- Кофе будешь? - спросил Мельник, поймав паузу между вдохом и выдохом. - С шоколадкой.

- Я? Кофе?

- Ты. Кофе. С твоей любимой шоколадкой.

- Буду! - решительно кивнула Лида, - сейчас приду. Спасибо.

- Приходи, - согласился Михаил. - Оставь свою макулатуру на крыльце. Я занесу.

- Но…

- А сама иди переодеваться, ты же не будешь ходить дома в форме?

«Дома?» - Лида на мгновение настолько растерялась, что даже не сразу нашлась с ответом. Потом активно замотала головой:

- Нет, нет, я сейчас переоденусь.

- Вот и займись этим.

Хозяин мельницы вел себя странно. Оставив в покое толстые талмуды, Лида подошла к окну, пользуясь своим высоким ростом протянула руку и прижала ладонь ко лбу Михаила:

- Странно. Холодный. Мне показалось на мгновение, что у тебя жар. У тебя все в порядке?

- В полном. К тому же, дураки не болеют.

- Так то дураки, - не растерялась Лида.- Ты к ним не относишься.

- Все-то ты знаешь, востроглазая барышня.

- Знала бы все, было бы легче. А пока я знаю только часть, и точно не того, что нужно! - пожаловалась сердито Лида, потом положила руки на подоконник. - Миш.

- Что, барышня?

- А может, ну, его кофе и шоколад. Пойдем к реке? Скоро лед встанет, не погулять будет. А погода - хороша!

- Волхвы ждать не будут. А встретиться с ними нужно обязательно.

- Почему-то мне кажется, что ничего хорошего из этой встречи не получится.

- Почему же?

- Интуиция. Хотя она у меня всегда была не слишком хорошая.

- Придется, - Михаил отстранился, двинулся вглубь кухни, - твоей интуиции на этот раз, как обычно, ошибиться.

- Волхвы прислали… место и время?

- Да. Их проведут на границу.

- А как по их мнению на границу должна пройти я? - удивилась Лида. - Я же… Миш! - поднявшись на крыльцо, нетерпеливо разувшись и пройдя на кухню, девушка воззрилась на спокойного Мельника. - Вот скажи, а они меня за кого держат? За человека или за бабу ягу?

- Влада Сергеевна говорила, что их очень интересует феномен «вернувшегося дара».

- То есть, они ждут на встречу бабу ягу… - девушка задумалась. - Интересно, можно ли это использовать?

- Кем ты видишь их сама, барышня?

- Тем, кто не желает мне ничего хорошего, - подумав, ответила Лида. - Понимаешь, дело даже не в том, что случилось в детстве, дело в том, что как-то это все странно следует одно за другим. Неправильная логическая последовательность. Если бы они были хотя бы нейтральными, они появились бы еще на этапе, когда неожиданно зарегистрировали резкий всплеск полуночной активности в этом регионе. Но они не появились. Если бы они были друзьями, они появились бы в истории с личем. А так… Все складывается в картину, в ходе которой единственно возможный вывод - это то, что они как минимум не на нашей стороне.

- Барышня.

- Да, Миш?

- Если получится, на поляне не отходи от меня ни на шаг.

- Ты будешь держать меня за руку? - спросила Лида.

- Да.

- Тогда никаких проблем. И… еще кое-что.

- Да?

Лида подошла к Михаилу, отобрала у него измочаленный пучок чайного сбора:

- Не нервничай! Все будет хорошо. Ведь у тебя есть я!

Мельник мог бы сказать «какая восхитительная наивность», Мельник мог бы напомнить, что защитить участковая едва-едва сможет саму себя. Но он только подумал о том, какая шальная и искренняя улыбка у Лиды и кивнул:

- Хорошо, барышня. Пусть будет так. Только ты все же переоденься.

- Сейчас! - засмеявшись, девушка убежала.

Михаил, сделав кофе и вытащив шоколад, занес в дом стопку дел, скользнул мимолетным взглядом по названиям, но вчитываться не стал. Двинулся к мельничной запруде и Шторму. Лечить келпи было нужно в любом случае.

Лида, уже переодевшись, устроилась лицом к окну. Нет-нет, совсем не подглядывать, просто, просто… ну, вот просто так получилось. Бывает такое. Иногда… Когда никто не видит…

Зазвонивший телефон стал неприятным сюрпризом.

Удивленная тем, кто и зачем может звонить?!, Лида даже трубку в первый момент не захотела поднимать. В конце концов, после работы, отправленная пораньше домой, она зашла к папе и Димке, пообщалась с ними, узнала, что от бабушки новостей нет. И ничьего звонка не ожидала…

- Алло?

- Скворцова… - слова донеслись сквозь потрескивания, но голос был знакомым…

- Ты.

- Я, - согласился Гусар на том конце. - Сам не знаю, зачем звоню, Скворцова. Мои наблюдатели уже доложили, что ты жива-живехонька, даже не бледная, в обморок не падаешь, по стеночке не передвигаешься. Обидно же, право слово! В кого ты такая… упрямая, Скворцова?

- Зачем ты звонишь, Леш? - тихо спросила девушка, ощущая, как от приподнятого настроения не остается и следа.

- Скворцова, Скворцова! С чего вдруг такой вопрос? Ты пытаешься меня в чем-то обвинить? Хотя нет, нет. Я знаю, ты считаешь, что у меня есть какие-то корыстные побуждения! Ну, разве же так можно? Я…

- Белый и пушистый, такой обаятельный и очаровательный, я слышала это и хорошо помню.

- Скворцова! Умерь свою гордость, а то с тобой общаться невозможно.

- Так и не нужно этого делать! - вспылила Лида.

- И отказать себе в удовольствие слышать, как мрачнеет твой голос? - Лешка расхохотался. - Ой, не могу, Скворцова. Твоя наивность такая умилительная. Умилялся бы. До твоей смерти.

Девушка зябко вздрогнула.

Смерти?

Она совсем не хотела умирать!

У нее еще было столько планов. Она еще столько не успела сделать. Умереть?! Вот просто по той причине, что этого пожелал какой-то некромант! Да ни за что!

- Тише, тише, Скворцова, - на том конце поперхнулись, потом Лешка снова расхохотался. - Ты так злишься, что от твоей ярости плавится сейчас мой телефон. Не плавь его, пожалуйста, - полушутливо, полусерьезно добавил мужчина. - Я еще хочу с тобой поговорить немного. Слушай, Скворцова, давай договоримся? Я оставлю в покое твою семью. Никаких покушений на твоего отца, твоего брата или твою бабку, хотя она… сама кого хочешь в бараний рог скрутит. Но твой отец и брат могут пострадать от моих рук. Это будет такая трагедия! Такая жуткая трагедия.

- Леш, не ерничай.

- Не буду. Вообще ничего не буду. Не буду никак им вредить, мешать, ничего не буду. Но ты не будешь вешать трубку, пока я не разрешу.

Говорят, что первая эмоция - самая правильная, самая честная, самая искренняя. Она очень настоящая, потому что разум не успевает включиться, и правят балом сердце и интуиция.

- Скворцова?

- Пошел ты! - резко рыкнула Лида. - Ты меня предал, ты отобрал у меня мои воспоминания! Мои чувства! Ты отобрал у меня все, что было. Руки у тебя коротки будут добраться до моего брата или моего отца! Так что можешь засунуть свои попытки туда, откуда у тебя руки растут!

Взорвались одновременно оба телефона. И тот, что держала Лида, и тот, что сжимал Лешка. Взвизгнув, девушка выронила пластиковый мусор, прижала ладонь к щеке, потом с недоумением взглянула на алые потеки на пальцах.

- Барышня? - вернувшийся Мельник вошел степенно в комнату, отложил в сторону перчатки. - Что случилось?

- Кажется… я немного вышла из себя, - немного испуганно сообщила Лида.

- Ну-ка, постой спокойно, - Михаил усадил девушку на стул, вытащил из верхнего ящика стола травяную мазь в баночке, изумленно взглянул на наведенный порядок. - Барышня, когда ты успела добраться до ящиков?!

- Незадолго до штурма, - отозвалась девушка задумчиво. - Ой! Ой! Ой-ой-ой-ой! Больно!

- Сейчас подую и пройдет, - улыбнулся Мельник.

- Благодарю! Вот этого не надо! Не маленькая же девочка. Кстати, когда была маленькой… ты никогда так не делал… - пробормотала Лида. - Даже когда я полетела с ветки того огромного дерева. Более того, мне и в голову не пришло плакать, хоть мазь была болезненной. А вот что случилось потом?… Не помню!

- Еще вспомнишь.

Девушка нахмурилась. Ей показалось?! Или только что в голосе Михаила прозвучало что-то очень, очень, очень похожее на облегчение? Едва уловимое?