— Уважаемые дамы и господа! Финиш четвертого этапа показал многочисленные изменения положения среди участников гонки. В лидерах несомненная троица Имперского гаража, с самого начала гонки, задающая темп всем остальным. Четвертым на финиш прибыл…да-да…прибыл паровик «Пуля» под управлением гонщика арбузовской мастерской…э-э-э Сержа Конова — запутался диктор.
— Не Сержа, а Сергея! — тут же заорал Петька. И тут его голос потонул в радостном улюлюкающем оре наших ребят.
Следующими, соответственно пятыми, шестыми и седьмыми на финиш прибыли паровики команды «Воксхолл» номер 12, «Стэнли Супер Ракета» Фреда Марриотта и фаэтон «Easter Egg» братьев Анри и Лео Гарднеров-Серполле номер 05. Следующими на финиш четвертого этапа прибыли «Ямаба» и «Такури» нихонских команд. Вслед них финишировал паровик команды Дублей на фаэтоне Double-Detroit Model S. И апосля гонщик Уайт с сыном на торпедо Packard Bell. Сошли с тракта все Хорьхи дойчей. Нам сообщают, что причиной столь внезапных изменений среди участников стали многочисленные поломки и столкновения, апофеозом которых стали вышедшее на тракт стадо коров. Дамы и господа, теперь вы понимаете, что придает пикантность и зрелищность нашим гонкам. Гонки — это игра для настоящих мужчин. Ну и для настоящих женщин, разумеется. — закончил свою речь диктор.
В самом начале пятого этапа мы, практически сразу, обошли и один из паровиков ее высочества. Тот самый, что мы застали финишируя. Он сошел с гонки по причине какой-то поломки. Гонщик Берлиэ, шедшего третьим номером, в бессилии со всей дури бил по кузову и колесам своего мобиля. Второй, наблюдатель и, по совместительству, один из охранников ее высочества, сидел на подножках, смотря куда-то вдаль.
Путь перед нами был открыт. Мы в лидерах гонки! А-а-а-а! Мы — в лидерах!
— Э-эй! Эй! М-мать! Вы чего?! Что это за хрень?! А-а-а-а! Эй! Сто-о-о-о-й! В-вашу…м? — щурясь от пыли и грязи, орем вместе с Бойко благим матом и одновременно нервно, от испуга, перекладываю руль туда-сюда, объезжая внезапно появившиеся передо мной ямы и глубокие рытвины, от только что произошедших разрывов непонятного оружия. — Ф-фух! Б…Что тут происходит?!
На мостике эскадренного дирижабля его Величества «Слонобой», парящему в воздухе над трактом недалеко от ее высочества, к стоящему там полковнику охранки обращается дежурный офицер, наблюдавший за ходом гонки:
— Господин полковник, мобиль ее высочества с исключительно быстрой скоростью догоняет один паромобиль. В лидерах он ранее был не замечен.
— Он из участников?
— Сложно сказать, нам сверху не видно его нумера. Мобиль вообще плохо различим, так как полностью заляпан пылью и грязью. В салоне видно двое седоков. Могу предположить, что он из участников, равно и как, что он влился в гонку со стороны Вышеславля. Ту дорогу мы не контролируем.
— А где второй защитник на «Берлиэ»?03?
— Он отстал по причине поломки. Паромобиль подвел.
— А спуститься на тракт?
— Взгляните вниз. Спуск на тракт в лесном массиве для нас смерти подобен. Я не думаю, что вы, полковник, так торопитесь на тот свет.
— Да, вы правы, капитан. Так что же вы думаете? Они или не они?
— Чтобы убедиться в том окончательно, надо остановить сей мобиль.
— Наши действия, полковник? — к нему обратился капитан.
— Дайте предупредительный выстрел. Испугаются, остановят мобиль, значит из гонщиков.
— Если это гонщики, нас жалобами закидают с обвинениями в угрозе жизни и здоровью участников гонки.
— Так! Обвинения не ваша забота. Главное — жизнь и безопасность ее высочества. Для спасения в случае нештатных и угрожающих ее жизни ситуациях мне дозволено использовать любые средства. Подчеркиваю! Любые. А теперь. Исполнять!
«Пуля» быстро мчалась по тракту в окружении длинных высоких деревьев, постепенно нагоняя паровик ее высочества.
Раздался выстрел, который для гонщиков послышался негромким хлопком.
— Cергей, ты слышал?
— Слышал, хлопок какой-то?! Наверное, от резины. В ямку какую попали.
— Полковник, на предупредительный объект не остановился. Наши действия?
— Дайте им по паре залпов справа и слева от тракта. Авось не видят. На сей раз точно увидеть должны.
Капитан вновь отдает приказ канонирам и те делают залп из нескольких орудий. Но вместо попадания на обочины, несколько разрывов выстрелов внезапно накрывают тракт, взрывая и пропахивая укатанную щебнем грунтовку, одновременно раскидывая в стороны клубы пыли и земли. Как раз перед паровиком Сергея.
— Э-эй! Эй! М-мать! Вы чего?! Что это за хрень?! Эй! В-вашу…м? Ф-фух! Б…Что тут происходит?!
— А-а-а-а-а! Сто-о-о-о-й! Нас убью-у-т! Гони-и-и-и-и! Давай гони-и-и-и!
— Бойко, глянь назад! Что видишь? Что это было?!
— А я знаю!? Господи, зачем же я только согласился на эту чертову гонку! Сидел бы дома, попивал бы квасок с медовухой! Господи, спаси нас! — орет и истово крестится Бойко и увидев новый разрыв: — Нет же! Гони-и-и-и! — и наш мобиль, объехав очередную появившуюся воронку на дороге, прибавил в скорости.
— Бойко, не ори! Не убили еще! Сзади посмотри, кого ты там видишь?
— Никого в лесу не вижу!
— Не тупи! По верхам глянь!
— И там никого. Никого не вижу. Нас небось убью-ут! — заорал Бойко.
— Не убьют. И не ори, Бойко, мои уши от твоего ора уже оглохли.
— Остановись!
— Ку-ку?! Нас тут, как мух, и прихлопнут.
— Нет! Я простой газетчик, а помирать сюда не нанимался! Остановись немедля!
— Бойко, ты вообще с ума сошел? Хочешь, чтобы нас точно здесь прибили?!
— Я сойду. Помирай тут сам! Всё. Баста. Пока! — решившись, Бойко, на полном ходу, полез вылезать из паровика. Вылез немного из кокпита, пока его за ремень не перехватил Сергей. Втянув газетчика обратно. Сергей показал ему кулак и брякнул:
— Я те сойду! А ну сидеть! Сядь тут и сиди.
— Ну небось все. Амба. — и репортер самым натуральным образом запел: — Иже еси на небеси…Да святится имя Твое…
— Бойко! А ну заткнись там, и сиди спокойно.
— Да будет воля Твоя…
— Бойко, кому говорю. Заткнись. А то не посмотрю, что ты контролер. И врежу. Просто врежу! Без тебя тошно. Не хочешь мне помогать, молчи в тряпочку.
Олег нервно сглотнул.
— Я домой хочу.
— Бойко! Блин! Ты просил перед гонкой довезти до финиша целым?! Просил?! Так вот! Я…тебя…до-ве-зу! А теперь, сделай милость, просто и совсем…затк-нись! Мне сейчас Александра важней. Дай головой подумать. Понял!?
Инспектор-газетчик согласно закивал своей головой как катайский болванчик.
— Господин полковник, транспорт не только не остановился, но и прибавил в скорости.
— Они точно нас видят?
— Должны. Мы же их видим.
— Ну теперь моя совесть чиста. Это и есть нападение. Слушай мой приказ. Поразить противника. Палите! Не дайте им догнать ее высочество!
И вскоре новые разрывы выстрелов вспарывали перед нами и за нами тракт с шумом, пылью и комьями земли, разлетающимися по сторонам, ломая и портя и без того совсем не идеальное дорожное покрытие:
— А-а-а-а! Серега-а! Топи! Давай топи! Гони! Пару еще давай!
— Да топлю я, топлю-у!
— Давай небось бросим мобиль, а? И в лесу спрячемся, а?! Авось не убьют ни за что!?
Бойко всем телом вжался в кокпит нашего паровика, словно пытаясь в нем спрятаться, одновременно крутя головой по сторонам, словно пытаясь найти очередной выстрел.
— А вот и хренушки. Бойко, догнать надо ее высочество, понимаешь? Нападение уже началось или вот-вот начнется. Ты точно никого там не видишь?! Смотри внимательнее! Неужели ты не понял?! Ну ты и…Газетчик называется! Какая-то с… сверху по нам палит!