Мда, в ту секунду, как мы оставили их и ступили на вечеринку, где стали «развлечением». И если это заставляло нервничать меня, кто жил открыто и был горд большую часть своей жизни, то я понятия не имел, что должно быть испытывал Эйс.

Пытаясь сохранять спокойствие хотя бы самому, и тем самым успокоить его, я сжал свои пальцы вокруг него и стрельнул своей самой обаятельной улыбкой.

– Эй, они такие любопытные.

– Они охреневшие любопытные придурки, вот кто они, – сказал он, выражая ту же мысль, что появилась у меня раньше. – Можно подумать, что они никогда раньше не видели гей–пару. А живя в ЛА, я считаю, что в это очень трудно поверить.

Я слегка пожал плечами, понимая его досаду, но мне пришлось добить его еще больше.

– Они никогда не видели тебя частью гей–пары. Ты серьезно считаешь, что они бы смотрели так, если бы я вошел сюда, держась за руку с каким–то парнем?

Эйс нахмурил свои брови.

– Как насчет того, чтобы не проверять эту теорию?

Я усмехнулся, и Эйс шагнул ближе.

– Я и не говорил, что мы должны. Все, что я хотел сказать, – что это из–за тебя все пялятся на нас.

Эйс вздохнул, и я потянулся, чтобы погладить его по щеке, но в последнюю секунду остановил себя. Когда его взгляд вспыхнул и сместился на руку, которую я только что опустил, он сказал:

– Даже на секунду не задумывайся, что ты не можешь сделать со мной то, что хочешь прилюдно. Если ты хочешь прикоснуться ко мне, то ты, блять, прикасаешься ко мне. Именно в этом причина нашего камин–аута, помнишь?

Ооох, мне это нравится. Раздраженная реакция, потому что я не коснулся его. Поэтому я поднял руку и провел пальцами вдоль его челюсти.

– Полагаю, что ты можешь оказаться прав. Но не думаю, что мне стоит делать все, что я захочу…

Это заставило губы Эйса растянуться в ухмылке.

– Нет?

– К сожалению, нет. Не думаю, что это подходящее время или место для подобного. Но если ты заинтересован в представлении на публике, я знаю местечко, куда мы могли бы пойти, – я убедился, что сексуально подмигнул плюс к этому, когда вспомнил о той запретной ночи в «Syn». Взгляд Эйса опустился на мои губы, и я пробежался языком по ним, продолжая сбивать его с мысли, что он являлся объектом внимания многих, а вместо этого давал ему понять, что он был единственным центром для одного – меня.

– Ты пытаешься отвлечь меня? – спросил он.

Я наклонил голову вбок.

– А что? Получается?

Когда Эйс сократил оставшийся промежуток между нами и опустил свою голову к моей щеке, я практически задохнулся. И не из–за того, что он был так близко, а из–за того, что он находился так близко на людях. Это творило нечто серьезное с моим сердцем и членом.

– Напоминанием тебя обнаженного с моим членом внутри? Угу, почти на сто процентов отвлекает от всего, – ответил он.

Я собирался повернуть голову и сообщить Эйсу, что я не только отвлекал, но и был по–настоящему, офигенно твердый, но до того, как я успел, в поле моего зрения показалась пара. Я узнал мгновенно женщину – Мэллори Джейкобс. Она играла жену Эйса в «Мятеже 2» и была одной из «милашек» Голливуда. Ее длинные, светлые волосы были переброшены на одну сторону и водопадам спадали по ее левому плечу красивыми, мягкими волнами. Однако, соблазнительное красное платье, что было на ней, с глубоким вырезом на груди довольно очевидно доносило, что вместе с тем, что ее называют «милашкой», Мэллори более чем способна нацепить на себя маску соблазнительницы, а рядом с ней был…о боже мой, это правда Алехандро Мэндэз? Если Мэллори была милашкой Голливуда, то ее давнего парня прозвали ее принцем. Истинная Голливудская знать, именно так, с их–то родителями, которые являлись большими шишками в этой индустрии. Он обнимал ее за талию и утыкался своим носом в ее шею, а она хихикала, и когда ее взгляд встретился с моим, она ухмыльнулась, как если бы мы оба были в одинаковом, затруднительном положении. Затем губы Эйса прижались к моей шее, и я усмехнулся точности сравнения, и нежно толкнул его.

– В чем дело? – спросил он, его глаза мерцали, и я покачал головой, потому что, Господи, он был великолепен, когда возбуждался, и румянец на его щеках намекал, что возбуждение становилось все больше, чем дольше мы стояли в нашем темном углу.

– Ни в чем, но у нас появилась компания. Поэтому веди себя прилично, красавчик.

Он выпрямился, его плечи напряглись, но когда он повернулся и заметил Мэллори, я обратил внимание, как все его тело видимо расслабилось.

– Эйс, – она лучезарно улыбалась, расцепила руки Алехандро и шагнула вперед. Она обхватила ладонь Эйса между двух своих и приподнялась на носочки, чтобы прижаться поцелуем к его щеке. Эйс вернул этот ласковый жест, и я знал из разговоров, которые были у меня с ним последние несколько недель, что дружба между этими двумя была искренней. Он множество раз выражал, как бы ему хотелось, чтобы у Мэллори было больше существенных ролей, потому что тогда, по крайней мере, будет одно дружелюбное лицо на площадке. И это правда, у нее было меньше строк, чем у меня, так что в действительности она пробыла на съемках парочку дней.

– Мэллори, боже, я счастлив видеть тебя здесь сегодня, – произнес Эйс.

– Требуется некоторая моральная поддержка? – спросила она, когда ее взгляд снова нашел мой, и она улыбнулась.

– Можно и так сказать. Или, может, я просто хочу присутствия еще хоть кого–то здесь, чтобы перевести с нас центральное внимание.

Она сверкнула своей знаменитой улыбкой и пробежалась ладонью вдоль руки Эйса, чтобы сжать его пальцы.

– Не хотелось бы добивать тебя, но я могла бы войти сюда голой, и никто бы не оторвал своих взглядов от вас двоих.

– Мне кажется, в это трудно поверить, Мэллори, – сказал Алехандро, когда остановился рядом с ней, и она скользнула рукой в изгиб его локтя.

– Я тебя умоляю, про этих двоих только и говорит весь город… черт, да весь мир.

– Спасибо за напоминание, – сказал Эйс, и когда я подошел к нему, он автоматически потянулся за моей рукой, и от этого небольшого жеста мое сердце глухо забилось.

– Приятно, наконец–то, познакомится с тобой, – сказал Алехандро, протягивая свою руку Эйсу. – Я несколько раз хотел поработать с тобой, и когда Мэллори сказала, что снимется в одном из твоих фильмов, я знал, что это станет идеальным местом, чтобы сделать бесстыжий шаг. Я – большой фанат.

Вау, подумал я, наблюдая, как два необыкновенно красивых мужчины пожимали друг другу руки. Вот это комплимент. Я едва остановил свою челюсть от падения, но если бы Алехандро просто сказал мне, что он мой фанат, я бы, наверное, грохнулся в обморок. И по сути, я находил чрезвычайно сложным не вести себя, как фанат, перед этой парочкой. Но Эйс, как и всегда, спокоен в трудных ситуациях. Спокойствие на его лице было невероятным. Потому что это были его коллеги, Мэллори – его подруга, что я постоянно, похоже, забывал, до вот таких вот моментов, когда испытывал благоговение перед знаменитостью, а он был…ну, Эйс был собой. Это часть его мира.

– Ты издеваешься? – усмехнулся Эйс. – Я уверен, что не отказался бы. Если мы сможем найти правильный проект, тогда это будет просто фантастически.

Мэллори ткнула локтем своего мужчину и нацелила в его сторону ослепительную улыбку.

– Видишь, я же говорила. Нет нужды нервничать.

Я бросил взгляд на волевой профиль Эйса, когда он улыбался этим двоим, и в этот момент, я находился в полном и совершенном восторге. У этих двоих было три награды Кино Академии, и у них чуть ли голова не кружилась от перспективы работать с моим мужчиной. И будь я проклят, если это не вызывало во мне гордость, что я именно тот, кто находился в его объятиях.

И как будто Эйс прочитал мои мысли, он повернулся лицом ко мне, а затем слегка нахмурился.

– Прошу прощения за свою невоспитанность, – произнес он, а затем снова перевел взгляд на них двоих. – Я был настолько одержим идеей скрывать все, что даже забыл представить…