В конце декабря семнадцатого года Александр Медведев был назначен председателем Брянской губчека и со своей молодой женой переехал в Брянск. Здесь, на Комаревской горе (ныне улица Фокина), в доме № 4, поселился с братом и Митя Медведев. С этого времени Митя активно помогает старшему брату в его напряженной, а нередко и смертельно опасной работе.
В последних числах марта чекисты узнали о готовящемся вооруженном выступлении анархистов. План у тех был грандиозный: захватить Брянск, привезти туда из Москвы своих вождей и объявить независимую анархическую республику. Выступление должно было начаться ровно в полночь, планировался захват тюрьмы и освобождение заключенных, в том числе и уголовников. Это был символический акт новой власти — освобождение личности. Затем овладение арсеналом. К утру предполагался захват Совета и провозглашение всеобщей анархии.
С вечера губком скрыто проводит мобилизацию коммунистов. Митя получает браунинг и рядом с братом шагает в цепи к бывшему губернаторскому дому, где анархисты устроили свой штаб. После короткой перестрелки весь штаб сдался. Восстание было предотвращено.
В ночь на 12 апреля в Москве чекисты провели молниеносную операцию по ликвидации анархистских банд и опорных пунктов. Но отдельные рецидивы деятельности анархистов были и позже. Однажды банда анархистов захватила бронепоезд и под черным флагом прикатила в Брянск. Но здесь она была быстро разоружена чекистами и арестована. Суд над этой бандой состоялся в конце 1918 года.
Дмитрий Медведев. 1919 год.
Наступил 1919 год. По поручению военного совета Дмитрий Медведев разъезжает по селам, выискивая прячущихся там дезертиров, агитирует, убеждает. И в конце концов приводит в Брянск пополнение для формирующегося полка. С этим полком он вскоре и отправился на Восточный фронт.
Через много лет, в Отечественную войну, командуя крупным партизанским соединением, Дмитрий Медведев рассказывал молодым разведчикам о своей первой боевой разведке, предостерегая их от юной самонадеянности.
Под Мелекессом Третьей Орловской бригаде пришлось вести тяжелые многодневные бои с превосходящими силами противника. Батальону, в котором находился Медведев, предстояло овладеть небольшим степным хутором в тылу у белых, чтобы во время наступления бригады прикрывать ее с фланга. Не обладая опытом, не умея читать карты, Дмитрий вызвался пойти в разведку и едва не погубил весь батальон.
Сперва все шло хорошо. Медведев со своим напарником ночью пробрались к хутору. Было тихо, и нм показалось, что белых здесь нет. Едва рассвело, Дмитрий смело, не таясь, вошел в хутор, чтобы порасспросить местных жителей. И сразу же наткнулся на офицера. Разведчиков обнаружили. Поднялась стрельба. И Дмитрий с товарищем еле ушли от погони. При этом они спутали направление и до темноты блуждали во вражеском тылу. Только поздно ночью они снова вышли к тому же хутору, где белые, встревоженные появлением разведчиков и передвижением наших частей, уже организовали оборону и выдвинули засады. Наш батальон, который должен был этой ночью войти в хутор, мог попасть под кинжальный пулеметный огонь. А если хутор останется в руках белых, это поставит под угрозу всю наступательную операцию.
Медведев говорил, что никогда в жизни не испытывал он большего отчаяния, чем в ту ночь. Как он проклинал себя за мальчишеское фанфаронство, за непростительное легкомыслие!
Батальон должен был подойти с минуты на минуту. И Медведев решил любым способом немедленно предупредить своих. В темноте он пробрался к колонне белых, готовящейся выступить из хутора, и швырнул гранату в самую середину. Взрыв! Еще взрыв! Поднялась беспорядочная стрельба. Только бы наши услышали!
Наступил серый рассвет, в разведчики обнаружили, что лежат в самой середине хутора. Их заметили. Окружают. Белые сосредоточивают на них огонь. Неужели конец?
Издалека доносится «ура-а!», белые бегут, наши занимают хутор. Дмитрий и его товарищ спасены.
— Чудом тогда уцелел,— говорил потом Медведев,— но урок извлек на всю жизнь: воевать нужно умеючи.
25 сентября 1919 года в зал заседаний Московского Комитета партии в Леонтьевском переулке была брошена бомба. Чекисты в ходе следствия установили, что у террористов были связи с Брянском. В это самое время Брянская чека обнаруживает пропажу в арсенале большого количества пироксилина. И, вероятно, не случайно взрыв приурочен к наступлению Деникина на Орел.
В конце сентября 1919 года, помогая Деникину, начал новое наступление на Петроград Юденич. Третью Орловскую бригаду перебрасывают с Восточного фронта под Петроград. По дороге Дмитрий заезжает в Брянск, встречается с братом Александром. Так он оказывается в самом центре событий.
Наступление Деникина всколыхнуло в Брянске все антисоветские силы. Меньшевики и эсеры объединяются с монархистами. В монастыре «Белые берега» монахи прячут оружие и принимают деникинских эмиссаров. Враждебная агитация ведется и среди брянского гарнизона. Готовится мятеж и сдача города Деникину. Город наводнен вражескими лазутчиками.
Вместе с братом участвует Дмитрий в ночных облавах и операциях на конспиративных квартирах контрреволюционного подполья. Выясняется, что именно из Брянска в Москву анархистами тайком вывозился пироксилин. Из него на пустующей подмосковной даче изготавливались бомбы; одна из них и была брошена в Леонтьевском переулке. Заговорщики рассчитывали, что на заседании Московского Комитета будет Ленин.
Дмитрий в тот приезд и нескольких часов не пробыл дома. А дома было тяжело. Голодали, ели мороженую капусту. Отец сдал — постарел, сгорбился. Завод почти не работал. А он все приходил туда, в свою мастерскую, подолгу сидел там в одиночестве, среди стальных отливок. Зато мать удивила и обрадовала. Деятельная и оживленная, она встретила Дмитрия сияющая: все будет хорошо, сынок! Она гладила его худые плечи, пришивала крючки к обтрепанной шинели, смешивала в ступке какие-то бабушкины мази от фурункулов, которыми Дмитрий был буквально усыпан. И с гордостью рассказывала об Алексее, который тоже воюет за Советскую власть где-то на Восточном фронте, об Александре — грозе всей брянской контры. Она гордилась неподкупностью и справедливостью старшего сына. А потом она, смущаясь, показала Дмитрию первое письмо, написанное ею собственноручно. Тайком раздобыла букварь и по картинкам сама обучилась грамоте.
Через три дня Дмитрий уехал под Петроград.
В эти дни в глубоком подполье в Петрограде было сформировано контрреволюционное «временное правительство» во главе с бывшим статским советником Быковым. Плотно занавесив окна, при свечах, заседали эти «бывшие», обсуждая планы умерщвления революции. Составляли списки коммунистов, подлежащих немедленному уничтожению. Принимали лазутчиков, пробиравшихся через линию фронта от Юденича, отправляли генералу военные сведения, собранные через свою агентуру в различных советских учреждениях и воинских частях, и торопили, торопили «освободителя». Ведь он мог опоздать! Несколько связных были схвачены при попытке перейти фронт и дали весьма неприятные показания. Вскоре после этого был снят со своего поста начальник штаба 7-й армии, оборонявшей Петроград, Люндеквист. Правда, он пока еще не был арестован... Но чекисты явно нащупывали заговор, и будущие министры тряслись от страха в своих кроватях и считали минуты.
Первые три недели для Юденича были успешными. 20 октября его войска подошли к Пулковским высотам. Но 26 октября защитники Петрограда — 7-я и 15-я армии — перешли в решительное контрнаступление.
Перерезав еще в начале октября Варшавскую железную дорогу, отряды Юденича заняли станцию Струги Белые и добились расчленения 7-й армии. Третьей Орловской бригаде, действовавшей в составе 15-й армии, было назначено взять Струги Белые.
В ночь перед боем Медведев, бывший порученцем при комиссаре дивизии, прибыл на передовую с пакетом и остался там. После полуночи красноармейцы привели пленного — захватили в конной разведке. Пленный сообщил, что в районе станции действуют офицерские части Булак-Балаховича. Прямым ударом опрокинуть их было трудно. К тому же позиция у белых оказалась выгодная — за железнодорожной насыпью. Тогда Медведев предложил с небольшой группой красноармейцев пробраться в тыл к противнику и во время атаки внезапно ударить сзади, вызвать панику.