Прикидывая, чтоб такое одеть, убрала постель и пошла в ванную — приводить себя в порядок.

Закончив водные процедуры, высушила волосы, пытаясь придать своему отросшему «каре» приличную форму. Сделала легкий макияж, который, с ее точки зрения, получился не очень удачным. Распахнув дверцу шифоньера, подхватила падающую полку и сползающее с нее белье.

«Ну когда у меня будет приличная мебель? Дверцы скрипят, полки падают, — она приладила на место полку. Достала синие джинсы и рубашку такого же цвета. — Придется гладить, но это мелочи».

Погладила рубашку, джинсы, поглядела на часы — почти двенадцать.

Виктория пронеслась по квартире, собирая в свою сумку все, что, по ее мнению, могло понадобиться: записную книжку, авторучку, мобильник, сигареты, зажигалку, пустой свернутый пакет, расческу, несколько бумажных салфеток, косметичку, кошелек…

В прихожей, взглянув на вешалку, она решила, что ветровка и зонтик ей тоже не помешают. По привычке проверила, все ли выключено, и наконец-то вышла из квартиры. Заперев дверь, поздоровалась с поднимающимся по лестнице соседом.

«Раз первым мужчина встретился, значит, повезет», — вспомнила она примету.

В приметы Виктория верила. Особенно верной для нее была примета, когда навстречу кто-то шел с пустым ведром, тогда уж точно, удачи не жди. А в августе дачники ехали на дачи за урожаем, и почти все с пустыми ведрами. Так что было понятно, что в ближайшее время удачи ждать нечего. А когда ничего не ждешь, то ни в чем и не разочаруешься.

Легко перепрыгнула лужу у самого подъезда и замерла на одной ноге, прикидывая, будет ли удачным следующий прыжок. Следующий прыжок тоже был удачным, и она загадала, что если и третью лужу перепрыгнет, то ей точно повезет сегодня. Чтобы повезло наверняка, перепрыгнула самую маленькую лужу и, как бы оправдываясь перед собой, подумала, что имеет право выбирать.

Незнакомая старушка, опершись, как на трость, на большой черный зонт, близоруко прищурившись, наблюдала за ее прыжками.

Виктория помахала ей рукой.

— Давай, бабуля, смелей!

Старушка неожиданно улыбнулась:

— Я лучше вброд! — потом потыкала концом зонта лужу, проверяя глубину, и шагнула напрямую.

— Так вот ты какая, Мэри Поппинс!

— Чего-чего? — оглянулась старушка.

— Да я так, — рассмеялась Виктория.

Потом зашла в магазин, купила Вадику обещанное пиво, минеральной воды, печенья. Приблизительно через полчаса она уже звонила в дверь, которую тут же ей открыли.

— Ты что, под дверью ждала?

— Ага, всю ночь просидела, — Светка подтолкнула подругу на кухню. — Проходи, рассказывай, что там у тебя случилось?

— Читай, — Виктория протянула Светке письмо, которое на ходу достала из сумки.

— Ульяна Львовна — это кто? — спросила Светка, прочитав письмо.

— Подруга моей матери. Они вместе учились в институте, дружили, — Виктория рассказала все, что знала сама.

— Что-то я о ней уже слышала раньше.

— Ульяна Львовна приезжала к нам прошлой осенью. Помнишь, я тебе рассказывала? Я вышла белье на балкон вешать и присела там покурить тайком. Они в комнате разговаривали, а потом… потом мама громко так сказала: «Не смей этого делать, поклянись, что ты этого не сделаешь!» Свет, можно здесь покурить?

— И мне сигаретку дай, пока Вадик не видит.

— Сигаретку дам, но только взамен на бутерброд с колбасой, а то я есть хочу, — Виктория положила на стол пачку сигарет.

— Подожди, сейчас я борщ разогрею — мы сами еще ничего не ели. Так что дальше было?

— Я испугалась, прибежала в комнату. Хотела спросить, в чем дело. А мама ответила, что все нормально, что меня это не касается, — Виктория замолчала.

— А что было потом? Ты спрашивала после, о чем они говорили?

— Пыталась, да Ульяна Львовна вечером попрощалась с нами и уехала. Маме на следующее утро хуже стало. Я еще подумала, что это из-за того разговора, ну и разозлилась, конечно. О том, что мама умерла, она не знает. Я не нарочно. Просто тогда адреса не нашла. Оказывается, и адрес был, и номер телефона в записной книжке.

— Вик, давай позвоним прямо сейчас и все выясним!

— Может, не надо? Чего старое ворошить? Вдруг откроется что-нибудь такое…

— Тогда твоя мама не просила бы тебя это письмо отправлять.

— Ты права, нужно позвонить и спросить.

— Давай сначала поедим. Уже все готово.

— Что там у тебя, борщ? Вкусно так пахнет, наливай.

— Не понял? Вы тайком борщик уплетаете, а я, значит, с голоду помирай?

— О, Вадик, привет! Хорошо вчера посидели?

— Это было вчера. А сегодня я снова есть хочу.

— Мог бы денек и на диете посидеть, — заметила Светка, — и так уже толстеть начинаешь.

— Хорошего человека чем больше, тем лучше, — добродушно отозвался Вадик, — а на диетах это у нас ты сидишь. Вот только мало помогает, да, Викочка? — призвал он Викторию в союзники.

— Надеюсь, что на сегодняшний день у вас это единственная проблема. Вадь, ты не ответил. Я спросила — хорошо вчера посидели?

— Класс! А ты чего звонила, приехать хотела?

— Письмо вот нашла, когда бумаги разбирала. Мама еще в феврале написала своей подруге.

Пока Виктория читала Вадику письмо, Светка поставила на стол тарелки с борщом.

— Так, быстро поедим, а потом будем звонить. Не то я умру от любопытства.

— Что бы я без тебя, Светик, делала, — первой закончила есть Виктория, — я уже забыла, когда последний раз варила борщ. Да и вообще, последнее время варю только кофе.

— Замуж тебя надо выдавать, — облизывая ложку, заметил Вадик, — вот чего вчера не пришла? С таким мужчиной тебя хотел познакомить!

— Вадик, отстань от Вики, не хочет она замуж. И потом, не забывай, что если она выйдет замуж, то нарожает детей, и тогда некому будет нашему Ленечке сказки читать. Да и поправиться она боится, как я.

Худенькая до замужества Светка набрала после родов лишний, как она считала, вес и старалась сбросить его, сидя на всяких диетах.

Убрав посуду, Светка принесла на кухню телефон.

— Звони!

Виктория подвинула ближе записную книжку и набрала номер.

— Але, я вас слушаю! — прозвучал женский голос.

— Ульяна Львовна? Это Вика Панина, вы меня помните? Але, вы меня слышите?

— Да, конечно, слышу, просто ты так неожиданно позвонила, что-то случилось?

— Случилось!

Виктория торопливо рассказала о смерти матери и о последних событиях, не касаясь развода.

— Вообще-то я письмо нашла мамино. Она давно просила его отправить. Только я забыла…

Ульяна Львовна не дала ей договорить.

— Погоди, не продолжай, я тебе сейчас перезвоню!

— Я от подруги звоню, — предупредила Виктория.

— Тогда продиктуй мне номер телефона.

Виктория продиктовала номер и, услышав короткие гудки в трубке, растерянно посмотрела на Светку.

— Свет, она сказала, что сейчас перезвонит. Наверное, деньги мои экономит.

— Или валерьянку пьет, — предположила Светка. — Покури, успеешь!

— Не успела!

Светка схватила трубку и сунула ей в руку.

— Квартира Федоровых, — ответила Виктория.

— Вика, расскажи, пожалуйста, подробнее, о каком письме ты говорила?

Виктория рассказала историю с письмом и зачитала его.

— В общем, мне что-то все это не очень понятно… Вы мне можете объяснить?

— Вика, деточка, объясню, конечно! Только не сейчас, — Ульяна Львовна на мгновение замолчала и продолжила: — Если я через полчаса перезвоню, ты еще будешь у своей подруги?

Виктория посмотрела на Светку, которая включила громкую связь и, затаив дыхание, слушала их разговор. Услышав вопрос, утвердительно закивала головой.

— Думаю, да. Звоните!

Положив трубку, она посмотрела на Светку.

— Свет, ты слышала, как она разволновалась?

— Вик, здесь определенно какая-то тайна!

— Тайна? Открой мне тайну! — подкрался к ним сзади Вадик.

— Вадик, напугал меня, Буратино несчастный! Свет, как ты с ним живешь?

— Хорошо она со мной живет, правда, Светик? — продолжал дурачиться Вадик.