Уроки истории
147. ОКТЯБРЬСКИЙ ВИХРЬ
Октябрьский вихорь спящих будит
На бурных митингах своих,
Не шутит он, а грозно судит
О всем, что было, есть и будет, —
Октябрьский вихрь,
Октябрьский вихрь.
Он в корабельной свищет снасти,
Казнит последышей династий,
Сулит купечеству ненастье,
Банкротов губит биржевых,
Скликает пригороды в город
И, распахнув свой потный ворот,
С одною смертью насмерть спорит
И оставляет жизнь в живых.
С ним подружились мы однажды,
Когда на Кремль солдаты шли.
Рты запеклись от жгучей жажды.
Мы были голодны. Но каждый
Мечтал о счастье всей земли.
О, тусклый отблеск туч свинцовых
На ржавой жести крыш дворцовых,
О, грязь в домах, о, страх жильцов их
Пред благодушием солдат!
О, как нам весело бывало,
Когда рядам людского шквала
История передавала
Свой наспех писанный мандат!
Гнилым низинам нет пощады
Со стороны нагих крутизн.
Пускай погибнет кров дощатый,
Пускай бездомна и нища ты,—
Ты навсегда прекрасна, Жизнь!
Твой выбор прям без оговорок.
Твой взор навеки чист и зорок.
Пройдет и двадцать лет и сорок,
Немало будет горьких тризн.
Сегодня будем слушать речи,
Проветрим ум, расправим плечи,
Но знаешь — ради первой встречи
Дай нам твое бессмертье, Жизнь!
148. СТИХИ ПОД ЭПИГРАФОМ
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые —
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Пускай звучит в церквах последних
Глухой хорал, хвалебный гимн,
А я богам не собеседник,
Не сотрапезник всеблагим.
Я только трезвый виночерпий
На грозном пиршестве времен,
Когда вино не на ущербе,
А хлеб по чести поделен.
Я от лица солдат и граждан,
Собравшихся вокруг стола,
Свидетельствую: наша жажда
Всё мирозданье создала.
Вот-вот она сшивает тучи —
И рвет по швам их наверху,
Рассеивает дым летучий
И топчет косную труху.
Пока сверкает радость мира
В граненом нашем хрустале,
Не сотворим себе кумира
Ни в небесах, ни на земле.
Мы сами делаем погоду,
Сдвигаем горные хребты
И никаким слепцам в угоду
Не прячем нашей правоты.
Мы — трудовое поколенье.
Мы вовремя явились в мир.
Нам море было по колени,
По щиколотку был Памир.
Белее белого каленья
В победном пламени ума,
Нам горе было по колени,
По щиколотку — смерть сама.
149. ПАМЯТИ ТЮТЧЕВА
Вы любите грозу в начале мая,
Когда в раскатах грозовых
Звучит, рабочих в битву поднимая,
АПРЕЛЬСКИХ ТЕЗИСОВ язык.
Вы любите грозу в начале мая,
Когда на сломанных крестах,
Гнездо фашизма черного ломая,
Войска врываются в рейхстаг.
Вы любите грозу в начале мая,
В начале юности своей —
Пускай зовет, внезапная, прямая,
На подвиг ваших сыновей!
Да будет так! Играй, избыток жизни!
Греми, весенняя гроза!
Ударь дождем и молниями брызни
В ненасытимые глаза!
Чтоб было что припомнить нам под старость
На празднике большевиков!
Чтоб только ЭТО в памяти осталось
На веки вечные веков!
150. ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
Теза
В случайном столкновенье сил слепых,
В паденье молнии отвесной
Есть только то, что есть, — короткий вспых.
А что он значит — неизвестно.
Хвостатый змей с косматой головой,
Осколок белого каленья —
Вот он летит по выгнутой кривой
От поколенья к поколенью.
Багряный отблеск пляшет на холмах,
На волнах и на женских лицах.
И топора палаческого взмах
Сверкает в гибнущих столицах.
И матери, прижав детей, бегут,
Кротки, безропотны, смиренны…
Но в их ушах навек остался гуд
Протяжно воющей сирены.
И в их чертах, застывших навсегда,
Ни осужденья, ни прощенья,
Ни жалобы, ни гнева, ни стыда —
Одна гримаса отвращенья.
Антитеза
А ты, моя любовь, мой давний друг,
Ты, Муза, смолоду седая,
Следишь, как жизнь меняется вокруг,
Землею в землю оседая.
Запишешь ли в графе за упокой
Стволов поваленных колонны?
Осудишь ли? Забудешь ли, какой
Валил их вихорь раскаленный?
История! Ты всё забудешь… Ты
Стоишь с лицом серее пепла
И собственной стыдишься слепоты.
Как! Ты стыдишься? Ты ослепла?
«Неправда! — отвечает мне она,
Полна презренья и восторга.—
Мне дальняя дорога суждена,
Я не слепа, а дальнозорка.
Железный век зенита не достиг.
Бушуют волны революций.
Твоя тревога, и любовь, и стих
С их грозным праздником сольются.
И может быть, бесследно пропадут,
Вниманья моего не тронув.
Еще не взят решающий редут
Отрядом сильных циклотронов.
Не кончен день опасного труда!
В цепях созвездий, в арках радуг
Вселенная, как редкая руда,
Таится глубже всех отгадок.
Она свое инкогнито впряжет
В двояковогнутую линзу,
И даст оркестр, и факелы зажжет,
Чтоб справить свадьбу или тризну.
И, звездную материю кроя,
Не пожалеет матерьяла,
И всё распорет заново… А я —
Я головы не потеряла.
Я остаюсь на боевом посту,
Полна восторга иль презренья.
Слепа иль дальнозорка — я расту.
Но не меняю, точки зренья».