49. УПРЕК
Арабский мауль
Как свеж огонь твоих ланит!
В прозрачной чаше так, играя,
Вино душистое кипит;
Агат в очах твоих горит,
Любовь в сердцах воспламеняя;
Пред нежной шеи белизной
Ничтожен перлов блеск живой;
Но с этой красотой чудесной
Тебе рассудок дан в удел,—
Ужель столь строгой, друг прелестный,
Ко мне он быть тебе велел?
50. ПОДРАЖАТЕЛИ
Из лука пущенна стрела
Пронзила своды эмпирея
И, самолюбьем пламенея,
Упреком встретила орла:
«Смотри, как я взвилась высоко,
Быстрей тебя я вверх лечу
И выше, только захочу,
Так что с земли не взвидит око!»
«Как мне судьба твоя жалка! —
Сказал орел. — Чужие крылья,
Чужая мчит тебя рука
Под светозарны облака,
А вниз влечет свое бессилье».
51. ВОДЯНОЙ ДУХ
Не ходи к потоку —
Он шумит, бежит,
Там неподалеку
Водяной сторожит.
Он на дне золотом
Неприметен днем.
Солнце лишь к закату —
Он встает из реки,
Тяжелую пяту
Кладет на пески
И, луной озарен,
Погружается в сон.
До утра косматый
Там спокойно спит,
Рой духов крылатый
Вкруг него сторожит,
Чтоб случайно волна
Не встревожила сна.
52–57. <ИЗ ЦИКЛА «ГИНЕКИОН»>
Se non fosse amore, sarrebbe la vita nostra come
il cielo senza stelle e sole.
Perduto è tutto il tempo,
Che in amar non si spende!
1. КСАНФА
Росой оливы благовонной,
Филена, свещник напои!
Он наших тайн посредник скромный,
Он тихо светит для любви.
Но выдь и двери за собою
Захлопни твердою рукою.
Живых свидетелей Эрот
В лукавой робости стыдится!
О Ксанфа! Ложе нас зовет,
С курильниц тонкий пар клубится,
Скорей в объятия ко мне!
А ты, жена, открой зеницы,
Всю прелесть Пафоса царицы
Узнаешь, милая, вполне!
2. НИКАРЕТА
Ты бережешь любви цветок прелестный,
Скажи, к чему полезен он?
Все в ад сойдем, в юдоли тесной
Всех примет хладный Ахерон.
Там нет Киприды наслаждений,
Как в здешнем мире, чуждом тьмы, —
Носиться будем в виде тени,
Костьми и пеплом станем мы.
3. ХАРИТА
Уж солнце шестьдесят кругов
Свершило над главой Хариты,
Но глянец черных волосов,
Плеча, тюникою не скрыты,
И перси, тверды как лигдин,
Еще красуются живые,
И очи томно-голубые,
Чело и щеки без морщин,
Дыханье по́лно аромата,
Звук усладительный речей,—
Всё чудно, всё прелестно в ней
В годину позднего заката!..
Вы, новых жадные побед,
Поклонники безумной страсти,
Сюда! Ее предайтесь власти,
Забыв десятки лишних лет.
4. ЛИСИДИКА
Еще твое не наступило лето
И не видать полуопадших роз;
Незрелый грозд, на солнце не согретый,
Не точит кровь своих душистых слез!
Но примешь ты все прелести Хариты,
О Лисидика. За тобой
Эроты с луком и стрелой
Несутся резвою толпой,
И тлеет огнь, под пеплом скрытый.
Скорей укроемся от гибельных очей,
Пока еще стрела дрожит над тетивою!
Пожар, пророчу вам, от искры вспыхнет сей
Сильней, чем некогда опепеливший Трою.
5. ДИОКЛЕЯ
Я худощавою пленился Диоклеей.
Когда б ее увидел ты,
Сравнил бы с юною, бесплотной Дионеей:
В ней всё божественно — и взоры, и черты.
На перси тонкие прелестной упадая,
Вкруг сладострастной обовьюсь
И, в наслажденьях утопая,
Душой своей легко с ее душой сольюсь.
6. АНТИГОНА
Нет, нет! тот не был воспален
Высокой, истинною страстью,
Кто, резвою красавицей пленен,
Невольно взором увлечен
Он был к живому сладострастью.
Лишь тот один постиг любовь вполне,
Кто красоты не разбирает,
Пред безобразною в немом восторге тает
И, исступленный, весь в огне,
Молчит — и слезы проливает.
Безумной мыслию кипит его душа!
Он, чуждый сна, винит мрак ночи
И, трепетный, едва дыша,
С трудом усталые приподымает очи.
Вот образ истинный Эротова жреца!
Вот жертва лучшая Киприде:
Пленяет всех краса лица,—
Влюбленный пламенно не думает о виде!