Томас не мог нарадоваться тому, что у него есть возможность изучать поведение колоссов. Он всегда спрашивал у меня, не может ли он получить шанс посмотреть на это существо вблизи. Но я понимал, что ему нельзя давать этого делать, поскольку энергия бездны могла ему навредить, да и эксперименты не входили в мой список дел на день никогда, так что я каждый раз отказывал, на что получал фигуру в слезах, хватающую меня за ноги на выходе. Предтеч хоть всегда и казался неким весельчаком, но внутри он любил свою жену и дочь, с которыми был каждый раз, когда они этого хотели.

Рамиэль стала полностью свободно бороздить по системам города, на пару с Анаэль, они делили пространство и создавали все новые и новые платформы для синтетиков, попутно проводя людей по пути к совершенству мысли, обучая и изменяя пришедших на этот путь добровольно. Агнесса со временем простила свою обидчицу и воспоминания о ее одиночестве вытеснялись любовью со стороны Предтеча и его творения, втроем они всегда чувствовали себя словно семья, но больше всего наша блондинка любила утащить своего любимого подальше для тестирования своей платформы.

Присцилла понимала, что им иногда нужно побыть одним и никогда не протестовала, наоборот радовалась, что у них все хорошо. Любая похвала со стороны ее отца всегда воспринималась девочкой как нечто потрясающее, она вечно радовалась словно впервые, поскольку время изменило ее, сделав очень эмоциональной. Будучи ИИ четвертого уровня она вскоре научилась контролировать дарованные силы, город фактически стал ее новым телом, словно олицетворением Муспельхейма в реальности. Его жертва не была забыта, сказания о нем стали обыденностью, а памятники – частью культуры. Аватар Присциллы частенько видели гуляющим в зеленой зоне, она наслаждалась новыми чувствами и радовалась жизни и спокойствию.

Хельхейм взял себе новое имя – Фридрих. Он был чрезвычайно благодарен за подаренный шанс на новую жизнь. В ответ на его унылое выражение лица и постоянные попытки впасть в слезы или истерику после встреч со мной, я каждый раз не мог сдержать улыбку. И хлопая его по плечу, напоминал, что у каждого есть второй шанс и ему бы стоило не тратить время на меня, а сосредоточиться на той, кто была с ним все это время.

Лилианна постоянно сжимала руку падшего бога, где бы я их не видел, а видел я их частенько. Чтобы следить за акклиматизацией этих двоих, которые абсолютно не понимали как себя нужно вести в современном обществе, я поселил их рядом с нашим домом, который уже больше напоминал дворец и находился в центре третьего круга, обители высших правительственных организаций и многих рабочих мест. Селились там редко. Наши соседи частенько не замечали ни меня, ни Мако, поскольку были увлечены друг другом, мир для них родился заново.

Нифльхейм переплюнула всех, ее наглости хватило, чтобы поселиться на свободном этаже нашего замка, оперировала она фактами, что как ее брат, я всегда должен быть рядом на случай чего. Ее аватар постоянно выглядел довольнее некуда, а Мако лишь разводила руками и говорила, что я сам виноват. Молодая богиня стала нашим самым близким соседом и постоянным собеседником, еще чаще оппонентом в споре. Если я был главой, а моя Мако заместителем главы, то богиня стала заместителем заместителя главы. Я обучил ее всем знаниями, а моя любимая своим, и поскольку характер у Нифльхейм был строгим и твердым, она чуть ли не с удовольствием гоняла всех кругами по парламенту, чтобы те быстрее работали, создавая тем самым жесткую дисциплину. Многие, когда видели бегающую с криками девочку, сперва смеялись, но после того как она их замечала, неожиданно для себя многое открывали. Иначе как на «сестренка», она больше ко мне не отзывалась, с моей стороны это вызывало странные чувства. Но богиня также как и я, могла читать эмоции, мои особенно, и каждый раз покидала нас с Мако по срочным делам, если того требовали обстоятельства. Моя любимая всегда говорила, что не понимает, как это так можно все чувствовать, а я лишь разводил руками и отвечал что-то типу: «Она умнее, чем ты думаешь».

Мако и я стали все больше времени проводить вдвоем, автоматизация множества функций позволила сократить рабочее время почти до нескольких часов в день. Единство миров дало возможность изменять само время, что очень хорошо сказалось на цикле жизни населения. А будучи созданным из нанитов, ты уже вообще мог не беспокоиться, ни о сне, ни о еде, ни о боли, ни о смерти. Но я частенько продолжал спускаться до низшего уровня за развлечениями, присущими человеческому виду. Мако всегда смеялась и говорила, что ты, мол, стал высшим существом, а ни капли не изменился. Я никогда этого и не отрицал, ведь всегда оставаться собой, было одним из основных моих правил, сразу после заботы о любимой, которая не разу ни упускала шанса провести все свободное время со мной, на что я отвечал тем же.

«Справедливость» вместе со своим оружием – «Гамбитом Криптора», стала чем-то вроде символа… Ее ввели в стазис и оставили, на случай если ее капитан вдруг захочет вспомнить былое… Платформа «Нидхёгг» теперь стояла при входе во дворец архонта… Мако просто решила, что она очень круто смотрится и если что, пусть будет рядом, так, на всякий случай… Кстати, можешь подумать над забавной иронией… Белого короля сместил черный, но какая между ним и мною была разница?.. Правильно!.. Я не пытаюсь остановить бесконечную битву поставив всех раком под один флаг, просто постепенно нивелирую ее первопричины!.. Ха-ха-ха!.. Люди перестанут убивать, только когда в этом не будет смысла!.. Как-то так… Ну а дальше… Хм… Дальше были мелкие ивенты, типу войн в одни ворота с мразями, террористами и всяческими отступниками, о них она сама тебе при случае расскажет!.. Если, конечно, захочет, в чем я вот не до конца уверен…

4.12. Как скажешь, Мако

– «Хм… И что, это все серьезно было?.. Как-то…» – девочка положила руки на стол, а голову на них, после чего начала строить умное лицо, пытаясь осмыслить все сказанное.

– «Не веришь своему деду?..» – рассказчик погрустнел и провел рукой по густой каштановой бороде с основанием, покрашенным в черный цвет.

– «Ну почему сразу не верю! Не обижайся только, я же знаю что ты плакса…» – девочка спрыгнула со стула и подошла к мужчине, после чего улыбнулась и кинула взгляд на его катану, – «А она настоящая? Вот дашь подержать, тогда поверю!»

– «Бери… Только не надорвись, один черт ножны все равно не раскроются никому кроме меня…» – рассказчик по-детски закинул руки за голову, развалившись на диване, и прищурился серо-зелеными глазами с черной склерой. На пальце его левой руки сверкнуло платиновое кольцо, с оранжевой полосой энерго-генератора.

Девочка с каштановым хвостом вертела в руках сверкающие черными переливами на свету мечем, он был чрезвычайно легкий, почти невесомый.

– «Слушай, Юки!.. Ты же скоро совершеннолетней станешь?..» – мужчина почесал затылок, смотря как сугатра что-то нашептывает, танцуя от постоянных переворотов меча.

– «Ну да… Типу того…» – девочка удивленно водила руками по иероглифам, которые сияли и затухали каждую секунду.

– «Отлично!! Значит, ничего страшного, что я тебе все это рассказал!!» – мужчина стал еще более довольным и начал тихо вздыхать.

– «Мама будет в ярости, если узнает, что ты опять меня учишь вместо нее…» – Юки хихикнула, когда увидела, как красный шарф на шее Архонта начал ползти по спинке дивана и пытаться обнюхать ее.

– «Ева слишком буквально восприняла мое воспитание!! Ей бы попуститься немного!! А вот отцу твоему наоборот стать жестче… Такой вообще тряпка… Прячется вечно за ней, когда я прихожу… В кого она вообще пошла и где его откопала… Бесхребетный тип попался…» – рассказчик недовольно зыркнул на фото, где его дочь обжималась с зятем, оно висело прямо над экраном основного шлюза гостиной.

– «Деда… Ты сам такой…» – Юки подняла левую бровь, чем стала похожа на классическое выражение человека рядом.