– Сколько тебе лет, Джеймс?

Питер рассеянно провёл руками по длинной, отсвечивающей синевой траве. Джеймс повернул голову и взглянул на собеседника.

– Завтра мне будет тринадцать.

Питер повернулся к Джеймсу и нахмурил брови.

– Будет?

– Да. Завтра у меня день рождения.

– Какой ужас, – произнёс со страданием в голосе Питер.

Джеймс сел на траве и нахмурился.

– Что значит «ужас»?

Кровь прилила к щекам, и он был рад, что вокруг было темно.

– Ужас, что ты растёшь, конечно, – ответил Питер, садясь рядом с Джеймсом и покачав головой, будто был чем-то очень расстроен.

Джеймс нахмурил брови. Он всегда боялся, что слишком мал для того, чтобы водиться с более взрослым и более интересным мальчиком, как Питер. Конечно, когда он был мал, он был слишком мал, но теперь, когда он был старше, он был слишком старше.

– Я не понимаю, – произнёс он. Взросление – это то, что происходит с каждым, желает того Питер или нет.

– Взрослеть – это ужасно. Ужасно становиться мужчиной.

Питер передёрнулся, произнеся последнее слово, и уставился на звёзды, а феи летали вокруг него, разгоняя тьму.

– Не понимаю, почему ты так говоришь. Вот я, например, очень этого жду.

Питер резко вскочил на ноги и с ужасом посмотрел на Джеймса.

– Ты сошёл с ума? Кто вообще в здравом уме захочет повзрослеть?!

Джеймс отшатнулся, его уши покраснели. Он никогда не задавался этим вопросом. Взросление было его мечтой столько, сколько он себя помнил, и он никогда не спрашивал себя, почему. Он просто этого хотел.

– Ну, хм, я думаю, стать взрослым – это замечательно. У меня будет жена и собственные дети. Я смогу познавать мир и покорять моря.

Питер смотрел на него так, будто впервые увидел. Длинная тень упала на лесок, и Джеймс поплотнее закутался в куртку.

– Чепуха. Когда ты вырастешь, то навечно попадёшь в ловушку. Вот я никогда не стану взрослым. Я хочу всегда оставаться маленьким и веселиться.

Он решительно кивнул, и прядь волос упала ему на глаза.

Джеймс засмеялся и поднялся с покрытой росой травы, заставив взлететь нескольких фей.

– Ну, это, конечно, всё хорошо и чудесно, но однажды тебе придётся вырасти, Питер. Все вырастают.

– Не правда.

– Правда. Вот посмотри на себя. Ты уже на половину взрослый. Ты, по меньшей мере, на дюйм выше меня, и твой голос скоро изменится и погрубеет. А сколько тебе вообще лет?

– Точно не скажу, – Питер взмахнул рукой и закатил глаза.

Джеймс покачал головой, удивляясь необычности и своеобразности Питера.

– В любом случае, – продолжил Питер, сложив руки на коленях, – вряд ли я «на половину взрослый». Я мальчик, и всегда им останусь.

Джеймс хмыкнул и начал наблюдать за летающими над головой феями, освещающими листья деревьев.

– Думаешь, я шучу?

Джеймс засмеялся и дотронулся до фиолетового цветка на одной из ближайших клумб.

– Думаю, ты чокнутый.

Питер прищурился и уставился на Джеймса с полуулыбкой.

– Знаешь, я могу это доказать.

– Доказать?

– Да, я отведу тебя туда. В место, где ты никогда не вырастешь.

– Звучит заманчиво, – саркастически заметил Джеймс.

Питер отвёл руки в стороны, громко прочистил горло, а затем его ноги оторвались от земли и он завис в воздухе приблизительно на уровне трёх футов от земли. Джеймс подскочил, громко выдохнул и отступил назад.

– Что... Что ты... Как это?..

– А, это? – спросил Питер, положив подбородок на толстую ветвь дерева. Он ухмыльнулся, страшно довольный собой. – Я постоянно так развлекаюсь в Нетландии.

– Этого не может быть.

Не может. Джеймс моргнул раз, второй, третий. И каждый раз, открывая глаза, он видел ухмыляющегося, зависшего в воздухе Питера. Джеймс уже всерьёз задумался о том, что он сходит с ума. И придётся ему свой тринадцатый день рождения отмечать в психушке, что его не очень радовало.

– Может-может, – ответил Питер.

Над его головой кружились феи, а Джеймс просто стоял на траве, уставившись на мальчика, и прохладный ветер трепал его кучерявые волосы.

И когда Джеймс начал осознавать, что всё происходящее реально, внутри него начал разрастатьсястрах. У него спёрло дыхание от того, что, что мальчишка напротив продолжал летать над землёй. Конечно, это было не так странно, как существование настоящих фей. Но для того, чтобы смириться с присутствием этих крохотных существ, Джеймсу понадобилось несколько дней. Сколько же теперь он будет привыкать к летающему мальчику?

Джеймс присел на траву, ноги вдруг перестали его держать.

Через несколько минут, в течение которых Джеймс сидел без движения, а Питер делал сальто, летал зигзагами или вытворял другие акробатические трюки (ведь просто висеть в воздухе – не интересно, по его разумению), Джеймс пошевелился.

– Ты сказал «Нетландия»? – прошептал он.

– Да, Нетландия. Там, где ты никогда, никогда не вырастешь.

– И где она? – спросил Питер, одновременно чувствуя себя и глупо, и заинтересованно.

Питер указал на сверкающее звёздами небо, на что-то, что Джеймс не смог рассмотреть. Интересно, это из-за облаков, густо сплетённых ветвей деревьев или он просто не знает, на что смотреть?

– Направо — второй поворот, и прямо, пока не настанет рассвет.

Джеймс вскинул голову к звёздам, сбитый с толку, губы приоткрылись в немом вопросе.

–Это хорошее место? – поинтересовался он, всё ещё ничего не замечая в тёмном небе. И какая же из этих звёзд та самая «вторая направо»?

– Я имею в виду, это место, где хотел бы жить любой мальчишка? Или, по крайней мере, съездить на время?

– Ну конечно! – заявил Питер.

– Это место полно фей и русалок, приключений и пиратов!

– Пираты? – воскликнул Джеймс, подняв глаза, чтобы встретиться взглядом с Питером. Этой последней фразой Питер его зацепил. В конце концов, мальчик мечтал о пиратах всё своё детство.

– Конечно. Наш Испанский Мэйн полон неуклюжих, тупых, взрослых пиратов. Я лично убил их не меньше десятка.

– Испанский Мэйн? – произнёс Джеймс, запрокинув голову. Эти слова казались ему очень знакомыми, больше, чем должны были. А ещё он почувствовал скользкого, извивающегося червя беспокойства внутри, но не мог ронять, почему. Будто причины были серыми и размытыми, и он никак не мог их ухватить.

– Да-а, – протянул Питер, и Джеймс постарался не обращать внимание на беспокойство, потому что Питер и так смотрел на него с неодобрением.

– Да, конечно. Я просто решил, что ослышался.

Джеймс помялся в нерешительности, заламывая руки.

– Ты говорил, что убил их? – Джеймс озабоченно нахмурился.

Питер закатил глаза.

– Это пираты, Джеймс Крюк. Это не то же самое, что убить обычного человека.

Джеймс закусил губу и задумался. Питер был значительно старше него, и он явно знал много о вещах, в которых Джеймс абсолютно не разбирался. Возможно, убийство пиратов было одним из них.

– Но, убийство? Не думаю, что смог бы убить человека, даже если бы он был пиратом.

«Особенно, если бы он был пиратом», – подумал Джеймс, но решил, что вслух это произносить не разумно.

– Ну, я бы в любом случае не доверил тебе убийство пирата. В тебе всё ещё слишком много лондонского.

Джеймс отпрянул, не уверенный, что имел в виду Питер, но чувствуя,что это было что-то оскорбительное.

– Я не думаю...

– Нравится тебе или нет, мы постоянно так поступаем.

Питер махнул рукой и прислонился к ближайшему дереву, разогнав всех фей вокруг.

Джеймс нахмурился, изо всех сил стараясь сфокусироваться на правилах поведения. Он знал, что люди, учащиеся в Итоне, придерживаются определённого кодекса относительно убийств. Но каждый раз, когда он запрещал себе думать о том, чтобы решиться на авантюру, его взгляд натыкался на парящего ухмыляющегося Питера и фей.

– Из этого места можно вернуться обратно? – спросил Джеймс.

– Конечно. Я и сам родился в Лондоне. А сейчас путешествую туда-обратно, когда пожелаю.