Алексей также далеко не впервые попадал вместе с Добрыней в неприятности. И раньше они оба бросались на врага вместе, не раздумывая. И сегодня Алексей мчался вслед за братом. Не успел, не удержал автомобиль на дороге и влетел в дерево. Слава богу – только ушибы. И вся жизнь в секунду пронеслась перед глазами. Жизнь не только своя. Они, два идиота, бросились в погоню, не подумав, что главную цель бандитов оставили в одиночестве, под охраной старой няни.

Глава 11

Первый раз за 25 суток

– Говори! Говори, окаянная! Говори! – крупная Люся уже несколько минут трясла за плечи несчастную Олеговну. Стоит отметить отдельно, что трясла отменно – у колдуньи чуть было от этакой встряски вставная челюсть вместе с душой изо рта не выскочила.

– Люська! Видать, слабенько о бок Буренки приложилась! – причитала баба Люба, безуспешно пытаясь отодрать одну бабку от другой.

Словом, в селе Волохуевка этот бардак продолжался еще с полчаса. Пока бабы выясняли, что там конкретно Олеговна узнала, с какой стороны ждать врагов и как, собственно, их обезвредить лучше. К чести наших баб и дедов, скажем, что никто из них даже и малейшей секунды не сомневался, что врага надо поймать, Добрыню спасти и так далее. В результате пыток встряской, Олеговна призналась откровенно – заманить-то заманила, а, вот, подробностей колдовство не сообщает. И так бы они еще довольно долго ругались друг с другом, если бы не Жучка – маленькая собачонка, которую бабы подарили Настеньке. Рыжая, коротконогая бестия, нерусской породы вельш-корги (тьфу, и не выговорить даже), да и вида, а уж про назначение и вовсе промолчим, подняла такой лай, словно сама кабана загнала и съела попутно.

Жучка примчалась прямо в дом к Олеговне и вцепилась в подол платья своей хозяйки. И, извиваясь не то ужом, не то леший его знает кем, потянула Настеньку через всю деревню, туда, где давеча потеряли мы нашего героя. Целая процессия увязалась за внученькой, не понимая, кого ждать, то ли врагов, то ли друзей. Бабы мгновенно вооружились кто чем, скалками, сковородами, святой водой, вилами и оберегами. Замыкали экстренное шествие деды поселка Волохуевка. В такой ситуации они не могли остаться в стороне, чай Добрыня и им уже не чужой! Так что, тяпнув очередную рюмашку для храбрости на скорою руку, активный Иваныч поднял мужиков и, командуя как тот твой полководец, повел людей за собой.

– Вижу! Вижу! – завопила во все горло Люба, указывая морщинистым пальцем куда-то на кусты, возле розового знака населенного пункта, который они с волохуевскими бабками к обновлению библиотеки вместе выкрасили. – Ах ты, батюшки, не обманула Олеговна! Добрыня! Сам!

Не без усилий, не без выдумки, водрузили нашего героя жители загадочного села на импровизированные носилки и перенесли в дом самой Настеньки – девушка закатила настоящую истерику Иванычу, когда тот посмел оспорить ее решение и настаивать на том, что Добрыня все-таки мужик, и у незамужней девчонки в доме ему делать нечего. То ли дело, среди них, дедов волохуевских. Но, хитроумный мужской план, найти нового и интересного собутыльника на сегодняшний вечер, бабы во главе с Настенькой зарубили на корню.

Эх, как же хорошо, что герой наш пока был не в сознании. Крупное, сильное, загорелое и очень соблазнительное тело богатыря лежало на розовых простынях, отороченных белыми и лиловыми кружевами. А вокруг целый огород восхищенных и умиленных баб. И только Олеговна была занята делом – героя надо же было кому-то и на ноги поставить.

Деды же, покамест, были отправлены сторожить границы села.

– Ах, какой красавец! – вздыхала Настенька.

– Прямо дед Никофор в молодости, – поддакивала умиленная и слегка влюбленная баба Люба.

– Ох, – подтвердила баба Наташа и тут же стыдливо прикрыла ладонями покрасневшие от стыда щеки.

Автор, автор. Что же ты наделала? За что же такой любовный переполох нашим бабам? Они еще от Сэма с Усладой не успокоились, а ты им тут же следующую провокацию! Настоящего героя, красавца, нашего, русского, прямо натурального богатыря подсунула. Это же серьезный шок, не читать, а увидеть и даже слегка пощупать…

– Эх, где мои восемнадцать? – восхищенно обронила баба Люба, поправляя край пухового одеяла, накрывавшего и скрывавшего прекрасный женский сон.

– А, может, не будем его в чувство приводить? – глупо и задумчиво предложила баба Ира. – Пусть побудет с нами, чай и Анфиска-то подождет.

– А ну ка, перестали приставать к Добрыне! – шикнула на баб Настенька. – Раскудахтались! Вам дай только волю. А ну, все за дело! Помогайте Олеговне, нам еще девочку надо отбить!

Да, Волохуевка – скромное село, где женщины весьма впечатлительны и романтичны. Предположим, что это так природа, свежий воздух и натуральные продукты влияют на них. Так оставим же чаровниц в розовых одеяниях выхаживать героя и вернемся ненадолго к соблазнителю Алешке и заключенной в праведном гневе Анфисочке.

***

Уже начинало вечереть, а я по-прежнему в бездействии. Остается только молиться, чтобы не случилось ничего плохого с моими дорогими. И этот, молодец, сидит напротив и глаз с меня не спускает. Телефон отобрал, одеялом обмотал, угощеньями обложил. Ой, девочки! Почему только в романах, в любовных, все всегда очень правильно, любовь, признания. У меня же все наоборот – любовь появляется тогда, когда нужна совсем не она.

– Новостей нет, – только и слышала я от Алексея, когда ему в очередной раз звонил Муравьев. Мне эта фамилия теперь всю жизнь сниться будет. В кошмарах. – Не хмурься, Анфиса, – добавил он в этот раз. – Нет смысла нам там присутствовать. Это глупо – мешаться под ногами у профессиональных бойцов.

– Угу.

– И спорить, тоже не стоит.

– Как скажешь.

– Ты обиделась?

– Нет, что ты.

– Считаешь, что я не прав?

– Да, боже упаси!

– Ты взрослая девочка.

– Безусловно.

– Должна понять.

– Сто процентов.

– Анфиса! Прекрати!

– Как прикажете, ваше величество. У заключенных же нет права спорить с надзирателем.

Этот нездоровый тип, решил, видимо, что если будет ближе ко мне, то я быстрее успокоюсь. И поэтому, я так оправдываю его поступок, сел рядом со мной на свой же суперпрероскошный диван. Меня обдало сладким мужским парфюмом. Что скрывать, конечно, его близость никогда не оставляла меня равнодушной. Разве можно не реагировать на красивого представителя противоположного пола, который может стать настоящей мечтой в роли мужа? Этот бесчестный человек взял мою руку и заставил посмотреть себе в глаза. Такие небесно-голубые, яркие глаза. Когда плаваешь в их бездне, кажется, что в жизни никогда не приключиться с тобой беда. Настолько они прекрасны, и заставляют верить в отсутствие черных полос на твоем пути.

– Дорогая моя, ты должна доверять мне. Нельзя пытаться спасти утопающего, если сам не умеешь плавать. Ты погубишь и их, и себя.

– Пусть! Дай мне уйти, – в который раз взмолилась я.

И все мое существо в тот момент запротестовало. Куда ты бежишь, дура? Тебя буквально на руках, прекрасных, мускулистых руках, выносят из горящей избы, а ты рвешься обратно! Многим ли дано такое счастье?! Что за солома в твоей дурной голове?!

– Анфиса, когда-нибудь ты простишь меня. Время лечит и не такое. Если ты жив.

– Дай мне уйти… – охрипшим голосом от горя и одновременного возбуждения заклинала я.

– Нет, – он каким-то непостижимым образом все больше и больше приближался ко мне, или это уже в моих глазах помутнело?

– Пожалуйста…

– Нет… – прошептал он, потому, что его губы произнесли это, уже касаясь моих губ.

Но, не поцеловал. Нет. А просто прислонился своим лбом к моему, и обнял при этом меня за плечи.

– Нет, моя королева, не сейчас. Так ты меня точно возненавидишь. Отныне я буду всегда рядом. Никто, слышишь, никто больше не причинит тебе вреда. Ты – моя. Запомни это. И не жди его. Мы сделаем все, чтобы найти их, но это уже не твоя история.