (это как та ниша, про которую ты говорил), у меня не поворачивался язык просить материальное. Я всегда говорила: "Господи! Дай мне ещё раз полюбить!.." Долго Он колебался. Может, подбирал для меня кого-то? И вот, дал... Нет, чтобы добавить: "Свободного и взаимно!" Ума не хватило на это... только на любовь. Но, наверное, слишком много чуда в одном флаконе не бывает - или любовь, или свобода, или взаимопонимание..."
ГЛАВА 6
1
В центре основного коридора находилась еще одна винтовая лестница, широкая настолько, что по ее ажурным металлическим ступеням одновременно могли спускаться или подниматься два человека. Лестница вела в небольшую подземную церковь, которая была местом для усыпальниц предшественников Жака де Моле. Магистров решено было хоронить под полом, под огромными каменными плитами. Впрочем, в Тампле, как было хорошо известно, пока был захоронен только один человек.
- Кто был там, наверху? - с тревогой спросил Гишар де Боже, когда де Брие с оруженосцем вернулись, наконец, к ним. - Признаться, мы тут сильно волновались за вас...
- Пустяки! - небрежно бросил де Брие. - Теперь в башне кроме нас никого нет, и помешать никто не сможет. От этого места наш путь лежит вниз. Иногда приходится устранить помеху вверху, чтобы опуститься до самого дна. К делу!
Он взял из рук Луи факел и уверенно шагнул на первую ступень. Она отозвалась приглушенным звоном. Эстель, понимая, что только рядом с рыцарем может находиться в безопасности, шагнула вслед за ним. И вдруг замерла на полушаге. И сердце ее забилось вдвое быстрее, и к горлу подкатил ком. Она увидела кровь на заткнутом за пояс кинжале Венсана де Брие.
- Сеньор, - жалобно позвала девушка, - вы... кого-то убили?
- Ради твоей жизни, девочка, - ответил рыцарь, и по его тону Эстель поняла, что ни на какие вопросы он больше отвечать не намерен.
Вскоре все шестеро оказались в довольно просторном квадратном помещении с низким куполообразным потолком. Сюда вела только одна широкая дверь, войдя в которую ночные гости вдохнули тяжелый, спертый воздух настоящего подземелья.
Венсан де Брие приказал добавить огня, и когда света стало больше, глазам тайных посетителей усыпальницы открылись плиты пола, покрытые причудливым орнаментом, и две довольно толстые колонны, расположенные напротив входа. Вдоль стен было устроено несколько ниш с каменными скамьями и подставками для молитвенников, а над каждой в стенах оказались вмурованными кольца для крепления факелов.
Луи Ландо и Юрбен вставили в эти кольца четыре факела - по одному с каждой стороны помещения. Стало светло, как если бы в окна пробивался свет пасмурного дня, но этого освещения было вполне достаточно для того, чтобы осуществить задуманное.
Все шестеро собрались в центре крипты. Сообщники сгрудились вокруг Венсана де Брие, от которого теперь ждали дальнейших указаний. Рыцарь посмотрел на своих спутников, по очереди обведя всех глазами. Он понимал, что от его решения теперь зависела судьба не только спрятанных под ногами сокровищ, но и жизнь всех этих людей, так или иначе втянутых в опасное предприятие. Но обратной дороги уже не было. И он это понимал, как никто другой.
- Гишар! - сказал де Брие с некоторым пафосом. - Я знаю, что не один раз ты приходил сюда молиться над останками своего дяди, не подозревая, что их тут нет. Ты был искренен и сквозь толщу этих стен обращал свой взор ввысь, к Отцу Небесному, прося у Него вечного покоя для близкого тебе человека. Но твоему дяде, Великому магистру Гийому де Боже, пришлось даже после смерти выполнять почетную и очень ответственную миссию: своим высоким именем охранять бесценные реликвии христианства. И сегодня мы пришли сюда для того, чтобы освободить его дух от этой миссии, дать ему настоящий покой и открыть светлый путь в царствие небесное. И да поможет нам Господь в наших усилиях!
Венсан де Брие перекрестился. То же сделали остальные. Наступила пауза, все взоры были направлены на рыцаря. А тот стоял, будто задумавшись, и долгим, отрешенным взглядом смотрел в одну точку. Его величественная фигура с правой рукой, сжимающей рукоять кинжала, была похожа на изваяние.
- Мессир, - нарушил молчание Тибо, - а что мы должны делать?
- Да, друзья мои! - ответил Венсан де Брие, будто встрепенувшись. - Я взял вас с собой, намеренно ничего не объясняя заранее. Это было сделано в интересах сохранения тайны и безопасности нашего предприятия. Но настало время. Сейчас я укажу вам место, в котором нам предстоит провести раскопки...
- Раскопки? Чем? - спросил Тибо. - У нас нет никакого инструмента!
Оруженосец чувствовал себя единственным из всех, кто может говорить с рыцарем на равных.
- Нам ничего и не понадобится, - спокойно ответил де Брие. - Одна из плит пола довольно легко сдвигается, нужно просто знать секрет. А под ней... Под ней мы обнаружим то, что в свое время было спасено тамплиерами, нашими далекими предшественниками от разграбления и поругания врагами христианства. Все, что мы поднимем из могилы и достанем из этих двух колонн, которые тоже являются тайником, мы перевезем сегодня же ночью в дом графа Гишара де Боже для временного хранения, а позже я укажу ему, куда с этими сокровищами следует отправиться дальше. И мне очень хочется верить, что никому из вас не придет в голову мысль предать своих товарищей и это великое дело.
- Мессир, я навеки с вами! - воскликнул Тибо.
- И я тоже! - подхватил Луи Ландо, восторженно глядя на рыцаря. - Я благодарен вам за то, что поверили мне и не оттолкнули. Говорите же, что нам теперь делать.
- Вот эта плита. - Венсан де Брие указал рукой в сторону одного из углов крипты. - Нужно, чтобы три человека встали с дальней стороны, и я скажу, как ее сдвинуть.
***
- Ты сомневалась, что все пройдет хорошо?
- Признаться, да! - Глаза Эстель сияли. - Но я до последнего верила вам, сеньор. И продолжаю верить теперь, когда всё закончилось. Я понимаю, что мне довелось участвовать в очень важном деле...
- Ты даже не представляешь себе, в каком важном! - подчеркнул де Брие. - Правда...
Он не договорил, будто смутные сомнения в его сердце снова напомнили о себе.
- Что-то получилось не так? - Девушка чутко уловила смену настроения рыцаря. - Я далеко не всё знаю и понимаю, сеньор...
Они сидели в маленькой беседке, затерявшейся в саду Гишара де Боже. Дождь давно кончился, но с голых веток все еще падали капли, звонко ударяясь о натянутый над беседкой купол из тонко выделанной свиной кожи. В ослепительно голубом весеннем небе сияло умытое до блеска солнце. Земля парила, придавая воздуху терпкость обновления.
- Тебе пока и не нужно все знать и понимать, - хмуро ответил де Брие. - Впрочем, не обижайся, если я тебя чем-то обидел.
- Что вы, сеньор! Для меня самая высокая честь находиться рядом с вами, к тому же иногда быть полезной. И мне вполне хватает того, что я знаю о вас. Дело слуг задавать меньше вопросов.
- Но ты ведь не служанка, Эстель! Я не нанимал тебя в услужение, поскольку давно привык во всем обходиться собственными силами. Разве что Тибо всегда был рядом.
- Всегда?
- Нет, последние несколько лет.
- А раньше?
- А раньше были походы и сражения с мусульманами: одно переходило в другое, будто сама смерть смешивала тысячи людей, просеивая их сквозь свои корявые пальцы. Я не раз видел, как люди умирали вокруг меня, это были и друзья, и враги. Я искренне сочувствовал первым и ничуть не жалел вторых, я хорошо понимал, что жизнь человеческая ничего не стоит, если на карту поставлена истинная вера. За веру и справедливость нужно биться, не щадя ни врагов, ни себя самого.