Содержание даже самых ранних индийских трактатов свидетельствует о весьма высоком уровне медицинских знаний. В «Чарака-самхите» перечисляется не менее 600 лекарственных средств (растительного, животного и минерального происхождения), в «Сушрута-самхите» — 650. Здесь же описывается более 300 различных операций и 120 хирургических инструментов.

Химическая лаборатория. Современная реконструкция.

Вопросы лечения конкретных заболеваний обычно решали, исходя из того положения, что только комплекс физических, психических и умственных состояний человека определяет его здоровье или нездоровье. Индийская медицина никогда не впадала в «узкий физиологизм», типичный для многих врачебных школ античности и возродившийся во всех позднейших формах западной медицинской науки (преодоление его началось только в новейшее время). Врач в Индии обязан был знать психологию, ботанику, биологию, фармакологию, химию и т. п. Лечение болезни не прекращалось с выздоровлением; лекарь должен был продолжать наблюдение над пациентом, чтобы обеспечить полное восстановление функций организма, гарантирующее долголетие.

Знаменательно, что в древней Индии уже существовало понятие врачебной тайны: сведения, получаемые от больного, не разглашались, если они могли произвести тяжелое впечатление на близких ему людей. Вместе с тем врач не должен был сообщать пациенту о тех своих наблюдениях, которые способны были отрицательно повлиять на его душевное состояние и таким образом усугублять недуг. Психологическое воздействие на больного всегда считалось важным фактором в лечении. Медику рекомендовалось постоянно совершенствовать свои знания, обсуждать методы лечения с коллегами, участвовать в научных дискуссиях.

«Наука политики». Ярким показателем высокого уровня развития культуры и науки в древней Индии являются политические теории, подробно изложенные в ряде сочинений. Политические школы стали складываться очень рано; уже в упанишадах встречаются указания на существующую в тот период политическую науку (кшатра-видья). Богатый материал о политических учениях содержится в эпосе, шастрах, но наибольший интерес представляет, конечно, «Артхашастра» — политический трактат, авторство которого традиция связывает с Каутильей — министром маурийского царя Чандрагупты. Это сочинение отразило длительную историю развития политической мысли: его автор полемизирует со своими предшественниками и как бы подводит определенный итог исканиям теоретиков школы «артхи». На основании некоторых свидетельств можно заключить, что традиция артхи складывалась вполне независимо от дхармической литературы, включение же ее в брахманские сочинения — дхармашастры — отражает более поздний период, связано с сознательным стремлением составителей шастр подчинить артху дхарме[2197].

Привлекая свидетельства разнообразных источников для характеристики политической доктрины древней Индии, следует иметь в виду их разную направленность, принадлежность не только к неоднозначным, но и к противоборствующим традициям. Автор «Артхашастры» хотя и описывал неконкретное государство, исходил из известной ему практики политической жизни. Главный принцип рекомендованных им установок и образа действий — практическая выгода. Исходя из практических соображений, Каутилья высказывал даже идеи, противоречившие традиционным установлениям и религиозным брахманским нормам[2198]. Реалист и рационалист, он превыше всего ставил интересы государства. «Артха» в его понимании была центральным принципом, «дхарма» же в конечном счете рассматривалась как зависимая от нее[2199].

По сравнению с «Артхашастрой» значительно более тенденциозны свидетельства дхармашастр, стремившихся защитить брахманские нормы и представить древнеиндийского царя как выразителя брахманской дхармы.

Находка в начале XX в. рукописи «Артхашастры» явилась одним из важнейших событий в мировой индологии, она окончательно подорвала широко распространенный в западноевропейской науке тезис о всеохватывавшем мистицизме и спиритуализме древнеиндийской культуры. Открылась возможность детально изучить политическую мысль древней Индии, ее место в общем процессе развития науки[2200], соотнести с типологически близкими политическими теориями античного мира. За последние десятилетия было опубликовано большое число серьезных научных трудов, посвященных рассмотрению политической доктрины «Артхашастры» и развитию политической мысли древней Индии в целом. Прежде всего следует назвать работы Дж. Д.М.Дерретта[2201], Л.Стернбаха[2202], Я.С.Хейстермана[2203], Х.Лоша[2204], Х.Шарфе[2205], Т.Р.Траутманна[2206], Р.Лэнга[2207], Ф.Вильгельма[2208], Дж. В.Спеллмана[2209], Р.С.Шармы[2210], Р.П.Кангле[2211], У.Н.Гхошала[2212], Б.Л.Салетора[2213], В.П.Вармы[2214], Б.П.Роя[2215], Ом Пракаша[2216]. Большое внимание указанной проблематике уделяют и советские индологи (А.А.Вигасин, В.Н.Романов, Г.М.Бонгард-Левин, В.И.Кальянов), а также правоведы — специалисты по истории права[2217]. Рассматриваемая тема весьма обширна и требует специального и подробного разбора; рамки небольшого раздела не позволяют коснуться всех, даже основных вопросов, связанных с политическими учениями древней Индии. Можно выделить лишь некоторые моменты, которые наиболее ярко отражают взгляды создателей «Науки политики».

В целом ряде древнеиндийских источников (и не только в политических трактатах) затрагивается вопрос о причинах возникновения власти царя и системы государственного управления. Ставится он по-разному, различаются детали при его решении, но смысл ответа сходен: власть царя возникла для наведения порядка, для пресечения несправедливостей в строгого соблюдения норм дхармы. Древние индийцы осознавали и тот факт, что государство не существовало вечно, что оно было создано (появилось) при определенных обстоятельствах. Содержащиеся в источниках описания причин «рождения» власти царя часто связаны с описанием «четырех юг» (мировых периодов истории). В «золотом век» (Крита) люди были настолько добродетельны, вели себя столь достойно, что не нуждались в управлении, во власти царя. Падение нравственности породило жадность, гордость, зависть, в человеческом обществе воцарился «обычай рыб» (mātsyanyāya) — порядок, когда большие и сильные пожирают малых и слабых. Тогда (по соглашению между людьми или по божьему соизволению) и была установлена царская власть, призванная обеспечить защиту от опасностей и несправедливости. «Люди, одолеваемые обычаем рыб, сделали Ману Вайвасвата царем и определили шестую часть товаров и золота как его долю», — говорится в «Артхашастре» (I.13). Считалось, что царская власть спасает от анархии, ибо «наибольшее зло проистекает от безвластия»[2218]. Одной из важнейших задач государства — охрана дхармы четырех варн (Артх. I.4; Ману VII.35 и др.). Для высших вари это означало одно («Герои, благородные, почтенные мудрецы… разводящие коров и богатые должны защищаться в первую очередь»[2219]), для низших — совсем иное («Царь должен заставлять непослушных рабов и кабальных должников выполнять свои обязанности») (Артх. II.1). Царь должен был следить за строгим соблюдением варновых предписаний: «Следует побуждать вайшьев заниматься торговлей, ссужением денег в долг, земледелием, а также скотоводством, шудр — услужением дваждырожденным» (Ману VIII.410); «Низкорожденного, намеренно притесняющего брахманов, надо наказывать средствами, причиняющими телесные повреждения и вызывающими страх» (Ману. IX.248).