Интересно, во что бы оно вылилось?

Хотя нет, не поступит. Гордость не позволит лезть в постель к мужчине, который туда не звал. И вообще, дурацкий какой-то совет. У нее есть старшие братья, ей ли не знать, как мужчины воспринимают подобные поступки?

Дорана вздохнула, приказала Хияту отвернуться, а потом, спрятавшись за дверцей шкафа, быстро переоделась и расчесалась.

Аптечка нашлась под кроватью, куда пришлось заползать на четвереньках, чувствуя, с каким удивлением смотрит Хият. На шкафу нашлись пыльные хранилки с энергией. Девушка надеялась, что заполненные хотя бы наполовину. Хранилки вещь такая — никогда не знаешь, когда они пригодятся. И пригодиться они могут не скоро, успев потерять за время ожидания чуть ли не всю хранящуюся в них энергию.

С другой стороны, своей энергии может не хватить, мало ли что затеял Хият. Так что лишними не будут.

— Готова! — сказала девушка, повесив сумку с аптечкой и хранилками на плечо.

Потом хлопнула себя ладонью по лбу и опять полезла под кровать. За веревкой. Сумка свесилась под колени и мешала. Веревка как назло оказалась возле самой стены, и до нее еще надо было дотянуться.

Девушка тихо ругнулась, попыталась выпутаться из сумки и ударилась головой о днище кровати. После этого смогла наконец подцепить кончиками пальцев канат. А когда вылезла, обнаружила, что Хият опять сидит под стеной и удивленно на нее таращится.

— Вот, — продемонстрировала девушка свою добычу и стала привязывать ее конец в ножке кровати. — Надеюсь, я вернусь раньше, чем кто-то обнаружит, что из моего окна опять свисает веревка. После этого они точно поставят здесь щит или еще какую-то пакость. А может, и по-простому заколотят окно.

— Мы быстро, — как-то не шибко уверенно пообещал Хият, и Дорана сделала вид, что верит ему.

А что еще делать в этой ситуации? Сама ведь согласилась не уточнив деталей. Дура великовозрастная. Интересно, если сейчас начать расспрашивать, он ответит? Соврет? Скажет правду? Или заявит, что она сама все увидит?

Впрочем, учитывая, что это Хият, может вообще не услышать вопроса, задумавшись о чем-то важном.

— И что я в нем нашла? — спросила сама у себя девушка, наблюдая, как гость ловко спускается. — Фигура хорошая и глаза зеленые, а так…

Дорана вздохнула и полезла на подоконник.

Кто знает, может, ей в жизни приключений не хватало, а с Хиятом все время что-то случается. Вот и тянет к нему. Или виноват на самом деле его разговор с водой. Хотя, глупость. Дорана узнавала: на того, в ком тоже есть вода, такие разговоры не действуют. Вообще. Просто из-за того, что водники способны увидеть-почувствовать стихию и видеть разницу между нею и ее носителем.

Да. И тогда, на горе Седой Великан, она любовалась именно парнем, разговаривающим с водой, а не отражением стихии в нем. Очень красиво и гармонично он смотрелся. Наверное, ей просто такие нравятся. И хорошо, что они редкость. Возможно, вообще в единственном экземпляре существуют. Существует.

Девушка спустилась, поправила сумку и не успела спросить, куда теперь идти.

Хият просто взял за руку и повел.

А она доверчиво пошла.

Ну не дура ли?

А вдруг нужда в медике — самое натуральное вранье, и на самом деле Хият ее сейчас в жертву принесет неведомому божеству? Вдруг его ритуал без жертвы провести нельзя? И почему в это не верится? Хият — он ведь странный. От него можно ждать чего угодно.

Дорана вздохнула и решила не думать о ерунде.

Город что-то шептал на грани слуха и чему-то радовался. Возможно даже тому, что хранящий шел обновлять его защиту.

Призраки, которых Хият замечал, стыдливо прятались в тенях и стенах. Они знали, что с ним лучше не связываться, чувствовали. Сейчас они от любого мага будут прятаться, потому что дар даже самого слабого мага гораздо сильнее, чем они.

Парень призраков игнорировал. Не до них пока. Даже не до того мага. Сначала нужно решить одну проблему, и только потом искать себе другую. Не попадается на глаза, и ладно. Может, попадется кому-то другому, достаточно сильному, чтобы вернуть этого мага в мир мертвых.

Хият тряхнул головой, попытался ободряюще улыбнуться Доране и пошел дальше. Город спрячет от редких прохожих и подозрительно сонных патрулей. Об этом думать не надо. Лучше сейчас вообще ни о чем не думать. Нужно успокоить мысли и чувства, так будет легче. Откуда-то Хият это знал.

Луна наблюдала сверху. Помогала фонарям освещать улицы и сгущала тени на тех, где фонарей не было. Городу луна нравилась, с луной было веселее, чем без нее. Когда ночное светило пряталось за облаками, ночной город становился мрачнее и был виден его истинный возраст. Очень старый город. Когда маги сбежали с материка? Шестьсот, семьсот, восемьсот лет назад? Историки путались в датах, а некоторые даже утверждали, что прошло всего четыреста лет. Из-за этого Хият тоже не любил историю. Зачем спорить на пустом месте? Материк большой, там великое множество королевств, княжеств и вольных земель. И с одних территорий маги могли сбежать восемьсот лет назад, а с других всего четыреста. Поэтому и возраста городов так разнятся. И количество людей, в них живущих, отличается. Да и архитектура разная. Говорят, где-то далеко на востоке материка маги спокойно живут до сих пор, сумели как-то ужиться с неодаренными, желающими их силы и ищущими того, кто несет несчастья. А может, там правители изначально были умнее и понимали, что даже очень могущественные артефакты рано или поздно состарятся и тогда придется искать того, кто вернет им подобие жизни. Поэтому как-то договорились.

Хият опять потряс головой.

Если честно, не так и не правы были неодаренные начиная войну с магами. Вспомнить хотя бы тех же цеповиков. Но с другой стороны, кто-то началу этой войны способствовал. Возможно, даже таинственный орден, вначале собирающий артефакты, а потом якобы уничтоженный потомками тех людей, которых натравили на магов.

Хият вздохнул и решил вообще ни о чем не думать. Потому что мысли сбиваются на какие-то странные темы.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Дорана.

— Нет, — мотнул головой Хият.

Не хватает еще девушку напугать. И так чудо, что она согласилась пойти с ним, не задавая вопросов. Другого такого лекаря в городе не найти.

— Хият, куда мы идем?

— К стене, — признался парень. — Точнее к Носатой скале, к тому месту, где заканчивается скала и начинается стена.

— Городской стене?

— Да.

Вид у девушки стал очень задумчивым и Хият еле удержал очередной вздох. Хорошо хоть идти уже не долго.

Скала вынырнула из-за стоявших вплотную друг к другу домов. Ночью она еще больше была похожа на человеческую голову в шлеме, чем днем. Да, отрубленная и окаменевшая в незапамятные времена голова великана. Длинноносого великана-воина.

Возле скалы буйно разрослась сирень. Откуда она там взялась, никто не помнил. От нее несколько раз пытались избавиться, срезали, выкапывали, маги земли что-то непонятное делали, но сирень упорно пускала новые побеги, и ее оставляли в покое. Потом она постепенно подбиралась к стене, и кто-то опять решал начать с ней бороться. Потому что не дело это — буйно разросшиеся кустарники под городской стеной.

И вот в этом самом кустарнике можно было найти проход и спокойно сидеть у стены. Сколько понадобится. И не бояться, что какой-то излишне глазастый стражник заметит.

— Туда, — указал рукой Хият.

— Туда? — переспросила Дорана таким странным тоном, что парень даже на нее оглянулся. — Что мы там будем делать?

— Ты — ждать моего обморока, — попытался ободряюще улыбнуться Хият. — А мне нужно за стену подержаться.

— Зачем?

— Долго объяснять. Просто поверь мне, городу я вреда не причиню.

Девушка только вздохнула.

За прошедшее время проход в кустарнике успел зарасти. А может, это Хият вырос настолько, что с трудом там пробирался. Зато выжженное место у самой стены все еще было свободно.