С ведущей со второго этажа мраморной лестницы послышались женские голоса, шутки, смех. Илта вскинула голову — кому кроме нее не спится в четыре часа ночи?
Оживленно что-то обсуждая, по лестнице спускались трое молодых женщин в роскошных нарядах. Уже по ним можно было догадаться о роде занятий девущек, даже если бы Илта и не знала одну из них — изящную японку в разноцветном кимоно и похожим на маску набеленным лицом. Накрашенные алой помадой губы изогнулись в улыбке при виде Илты. Та улыбнулась в ответ — Юрико Камасита, одна из самых шикарных юдзе Маньчжоу-го, чьи услуги могли позволить только высшие чины Квантунской армии. В умении вести беседу, слагать стихи, исполнять традиционные танцы Юрико не уступала гейшам, при этом выполняя и сексуальные услуги, порой весьма замысловатого свойства. Илте не раз доводилось иметь дело с Юрико — и по работе и ради удовольствия.
Вторая проститутка была красивой, но мало чем примечательной китаянкой, а вот третья невольно привлекла внимание Илты: высокая стройная блондинка, в шелках, кружевах и мехах, с жемчужным ожерельем на изящной шее. Точеный аристократический профиль, тонкие кисти и пальцы рук, слегка презрительный взгляд огромных серо-зеленых глаз — в этой девушке за версту чувствовалась порода. Илте знала, что в борделях Шанхая и Харбина, были не такой уж и редкостью дочери русских дворян, не нашедших средств к существованию и вынужденных перебиваться подобными заработками. Однако у тех дворянских дочек, с кем имела дело куноити, не было и половины такого высокомерия, которое излучало, казалось, все существо этой девушки. Если она и была проституткой то самой, что ни на есть «элитной».
Заметив любопытство девушки в потрепанной японской форме, блондинка ответила ей взглядом полным ледяного презрения. Ее губы шевельнулись, будто «дворянка» собиралась сказать какую-то колкость, однако Юрико торопливо что-то зашептала на ухо своей спутнице. Глаза той округлились и она бросила менее надменный взгляд в котором смешались интерес и легкий испуг. Илта усмехнулась — будь у нее больше времени, она бы с удовольствием разъяснила аристократке кто тут настоящая «элита».
Вслед за девушками появилась еще одна фигура, завидев которую Илта поднялась с дивана, уже не обращая внимания на шепчущихся проституток. С одной русской блондинкой она уже связалась — да так, что теперь непонятно как все это расхлебывать.
— Его превосходительство Сиро Исии, ждет вас — произнес адъютант.
Илта кивнула и двинулась вверх по лестнице, краем уха отметив, что шепоток девушек стал оживленней — похоже, они вернулись как раз оттуда, куда направлялась куноити. Сиро Исии явно высказывал ей свое нерасположение, соизволив принять агента «Кокурюкай» только после веселья с тремя шлюхами. Интересно, его адъютант принимал в этом участие или ждал под дверью? Скорей второе — о Сиро Исии рассказывали много пикантных историй, но в них ни разу не упоминались его пристрастия к распространенному в самурайской среде пороку.
Подобные мысли помогали Илте отвлечься от предстоящего разноса — обещавшему быть очень жестким. Они поднялись на второй этаж и, пройдя по коридору, остановились перед одной из комнат. Адъютант позвучал и, дождавшись нетерпеливого отклика, распахнул дверь в номер.
— Прошу, — произнес он. Илта небрежно кивнула и шагнула внутрь.
Чем бы не занимался Сиро Исии с тремя девушками, по его внешнему виду это было не определить. На нем был его обычный мундир генерал-лейтенанта японской армии, застегнутый на все пуговицы, как на параде. Обычно в таком виде он появлялся во время собраний в Большом лекционном зале «Отряда 731», где, расхаживая по сцене, рассказывал подчиненным о значимости их работ для Японской империи. Точно также он мерил сейчас шагами номер и, сидящая на аккуратно прибранной кровати Илта, невольно хмыкнула, представив, как Сиро Исии всю ночь читает лекции о методах бактериологической войны трем проституткам. Ухмылка исчезла с лица девушки также быстро, как и появилась — сейчас точно было не время для шуток.
— Я очень разочарован в вас, Илта, — «сан» куда-то исчезло, — вашим непрофессионализмом, вашим легкомыслием. Я поверил вам, позволив испытать ваши методы на этой русской сучке — и каков результат? Очутившись поблизости от советской территории, она сбегает, воспользовавшись вашей пьяной распущенностью! И ее трудно винить — грех было не воспользоваться таким случаем. Вы и только вы виноваты в том, что важнейшие научные сведения потеряны для нас — теперь большевики, разумеется, примут все меры предосторожности, чтобы информация о «Плеяде» не досталась Японской империи. Думаю, что в скором времени они переведут свой Центр вглубь Сибири, где он будет недосягаем для нас — и опять-таки из-за вашего чистоплюйства. Нужно было сделать из этой лицемерной твари «бревно»- пусть она и подохла бы, но перед этим мы выколотили из нее все, что она знает. Но я поверил вам — и вот результат! Мне придется писать рапорт генералу Ямаде и поверьте — я не стану вас выгораживать. Можете сразу делать харакири — после того, как командование узнает о вашем проступке даже участь «бревна» покажется вам не самой страшной.
Сиро Исии продолжал изрекать свои обвинения, угрозы и зловещие намеки, меряя шагами комнату. Илта прекрасно понимала его состояние — как бы он не пытался представить сейчас Илту единственной виновницей происшедшего, у армейского командования неизбежно возникнут вопросы и к «его превосходительству». Вряд ли генерал-лейтенант жаждет давать на них ответы и сейчас, пока он устраивал разнос Илте, его изворотливый ум одновременно упорно искал выход.
— Это не первый ваш провал во всем этом деле, — продолжал Сиро Исии, — но там, в Чите и впрямь были экстремальные обстоятельства. Теперь я ясно вижу, что дело не в них, что вам изначально нельзя было поручать эту миссию. Сейчас, когда эта девчонка сбежала…
— Я прошу прощения, Сиро-сан, — Илта все-таки исхитрилась вставить слово среди потока обвинений, — но она не сбежала. Наталью Севастьянову похитили.
— Я не снимаю с себя ответственности за происшедшее, — продолжала Илта, — это моя вина и мне ее исправлять. Собственно я уже начала это делать.
— Каким, интересно образом? — глянул исподлобья Исии Сиро.
— Вы знаете, что мне уже приходилось работать в этом городе, — произнесла Илта, — и кое-какие связи у меня остались. Используя их, мне и некоторым моим…помощникам удалось выйти на одного человека. Китаец, большевистский агент, глубоко законспирированный, обычное дело для Хабаровска. Однако задание, в которое его втянули товарищи по партии, оказалось настолько важным, что Чена буквально вынудили засветиться. Он собирался бежать на север, но его удалось перехватить.
— И что же вы узнали? — скептически хмыкнул Исии.
— Как я уже говорила — ответственности с себя не снимаю. Однако, надо заметить, что в истории с Наташей произошла цепь трагических случайностей. Большевистское подполье в Хабаровске существенно активизировалось в преддверии праздника — судя по всему, готовилось покушение на его Величество. Для этого и была прислана группа диверсантов из Советской Сибири. Командовать был назначен человек из того самого Центра. Наш пленник видел его только один раз, мельком — вернее ее.
— Женщина? — Сиро Исии поднял бровь.
— Да, — кивнула Илта, — он говорит лет сорока, глаза темные, одета в черные штаны и черную кофту, явно не славянка.
— Он не знает ее? — спросил Сиро.
— В том-то и дело, что нет, — кивнула Илта, — такому как он и не положено знать о Центре. Собственно он и по сей день не знает — это я предполагаю, что женщина с ним связана.
— Почему вы так решили?
— Очень просто, — ответила Илта, — большевики как раз сделали вылазку в город, где эта женщина и увидела меня с Наташей. Пленник говорил, что ее буквально затрясло от волнения — она разом приказала свернуть все планы насчет Кэндо и захватить Наташу. Кто еще мог понимать всю важность этой пленницы, что побоку был пущен план покушения? Ну и совпало с этой дурацкой историей в гостинице. Честно скажу, я просто не думала, что ее тут кто-то узнает и была уверена, что в гостинице она в полной безопасности. Собственно так бы и было, если бы Наташа спокойно проспала остаток ночи или я отобрала у нее ключи. К тому же я была недалеко.