«Хоть раз послушайся меня, Локк. За это ты мне очень хорошо платишь. Хотя мне говорили, что только мой рот стоит миллионы»

И после еще большего ворчания, мы согласились с властным адвокатом и последовали его инструкциям.

Мы продолжали молчать, как и Бренда, но знали, что ее молчание не продлится долго. А прямо сейчас, единственными людьми, кто продолжал обсуждать и размышлять, о тех посиделках Холи и моей матери, были журналы, у которых не было ничего, кроме слухов, и именно поэтому пришел черед Эйса. Оба и Роджер, и Мартина согласились, что пришло время рассказать нашу историю. Пришло время Эйсу «выйти из шкафа» на публику с эксклюзивным интервью на «Шоу Карли Уайлд», и теперь мы шли по коридору в ее зеленную комнату ожидания.

Когда мы вошли внутрь, первое, что я заметил, было то, насколько здесь красиво. По какой–то причине, я ожидал небольшой комнатки с диваном и телевизором, но дело было даже не в этом. Здесь был бар вдоль дальней стены, свет был приглушен, и несколько диванов стояли лицом к стене из телевизоров, транслирующих программу, которая в данный момент записывалась.

– Пожалуйста, чувствуйте себя удобно, – сказала Келли. – Напитки в баре и вскоре кто–нибудь придет за вами, мистер Локк.

– Спасибо. Вы были сегодня очень полезны, – ответил он.

– Всегда пожалуйста. И мне было очень приятно познакомиться и с вами мистер Прескот.

– Мне тоже, – ответил я с улыбкой, прежде чем она закрыла дверь, а я подошел к одному из диванов, чтобы занять место. – Здесь красиво.

Эйс последовал за мной и расстегнул пиджак, усаживаясь рядом. Я вытянул свои руки вдоль кожаной обивки и пошевелил своими бровями.

– Жалко, что у тебя всего две минуты. Мы совсем одни с полностью укомплектованным баром, ты так горячо выглядишь в своем костюме…

Эйс прикрыл веки, наклоняясь вперед для легкого поцелуя в губы, а затем прошептал в них:

– Ты уверен, что хочешь, чтобы я это сделал? Есть еще время отказаться.

Я втянул верхнюю губу под нижнюю и притворился, что раздумываю над его вопросом, перед тем как изогнулись мои губы.

– Уверен ли я, что хочу, чтобы ты вышел к зрителям и рассказал всему миру, что мы встречаемся?

– Ну, вероятнее всего все будет намного больше, чем только это.

– Хмм, да, думаю, да. Но…я не против того, чтобы разрекламировать людям, что ты занят. И я доверяю тому, что ты скажешь.

Эйс поднял руку, чтобы мазнуть большим пальцем по моему подбородку, а затем зафиксировал мое лицо.

– Хорошо. Потому что я никогда не сделаю ничего, что причинит тебе боль.

Я сморгнул от искренности, которую видел в его глазах, а затем кивнул.

– Знаю.

– Хорошо. И к сведению, для меня тоже много значит сообщить миру, что ты занят. Так что ни на секунду не верь, что это не был чисто эгоистичный шаг.

Я усмехнулся на это, а затем стал серьезнее, пока изучал его голубые глаза.

– Ты нервничаешь?

Я вспомнил, как он рассказывал мне однажды, что ему не нравилась его нервозность, поскольку если бы он позволил ей, она бы взяла над ним верх. Однако на этот раз, он не сомневался. Уголок его губ изогнулся, и он ответил:

– Да.

– Да?

Когда он кивнул и обхватил своей ладонью мою щеку, я поднял собственную, чтобы накрыть его.

– Насчет какой части? – спросил я.

– О том, чтобы не выставить себя дураком перед тобой.

Мое сердце екнуло на это, а затем смех облегчения вырвался из меня.

– Ох?

– Мхмм, – ответил он, проводя подушечкой большого пальца по моей нижней губе. – Как я должен отвечать спокойно, когда она станет спрашивать меня о моих чувствах к тебе, когда все, что я хочу сделать… – Эйс судорожно вздохнул и наклонился, чтобы украсть поцелуй, и когда он откинулся обратно на спинку, я спросил, теперь сам слегка задыхаясь:

– Когда все, что ты хочешь сделать – что?

Тук. Тук. Тук.

– Мистер Локк, мы готовы, – сказала Келли, просовывая свою голову в дверь.

Эйс кивнул и поднялся на ноги, пока меня тут разрывало на части от желания узнать, что он собирался сказать. Но я просто спрошу его об этом позже. Пришло его время идти и сесть рядом с самой популярной ведущей телешоу в Америке, и ни за что вы не заставите ее ждать.

– Скоро увидимся, – сказал он, а затем согнулся в талии, чтобы подарить мне еще один поцелуй. – Пожелай мне удачи.

– Удачи, красавчик. Я буду следить за тобой, – сказал я, указывая на телевизоры на стене.

– Лучше, да, – ответил он, а затем сразил меня своей звездной улыбкой, разворачиваясь и уходя к двери.

Пока я наблюдал, как он уходил: широкая линия плеч, узкая талия и длинные ноги поедали пространство, я не смог ничего поделать с гордостью, которая затопила мою грудь. Это мужчина был моим, и он собирался пойти и рассказать об этом всему миру.

ШОУ НАЧИНАЕТСЯ, подумал я, пока следовал за Келли, которая прокладывала путь за сцену вокруг декораций, людей и строительных лесов к боковой двери. Она проинструктировала меня дождаться, когда два эффектных мужчины подцепят к моему поясу аккумуляторный блок, а затем протянут крошечный микрофон к моему лацкану. Я слышал восторженный шум зрителей через двери, когда закончилось предварительное развлекательное шоу, и нервозность, в которой я признался Дилану, только несколько секунд назад, впечаталась в меня с десятикратной силой.

Господи, я испытывал головокружение.

– Простите, можно немного воды? – попросил я Келли, которая кивнула и быстро убежала, появившись с бутылкой. Я сделал несколько глотков, а затем зажмурил глаза, пытаясь вернуть себе равновесие, пока из–за двери, за которой стоял я, слышался громкий рев толпы.

Карли Уайлд только что вышла на сцену, услышал я откуда–то позади себя бормотание.

Боже мой. Боже мой. Это, правда, происходит. Я, правда, собираюсь сделать это.

Я продолжал смотреть на дверь всего в нескольких метрах от меня и понимал, что меньше чем через две минуты, она распахнется для моего выхода на сцену, где я сяду и расскажу все свои секреты нескольким миллионам моих самых ближайших друзей. И хотя я хотел этого, когда думал об этом в таком ключе, я так же хотел еще и отключиться.

Я закрыл глаза и встряхнул руками, напоминая себе, почему я здесь. Что я собирался сделать здесь. И когда я вспомнил взгляд Дилана, когда оставил его в зеленой комнате, мой пульс успокоился, а обезумевшие нервы каким–то образом утихли, потому что я знал окончание игры, а это означало рассказать всему миру правду и, наконец–то, стать свободными и счастливыми.

– Отлично, мистер Локк, – сказала Келли, оглядываясь на дверь. – Вы выходите через пять, четыре, три…

Ничего больше не было сказано, я просто увидел, как открылась дверь и услышал:

– А сейчас момент, которого вы все с таким нетерпением ждали. Пожалуйста, поприветствуйте, Эйса Локка.

И зрители, приблизительно три сотни человек, встали на ноги и пришли в неистовство.

Крики, шум и свист и даже парочка рыдающих дамочек спереди, они обнимались и прыгали рядом друг с другом, когда я вышел на сцену и помахал толпе. Я остановился между дверью и диваном лицом к зрителям и широко помахал и коротко поклонился, пока меня представляли, и это вызвало еще больше криков и свистов и заставило меня расслабиться в восторженной атмосфере и моей роли на сегодня.

Сегодня я – знаменитость, которой был последние десять лет. Я предпочитал эту личность и характер, и когда нацелил свою знаменитую улыбку в толпу и повернул голову к женщине, которая вела это шоу, я был шокирован спокойствием, которое захватило меня. Я знал эту роль. Я мог ее сыграть, и будь я проклят, если не сделаю эту группу к концу этого интервью.

Когда я потянулся к Карли, ее улыбка лучилась искренностью, когда она раскрыла для меня свои приглашающие объятия.

– Эйс, я так счастлива, что ты сегодня здесь, – сказала она в мою щеку. Ее черные волосы были убраны в шикарный пучок, а кремовые каблуки делали ее чуть–больше–полутораметрового–рост достаточно высоким, чтобы она была на одном уровне глаз со мной. Она была в гладком платье без рукавов, которое удерживал на талии кремовый пояс, а затем он обнимал ее соблазнительную фигуру до подола чуть выше колен. Она была великолепна, и не только как самая уважаемая ведущая телешоу и бизнесвумен, но и как икона стиля.