– Милая, всё в порядке? – спрашивает она, озабоченно глядя мне в глаза.

– Да, я просто устала, – говорю я ей, подбирая сумку с пола, и кладу её на колени.

– Я с тобой разговаривала, и прежде чем я это поняла, ты уже уснула. Надеюсь, я тебе не наскучила, – улыбается она, и я вспоминаю.

– Вовсе нет. Просто я плохо спала ночью, – уверяю я её.

По выражению её лица понятно, что я её не убедила.

– Ты точно не хочешь, чтобы я тебя довезла? Мне это не составит никакого труда, – говорит она мне снова.

– Со мной всё будет хорошо. Мне будет лучше, если буду знать, что ты не едешь одна домой из Чикаго, – говорю я ей, пока выхожу из машины.

Подхожу к её стороне, и она тоже выходит.

– Думаю, тебя все равно не переубедить, – уступает она.

Я смеюсь над её упорством, и она вздыхает.

– Хорошо, милая, береги себя, – говорит тетя, притягивая меня к себе и долго обнимая.

– Хорошо, – обещаю я ей.

– Мне было бы гораздо спокойней, если бы ты дала мне номер своей подруги.

Она хмурит брови, и я отрицательно качаю головой. Я бы оставила ей номер, но Рейвен бы звонила тысячу раз, убедиться, что со мной всё хорошо. Даже не упоминая тот факт, что я не хочу, чтобы Кэл узнал, где я. И сколько бы раз Рейвен не говорила, что она не даст ему номер и не скажет, где я, я знаю, каким убедительным может быть Кэл. Он – мастер в искусстве убеждения, и никто не защищен от того, что уступит ему через пару минут.

– Может, подождать с тобой, пока не приедет автобус?

– Нет, спасибо, всё в порядке. Он должен скоро подъехать... Видишь? Вот, и он, – я указываю на автобус, который останавливается у платформы.

– Ладно, милая, – вяло улыбается она, обнимая меня еще раз.

– Позвони мне сразу же, как доберешься, хорошо? – предупреждает она меня.

– Позвоню. Сразу же, как постучу в её дверь, – уверяю я её, пока она нерешительно садится обратно в машину.

Рейвен останавливается, чтобы посмотреть на меня еще раз, а её рука уже держит ключ зажигания.

– Я обещаю, – говорю я ей.

Она улыбается и посылает воздушный поцелуй, прежде чем наконец-то отъезжает. Я закидываю сумку на плечо и направляюсь к киоску, чтобы купить билет.

– Приехали, – говорит мне высокий мужчина с седыми волосами.

Я неловко улыбаюсь.

– Сколько? – спрашиваю я его, открывая сумку в поисках кошелька.

– 20,62, – отвечает он.

Я протягиваю ему 25 долларов.

– Спасибо, мэм, хорошего дня, – говорит он.

Я улыбаюсь и отдаю деньги.

– И вам, – отвечаю я, выбираясь из такси.

– Непременно, – говорит мужчина перед тем, как уехать.

На улице до ужаса тихо, а ведь я возле центра Чикаго. Обычно здесь всегда слышен шум машин, людей или громко играет музыка. Я просматриваю список жильцов со звонками напротив имен и улыбаюсь, когда вижу фамилию Дэвис. Нажав на кнопку, я жду ответ.

– Кто там? – спрашивает её голос.

Я широко улыбаюсь.

– Это Лорен, – смеюсь я.

– ЛОРЕН!!! Я сейчас спущусь.

Я не могу сдержать смех, ведь её восторг так заразителен. Спустя пару секунд открывается передняя дверь, и она бросается на меня с объятиями, чуть не повалив на землю.

– Не могу поверить, что ты здесь. Боже мой! – кричит она мне в ухо, пока я стараюсь сохранить равновесие.

– Да, я здесь.

«Почему-то мне кажется, что у меня с ней совпадает настроение».

– Однако я не думала, что ты, правда, приедешь. Ты всегда говоришь, что приедешь, а потом звонишь с извинениями, – смеется подруга, забирая мою сумку.

– Что ж, не в этот раз, – вздыхаю я.

– Идем, – говорит она, и ведет меня вверх по лестнице.

Я осматриваю здание. Оно напоминает мне мою квартиру, которую я снимала, когда училась в колледже. Белые стены, деревянные полы и окна, сквозь которые льется солнечный свет.

– Благодаря этим ступенькам я скинула, по крайней мере, 5 фунтов, – смеется девушка, пока мы проходим очередной лестничный пролет.

Но когда мы идем в её квартиру, она тяжело дышит и бормочет себе под нос: «Ненавижу то, что я живу на третьем этаже». Положив руку на дверную ручку, объявляет: «Пришли!», заводит меня внутрь и закрывает за нами дверь.

– Квартира небольшая, зато мне нравятся соседи. Поскольку на этой улице больница, здесь всегда тихо, но все-таки близко от города. У них там что-то вроде тихой зоны, – говорит она мне.

Я улыбаюсь, когда осматриваю маленькую квартиру, и подхожу к окну, через которое льется солнечный свет, освещая всю комнату. Закрыв глаза, я грею лучами лицо и открываю их снова, когда слышу шаги позади меня.

– Вот, так вот. Как я и сказала, она маленькая, поэтому ты будешь спать на диване, – объясняет она.

– Мне будет удобно, – уверяю я её.

Она еще раз широко улыбается мне. Это еще одна причина, почему мне нравится быть с Энджелой – она всегда смотрит на мир позитивно, и я лишь пару раз видела её грустной или злой из-за чего-то.

– Я все еще не верю, что ты здесь, – смеется она, и берет меня под руку.

Энджи ведет меня к не совсем белому дивану, который расположен рядом с деревянным журнальным столиком.

– Так, как у тебя дела? – спрашивает она, устраиваясь поудобней.

Я размышляю над тем, чтобы сказать ей правду с поддельной улыбкой, или просто вывалить на неё все проблемы.

– Нормально, – вздыхаю я, решая придерживаться той стратегии, которая займет меньше времени. Она хмурит брови.

– Нормально? – переспрашивает она с сарказмом. Я киваю, начиная играть пальцами. Подруга вздыхает. – Ну, я знаю, что-то не так, но не буду настаивать, потому что у меня такое ощущение, что ты ничего мне сейчас не расскажешь, – ухмыляется она.

Она по-прежнему хорошо меня знает. Теперь моя очередь вздыхать.

– Мы с Кэлом сейчас не в лучших отношениях, – натянуто говорю я.

Её улыбка мгновенно смягчается.

– Хочешь поговорить об этом?

Вот, почему я люблю Энджи. Любой другой просто принялся бы меня расспрашивать, не задумываясь о том, что я думаю об этом.

– Сейчас не очень. Я так устала и просто хочу спать, – говорю я ей.

– Конечно! Что ж, у меня занятия примерно через полчаса, так что ты вполне можешь завалиться на мою кровать и отдохнуть, – предлагает подруга.

– О, да всё нормально, – я показываю на диван.

– Уверена?

– Последние полчаса я провела в тесной машине, а это гораздо лучше, – смеюсь я.

Энджи встает:

– Ну, давай, тогда я принесу тебе простыни и подушки, – говорит она, исчезая на минуту и возвращаясь со свежей розовой простыней и подушкой.

Подруга кладет их возле меня.

– Спасибо, – благодарно говорю я. – Я смотрю, ты все еще помешана на розовом, – хихикаю я.

– Кто бы говорил, – она в шутку толкает меня локтем, намекая на тот период в моей жизни, когда я носила все оттенки розового, по крайней мере, год.

Мне нужно было привнести ярких красок в свою тогда еще скучную жизнь, и это мне казалось хорошей идеей.

– Так, через три часа у меня закончатся занятия, а потом я пойду в библиотеку на час или два. Когда я вернусь, ты уже отдохнешь, так что мы сможем поговорить о девичьем и заказать какой-нибудь еды, ладно? – говорит она, берет расческу и быстро проводит ею по волосам.

– Звучит здорово, – говорю я ей, снимая свои кроссовки.

– Лорен, сколько им уже? – визжит она.

Я смущенно закрываю лицо:

– Это моя единственная обувь на плоском ходу, – признаюсь я, и мы обе начинаем смеяться.

– Вау. В любом случае, в холодильнике есть немного пиццы, так что угощайся, хотя я бы не советовала. Из напитков у меня только «Пепси» – я пристрастилась. И если хочешь принять душ, включи сначала воду на десять минут. Она нагревается целую вечность, поверь мне, – объясняет подруга, хватая свой рюкзак со стола на кухне. – Ванная здесь возле моей комнаты. Не думаю, что мне надо показывать тебе кухню, вот, – Энджи быстро показывает рукой. – Я так ужасно чувствую себя из-за того, что оставляю тебя здесь одну, когда ты только приехала. Кажется, мне надо было тебе тут все показать или типа того, – хнычет она.