— Я вам дам взаймы, — смеясь, сказал Альсид. — Я ведь откладываю из своего жалованья и из тех денег, что мне приносит никорбенский участок. Да, с удовольствием дам в долг, если только мы с Люсьенной не заведем свою ферму.

Он обнял жену за талию, притянул к себе и посмотрел ей в глаза вопрошающим взглядом.

— Ну, зачем тебе это делать, Альсид? — воскликнул Альбер.

— А что ж не сделать-то? Вы любите нашего малыша, — вот как раз о нем и нужно нам подумать.

— Он мой крестник, а у меня нет наследника, — сказал Альбер.

— Сейчас нет, а может, и будет. Почему не быть у вас наследнику? Стоит только захотеть, вы же еще не старый. Во всяком деле, знаете ли, на других не рассчитывай, а только на себя, — верно, Люсьенна? В особенности насчет детей.

Люсьенна кивала головой, соглашаясь с ним. Альбер же почувствовал в словах Альсида ехидство и скрытую угрозу, которые подметил у него однажды вечером в давнишнем их разговоре. С тех пор вражда между ними прекратилась, все как будто сгладилось, все позабылось. Сначала Люсьенна, а потом ее ребенок отбросили во тьму прошлого неприятные воспоминания, но сейчас у него выступил холодный пот при мысли о том, что когда-нибудь он останется один с Адель, не будет больше видеть Люсьенны, не будет работать бок о бок с Альcидом, и в эту минуту он пожалел, что Альсид не стал его родственником, каким он мог бы стать в свое время.

— Глупости ты говоришь! — сказала Адель, повернувшись к Альберу, — дети у тебя будут, сам народишь. Альсид верно говорит — каждый за себя.

— Я вижу, мы с вашей сестрицей понимаем друг друга, — с кривой улыбкой проговорил Альсид.

— Неужели ты уйдешь от нас? — спросил Альбер, и в голосе его чувствовался страх, который он не мог скрыть.

— А зачем мне уходить? — сказал Альсид. — Сейчас у меня только и есть что никорбенский участок, который вы мне сдали в аренду, да моих два гектара, — мы их для вас запахиваем. Разве с этим можно начать?

— Нам ведь хорошо вместе, — сказал Альбер и с отчаянием посмотрел на Люсьенну.

— Да это я так, в шутку говорю, — отозвался Альсид и, подняв свой стакан, воскликнул: — За процветанье «Края света». — Потом добавил: — И за наше здоровье!

Глава VIII

Теперь уж никто не сомневался, что Мишель Обуан разорился и вскоре из его рук уплывет наследственное владенье, которое с таким трудом сколотили его дед и отец — теперь это уже было только вопросом времени. Самые солидные с виду предприятия разваливаются куда скорее, чем создаются, силы разрушительные одолевают созидательные силы, и летом всё гниет быстрее, чем зимой. Относительно именья Обуана Адель правильно сказала, — развал шел так быстро, что ей невозможно было бы собрать вовремя денег для покупки земли, и она терзалась, пытаясь разрешить неразрешимую с виду задачу. Альсид невольно подсказал ей, как это можно сделать.

После разговора, который был в тот вечер, когда Адель вернулась из Вова, купив большой участок по первой закладной, просроченной Обуаном, брат и сестра держались настороже. Однако ж, поразмыслив и подсчитав, они решили, что Альсид и его жена не так-то скоро уйдут от них, и если у этой молодой пары есть честолюбивые, но законные стремления завести свое собственное хозяйство, время для этого еще не настало; чтобы стать фермером, надо иметь по меньшей мере десять гектаров да притом найти участок, на котором имелись бы постройки, необходимые для фермы, чтобы можно было разводить на ней домашнюю птицу и скот: свинарник, коровник и прочие службы, сараи для инвентаря, не говоря уж о жилом доме. На все это нужны немалые деньги, и Альсиду еще долго не удастся накопить такую сумму. Однако расчет Женетов не оправдался, кое-что они не приняли во внимание.

Истекло два года. Все шло прекрасно в течение этого ничем не омраченного лета их жизни, когда все созревало с удивительной легкостью. Но вот вовский нотариус Фруа сообщил Адель, что скоро настанет срок новой закладной Обуана — на этот раз на более значительный участок — двадцать гектаров. Обуан выдал это обязательство вскоре после первой закладной сроком на пять лет без права возобновления. Итак, нужно было или достать денег, или отказаться от покупки. А как же тогда было Женетам расширить свои владения? Этому мешала бы чересполосица, если бы заложенный участок Обуана перешел в чужие руки, а перекупить его никогда не удалось бы. Узнав обо воем этом, Адель вернулась из Вова жестоко взволнованная, сердце у нее колотилось, она яростно сжимала кулаки. Когда тележка въехала во двор, Альбер как раз возвращался один с поля. Альсид кончал работу на другом конце поля, а Люсьенна еще не пригнала коров с пастбища. Адель, не распрягая лошадь, привязала ее к железному кольцу, вделанному в стену около жилого дома. Широко взмахивая рукой, она стала подзывать брата, и, когда он подошел, повела его в большую комнату.

— Иди!.. Иди сюда скорее! — приказала она. — Поговорить надо.

Они стояли друг против друга — она в старомодном парадном платье, которое считала нужным надевать для поездок в город, и тем более к нотариусу, в шляпке, купленной давным-давно по случаю приглашения на свадьбу, и эта шляпа криво сидела у нее на голове, так как шляпные булавки плохо держались в ее черных с проседью, густых и жестких волосах, заплетенных в толстые косы.

— Ну вот, — сказала она. — Фруа меня предупредил: теперь пойдет в продажу тот участок, что около Ормуа, — двадцать гектаров. Или бери, или отказывайся. А чтобы взять, денег надо выложить втрое больше, чем у нас есть.

— Так много? Как же быть теперь? — спросил Альбер.

— Не знаю, — ответила она, — но что-то надо сделать.

— Ты придумала?

— Нет.

— У Альсида занять? Он ведь предлагал…

— Столько у него не найдется. Поговорить-то, конечно, можно. Да, придется, — сказала она. — Но остальные деньги где-то надо будет найти.

— Я думал, что прикопим денег к сроку.

— Я тоже так думала. Но после войны земля-то все дорожала. Нынче гектар золотом покрой — вот он сколько стоит.

— У нас, стало быть, пятьдесят гектаров золота!

— Правильно. Только это ничему не поможет. Надо еще прикупить земли, а где деньги взять, не знаю.

Несмотря на всю свою храбрость, она страшно испугалась.

— Бедный мой, бедный братик!.. Экая незадача! Не купить нам… Не купить!..

Во двор вошел Альсид с косой на плече, Альбер увидел его через отворенную дверь и позвал:

— Эй, Альсид!.. Иди-ка сюда!..

Альсид проверил лезвие косы, повесил ее на крюк, словом, не спешил на зов.

— Да иди сюда, чертов парень!

Засунув руки в карманы своих дерюжных штанов, Альсид направился к крыльцу с обычным своим насмешливым видом, к которому, однако, со временем все привыкли.

— Вы хотите поговорить со мной, хозяин?

— Ну да, раз тебя зову.

Альсид вошел и сразу взялся за кувшин с сидром и за стакан.

— Выпью маленько сидру. Заслужил сегодня. Здорово поработал. Кончил всю полосу. А жарища-то какая! Вот уж лето так лето! Но жаловаться грех, это к лучшему. Вчера я съездил в Никорбен, посмотреть, как у меня на участке. Там тоже будет нынешний год хороший урожай!

— Слушай, Альсид, — сказал Альбер, — вот какое дело… Адель сейчас приехала из Вова…

— Я видел тележку во дворе. Пойду распрягу вашу лошадку, Адель.

— Адель была у нотариуса. Теперь уж дело-то идет о том участке, что в Ормуа. Вон оно как! — сказал Альбер.

— Вы, значит, купите?

— Хотим купить.

— Правильно сделаете.

— Так-то оно так. А только цены на землю вскочили, уж не знаем, хватит ли у нас…

— Ну, и вот, — прервала его Адель, — ты говорил нам…

— Верно! — подтвердил Альсид, — верно, я говорил.

— И если у тебя есть деньги…

— Деньги есть.

—Ты, может, дашь нам взаймы?

— Не могу, — ответил Альсид.

Брат и сестра пристально смотрели на него, словно ушам своим не верили.

— Но ведь ты же говорил… — решился напомнить Альбер.