Классическим критиком онтологического аргумента был прусский мыслитель и философ Эммануил

Кант. Я попрошу провести со мной мысленный эксперимент. Закройте глаза и представьте тысячу

рублей или долларов, кому как больше нравится. Они завернуты в зеленую бумажку, а на бумажке

надпись – «С Днем Рождения». И первые две бумажки в пачке купюр с одного конца обгорели. И уже

долгое время они лежали у вас в кармане и все уже такие поистершиеся, замятые, замусоленные.

Представили себе это?

Да, и еще они реальные. Откройте глаза теперь. Критика Эммануила Канта состояла в следующем. Он

говорил: «Всякий раз, когда я добавляю что-то к описанию, то ваше представление об этом предмете

меняется. То есть если я говорю, сколько купюр, то это меняет ваше представление. То, что они

завернуты в бумажку, что они грязные, обгорелые, какого-то цвета, – всё это меняет образ, который у вас

в голове. А как ваш образ изменился, когда я сказал, что они реальные? Изменилось ли как-то ваше

представление об этих бумажках, когда я сказал, что они реальные? Нет, не изменилось». Знаменитый

лозунг Эммануила Канта состоял в следующем: «Существование – это не предикат». Предикат – это то, что говорится о субъекте. Термин из классической логики. То есть, например, когда я говорю, что вагон

красный, то красный – это предикат.

Но я думаю, что аргумент Ансельма сильнее, потому что о Боге нельзя помыслить без предиката

существования. То есть, когда вы говорите о Боге, то включаете в это Его существование. Трудность

здесь состоит в том, что аргумент Ансельма, судя по всему, отталкивается от утверждения, что когда

говорится, что Бог существует, то это делает Его лучше. То есть как бы возникает понятие о чем-то

большем. Но существование не выглядит подобной концепцией. Кант утверждал: «Я не считаю, что вся

идея необходимого существа, которое с необходимостью должно существовать, существует по

определению». Он спрашивал, как вообще это можно понять и как оно может существовать. Он

утверждал, что оно основано на ошибке. Для него это был аргумент совершенно неубедительный.

Трудность для нас состоит в том, как нам воспринимать этот аргумент. Мы действительно считаем, что

существование может не быть нормальным предикатом, и оно не меняет понятия о предмете как другие

предикаты. Но существование выглядит как качество, которое лучше, чем несуществование. Поэтому в

онтологическом аргументе что-то есть. Могу сказать, что онтологический аргумент испытал достаточно

серьезное возрождение в XX веке и сейчас никто не знает, как с ним быть.

Аргумент Ансельма состоял в том, что есть логическое противоречие, когда человек говорит, что

понимает идею, но считает, что она не существует. У Канта была немножко иная версия. Аргумент

Ансельма – он почти такой. Допустим, кто-то вам сказал бы, что хочет нарисовать треугольник, у

которого будет четыре стороны. Что вы сказали бы ему? «О, замечательно! Никогда не видел

треугольник с четырьмя сторонами. Ну-ка, покажи мне его. Всегда хотел увидеть такой треугольник».

Вы заинтересовались бы или сказали: «Ты просто не понимаешь самой идеи, самого понятия

треугольника. Смысл треугольника, само его определение, состоит в том, что в нем три стороны. В

противном случае, ты нарисуешь не треугольник, а четырехугольник»? В общем-то, в этом и суть

аргумента Ансельма. Как только ты понял, что значит Бог, тем самым ты понял, что Он существует. Это

как бы встроено в само Его существование и понятие о Нем. Но я не знаю, как можно доказать, что

существование лучше, чем несуществование. Можно сказать, что бытие является основанием для

любого аргумента. То есть невозможно утвердить противоположное, невозможно рационально

придерживаться мнения о том, что небытие лучше или что небытие равно бытию. Я думаю, что,

наверное, все люди признают, что бытие лучше небытия. Но если они этого не признают, то вы

попадаете в трудное положение.

Вопрос: «А что такое душа?»

Я не знаю, как мы можем узнать что-то о душе, если Бог нам не скажет об этом. И слово «душа»,

которое используется в Писании, в общем-то, означает «я». То есть наше понятие о разделении души и

тела – это, скорее, греческо-платоническое представление. Библия говорит о том, сделает ли что-то Бог

со мной после моей смерти или не сделает. И еще говорит: «Не только душу мою, но и всего меня Бог

воскресит из мертвых и поместит в новое творение, новую Землю, новое небо, как часть нового

состояния, новой жизни, которую Он мне даст». Библия склонна говорить используя такие слова как

душа, но также говорит и о новом теле.

Индуизм, буддизм, греческие философы после Платона и агностики – все они, в общем-то, формировали

некий взгляд на то, что тело не имеет большого значения, а вот интеллект или духовная часть имеет

основополагающее значение. И интеллектуальная часть человека, когда тело умирает, как бы отделяется

и продолжает свое существование. Есть очень большое количество спекуляций, основанных на этом.

Индуисты считают, что душа существовала до этого в других телах. Платон тоже утверждал нечто

подобное. В индуизме считается, что целью жизни считается развитие души, пока она не уходит от

индивидуального существования и не возвращается к Брахме. И поздние платоники утверждали нечто

подобное, и агностики. Эта идея достаточно популярна. Это то, что многие называют «вечной

философией». Она очень привлекательна, потому что предполагает, что мне не нужна церковь, не нужна

община, не нужно Слово Божье. Я могу сидеть у себя в комнате, мыслить о духовном и таким образом

достигать Бога. Но Писание говорит о наших вечных душах и о том, что жизнь – это дар от Бога. И что

жизнь после смерти будет, только если Бог даст мне ее. И никакого бессмертия не будет как неизбежного

факта. А будет оно, только если Бог наделит меня им. Причем кто-то будет воскрешен для жизни, а кто-

то для погибели. Это тот образ, который мы видим в Писании.

Лекция 3

Давайте начнем с разбора концепции простоты Бога.

Одна из причин, по которой средневековые мыслители считали привлекательной концепцию о Боге,

заключалась в том, что она была элегантной и простой. Ей можно было объяснить всё многообразие

мира, морали и различных способностей живых существ. Всё это можно было суммировать и свести к

одному единому источнику. Представляете, весь этот огромный спектр можно было свести к одному

источнику, – к одному Богу, который является бытием, источником всего многообразного бытия. Вот эта

элегантность и простота очень сильно привлекала мыслителей. На самом деле, один из средневековых

мыслителей суммировал эту концепцию принципом «бритвы Оккама». Он сказал, что не надо умножать

сущности без необходимости. И сейчас мы обычно об этом говорим: «чем проще гипотеза, тем она

правдоподобнее». Простота является признаком истинности. Итак, простейшая гипотеза является

наиболее правдоподобной. Это так называемый принцип «Бритвы Оккама». И я должен добавить, что

конечно имеется в виду простейшая гипотеза, которая работает.

К этому принципу очень часто прибегают для того, чтобы объяснить то, что нуждается в объяснении.

Оккам использовал эту концепцию, чтобы критиковать. Он был первым критиком средневековых

взглядов на Бога. Он сам сказал, что все эти концепции, все реальности с отождествленной благостью, необходимостью и все эти категории, которые мы рассматривали, – все они сами по себе могут быть

вообще нереальными. Возможно, это всего лишь названия идей, которые возникают в человеческих