В комнату вошли Картак и Громадка. Капитан положил перед Влахом большую фотокопию объявления в «Вечерней Праге».

— Там на ваше имя пришла куча писем, — сказал он спокойно. — Уже могли бы продать часы.

— Ну что, — вступил в разговор майор, — поможете нам? Так «Победа» или старые часы?

Вопрос прозвучал почти равнодушно, но сердце майора сжалось. «Не надо мне твоего признания, — думал он. — Достаточно одних-единственных часов, и я докажу, что ты совершил убийство на Якубской улице, и предам тебя суду, как обещал Ольге Краусовой. Правда, у тебя еще есть возможность выскользнуть из наших рук, если хорошо спрятал награбленное».

Влах долго разглядывал фотокопию, потом поднял глаза на майора. Он уже решил начать крупную игру — в перекупщика.

«Победа», — признался он. — У меня их несколько, с белыми и черными циферблатами. Некоторые без ремешков.

Пишущая машинка яростно застучала. Майор тоже вел свою игру, он заставил Влаха выкинуть очень большую карту, и тот уже не мог взять ее обратно.

— Откуда они у вас?

— В начале сентября я поехал в Прагу продать гармонь по объявлению какого-то учителя. Часа в два дня я зашел в ресторан «Золотой гусь» на Вацлавской площади пообедать. Через две минуты ко мне подсел незнакомый мужчина. (Да, незнакомые мужчины действительно бывают, но нигде их не встречается так много, как на допросах.) Мы разговорились. Он расспрашивал меня о семье, о материальном положении. Мы выпили литр вина, заплатил незнакомец. И тут он предложил мне продать несколько наручных часов по цене ниже магазинной. Сказал, что за каждую проданную единицу я получу тридцать крон. Накануне свадьбы мне нужны были деньги, и я взялся за это дело. У незнакомца при себе было пять штук часов, он передал их мне и посоветовал предлагать часы по объявлению.

— Он не сказал вам своего имени? Не дал адреса?

— Нет.

— Как он выглядел?

Невероятно, какую фантазию может проявить человек, попавший в отчаянное положение. Тихий, замкнутый Влах вдохновенно описал неизвестного мужчину. Прекрасное описание, с ним можно идти куда угодно. Такое точное, словно у Влаха не было иных забот, как запоминать каждую мелочь.

Но — внимание! Влах и неизвестный оказались вместе в ресторане «Золотой гусь», а ведь именно здесь сидела преступная компаний, планировавшая «большой удар» в Странянах. Более того, описанный Влахом портрет неизвестного в точности совпал с портретом Йозефа Горака, который был застрелен в лесу около Индржихова Градца. Случайность?

Картак посмотрел на взволнованное лицо Громадки, затем на руки служащего склада, покрытые каштановыми волосами, улыбнулся капитану и с сомнением покачал головой: видимо, господин Случай опять шутит с нами. Мы ведь совершенно точно знаем, что банда Горака не имела ничего общего с убийством в Странянах.

Картаку ничего не стоило одной фразой повергнуть Влаха в замешательство, но он не стал этого делать. Он внимательно и добросовестно слушал, понимающе молчал или кивал.

Значит, «незнакомый мужчина» дал Влаху пять штук часов и договорился вскоре встретиться с ним около часового магазина в Писеке (того самого магазина, в который, по словам его заведующей, в воскресенье перед убийством несколько раз заходил худощавый мужчина лет двадцати пяти с выразительными глазами).

— Я встретился с ним недели через две, — продолжал Влах, — Незнакомец спросил меня, сколько удалось продать. Ничего, ответил я, не было возможности. Покажи мне часы, потребовал он. Я их показал. Договорились снова встретиться через неделю. И еще…

— Ну, что еще?

— Он дал мне сто крон на бензин. Я был на мотоцикле.

Потом Влах, по его словам, встречался с неизвестным еще три раза, все там же, в Писеке, рядом с часовым магазином, и, наконец, 8 и 10 ноября около гостиницы «Шимак» в Волыни. Там он сообщил таинственному мужчине, что продал одни часы за пять сотен. Тот был очень недоволен, сказал, что пять сотен мало. Но потом, хотя Влах и не хотел этого, дал ему еще шестнадцать штук часов, чтобы всего теперь было двадцать. При последней встрече договорились, что снова встретятся не скоро — 10 марта, в Волыни. Влах снова должен будет показать оставшиеся часы.

— Сколько их сейчас у вас и где они?

— Девятнадцать. В квартире. Одни я подарил жене. Остальные в чемодане в стенном шкафчике.

Майор кивнул. В комнате наступила абсолютная тишина. Игра в «перекупщики», казалось Влаху, удалась. Он был доволен: «Лишусь часов, но мне останется хорошо спрятанный чемодан с золотом и серебром. Главное — в убийстве меня не подозревают».

— Ну что ж, — сказал старший следователь, — этого парня в Волыни мы в марте подождем. Но часы вынуждены забрать у вас. Вы ведь это понимаете?

— Да.

— Так что можем заканчивать допрос. Вы не хотели бы еще что-нибудь добавить?

— Нет. Только нельзя ли как-то ко мне домой без форменной одежды… Не хотелось бы, чтобы жена… Мне будет очень стыдно перед ней…

— Ваша жена нездешняя, — сказал майор, — и никого из нас не знает. Скажите, что у вас на складе проверка и вы приехали с проверяющими обобщить ей об этом. Понимаете?

Влах удовлетворенно кивнул.

С ним отправились местный следователь и Громадка, который все время шел в двух-трех шагах сзади.

— Это я, Здена, — крикнул Влах вглубь квартиры, включая свет в прихожей. Он быстро открыл стенной шкафчик в коридоре и подал капитану пять штук часов. — У меня еще дела на работе. У нас проверка. Меня привезли на машине, чтобы я предупредил тебя.

Он прошел в спальню, в темноте на ошупь открыл крышку чемодана, вытащил какой-то пакетик и передал его Громадке.

— Ты где? — раздался голос из кухни, и в прихожую вошла молодая женщина.

Громадка стоял за полуоткрытой дверью в комнату, в трех шагах от Влаха, который наспех прощался с женой. Он сказал ей, что придет поздно. Ничего особенного, на складе у него все в порядке, но проверяющие пришли лишь к вечеру, так что это затянется. Нет, ужинать будет потом. Женщина вернулась на кухню, а капитан и Влах вышли на улицу, где в темноте их ждала машина. Громадка ощутил на себе вопрошающий взгляд.

— Нам надо еще заехать в отделение, — сказал он. — Подпишете нашу расписку о приеме девятнадцати часов. Мы ведь тоже учреждение.

Дул холодный ветер, но капитан вспотел от волнения и был рад, что не сидит за рулем. Руки его беспокойно сжимали пакетики с часами. Несколько минут езды до отделения показались ему очень долгими.

Влаха отвели в комнату для допросов, старший лейтенант сел напротив него. В соседнем кабинете возвращения Громадки ждали шесть человек. Под ярким светом настольной лампы капитан развернул оба пакетика. «Победы»! Девятнадцать штук! На столе лежал список часов с номерами из странянского дела. Капитан сверил номера четырех часов, бросил список и опустился на стул.

— Совпадают. Все четыре. Нет необходимости продолжать.

Игра в жмурки закончилась, уголовный розыск раскрыл дело. В соседней комнате сидел убийца Ольги Краусовой. Оставалось взять у Влаха отпечатки пальцев, подготовить план допроса и добиться признания.

Картак сидел неподвижно, вспоминал тот вечер в августе — мертвую Ольгу, боль и отчаяние, которые он испытал, и свое обещание разыскать убийцу с помощью обыкновенной милицейской работы. Обещание выполнено.

Картак встал, открыл дверь в соседний кабинет и сказал прямо в глаза Влаху:

— Сегодня вы домой не вернетесь. Мы выяснили новые важные обстоятельства.

Влах вскочил со стула.

— Часы же у вас! Какие еще обстоятельства?

— Новые, — сухо ответил майор. — Возьмите у него отпечатки пальцев.

Через несколько часов Влаха снова допрашивали. С ним уже не играли в добродушную игру в перекупщика.

— Так когда вы были в «Золотом гусе»?

— В начале сентября.

— Точнее?

— Не помню.

— Тогда я скажу. Вы там вовсе не были. В сентябре у вас не было ни одного свободного дня. Это подтверждает перфокарта на вашем предприятии, подтвердят и свидетели. Незнакомого мужчину вы выдумали, и никаких часов никто вам не давал. Может быть, признаетесь во всем? Знаете ведь, признание облегчает вину.