188. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Не жалей, не грусти, моя старость,
Что не слышит тебя моя юность.
Ничего у тебя не осталось,
И ничто для тебя не вернулось.
Не грусти, не жалей, не печалься,
На особый исход не надейся.
Но смотри — под конец не отчайся,
Если мало в трагедии действий.
Ровно пять. Только пять!
У Шекспира
Ради вечности и ради женщин
Человека пронзает рапира,
Но погибший победой увенчан.
Только эта победа осталась.
Только эта надежда вернулась.
В дальний путь снаряжается старость.
Вслед за ней продолжается юность.
ПОВЕСТЬ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ
Всюду беда и утраты.
Что тебя ждет впереди?
1966–1968
189. ВЕСЕННЕЕ РАВНОДЕНСТВИЕ
Что бы ни было, — встав от сна,
Настежь окна в стужу рассвета.
Неужели это весна
Не по климату разодета?
Синий снег ноздреват и рыхл.
Синий воздух из легких выжат.
Только время на шестерых
Шестернями своими движет,
Жаркой кровью стучит в виски,
Поднимает кверху стропила.
И пока не видать ни зги —
Равноденствие наступило!
Как от спички вспыхнул костер,
Розоватым облаком брезжа.
Хоровод девяти сестер
Закружился на побережье
Наших скованных льдами вод
В нашей зимней Гиперборее…
Девяти сестер хоровод
Всё безумнее, всё быстрее.
Разве девять? За столько лет
Больше тысячи развелось их:
Целый звездный кордебалет
Босоногих, простоволосых…
Клио прячет свою скрижаль.
Плачет гордая Мельпомена.
Терпсихора — как это жаль! —
Пляшет бешено современно…
Обернулась бы хоть одна,
Хоть на миг один да осталась!
………………………
Неужели это весна?
Музы крикнули:
«Это старость…»
190. ИЮЛЬ 1966
Красный закат предвещал на завтра
Свадьбы, рожденья, тризны.
«Как же мне быть?» — обратился автор
К необгонимой жизни.
И услыхал он в ответ: «Не сетуй,
Семьдесят лет отстукав,
Но услаждайся лучше беседой
В обществе мудрых внуков.
Сядут за круглый стол математик,
Летчик, скрипач, геолог.
Если на слове вздумал поймать их,
Будет ваш спор недолог.
Гости уйдут, на тебя не глядя,
И посмеются, выйдя.
Сам же останешься ты внакладе
И в неприглядном виде.
Лучше выслушай их смиренно:
Вот он — сквозь дни и годы
Мчится, поет волшебной сиреной
Ветер лётной погоды!
Влажный туман не досуха выжат,
Огненный спирт не допит.
Тягой миров гипотеза движет,
Перегоняет опыт».
Так, не нуждаясь ни в чьей рекламе,
Не дожидаясь премий,
Бьет в потолок вселенной крылами
Сверхмолодое время.
К дальним звездам, тайной повитым,
В путь, который неведом!..
Так, не красуясь надменным видом,
Внуки простятся с дедом.
Внукам я боли своей не выдам,
Не надоем печалью
И, не красуясь надменным видом,
В темную ночь отчалю.
Да ведь и ночь не черна как сажа,
В сердце гвоздем не вбита!
Всё остальное — деталь пейзажа,
Мелочь жилого быта.
191. СВОБОДЕН ОТ ПОСТОЯ
Вот свободен мой дом от постоя,
От налета бессонниц и снов.
Я ушел и жилище пустое
Запираю на крепкий засов.
Я избавлен от раннего пыла,
От всего, что звенело и жгло,
Что мешало дышать, и слепило,
И ложилось на жизнь тяжело.
Что здесь было, чего не бывало,
Что исчезло в огне и в дыму,
Что отыскано после обвала?
Я с собой ничего не возьму.
Чья когда-то звезда разблисталась,
Чья парабола — чье торжество?
Где три четверти века, где старость?
Я с собой не возьму ничего.
Пусть забрезжит ненастное утро,
За звездою погаснет звезда.
Я отчалю на лодочке утлой.
Только вечность со мной навсегда.
192. НА ЧТО МНЕ?
На что мне темных чисел значенья,
На что мне нравоученья басен,
На что увлеченья и развлеченья,
Когда я музыкой опоясан?
Мой век не долог. Мой час не краток.
Мой мир не широк. Мой дом не тесен.
Пускай же царствует беспорядок
В случайном возникновенье песен.
На пять линеек не разместишь их,
Не отопрешь их ключом скрипичным,
Не зарифмуешь в четверостишьях,
Не пригодится застольный спич им.
Они в луче, как пылинки, пляшут
И, как гнилушки, свет излучают,
Статей не пишут, земли не пашут,
Беды не чуют, счастья не чают.
Я затесался в их птичью стаю,
Лечу за ними возможно дальше,
И свой недолгий век коротаю,
И сам себе не прощаю фальши.