Я догадался не собирать его горячим. Ведь известно, что жир никуда не денется, потому-то я и оставил его остывать в воде. Затем на изготовленном из кожи кашалота плоту я мог выплыть в озеро и собрать жир, который покрыл всю поверхность, в свою посуду. Вода уже не поднималась рябью - озеро было тихое и спокойное, как поверхность большой бочки с застывшим жиром.

Меня интересовало, как поведет себя кит-самка, когда вернется сюда. Не испугается ли она большого костра и китового жира? Нет, мой кит совсем не испугался и освещение не поразило его, разве только он решил: «Вот как хорошо стали видеть мои глаза!» А жир пришелся ему по душе. Кит, видимо, подумал: «Вкусный бульон» - и начал с наслаждением лакать. Еще и малого принца угощал. Жир, конечно, для меня пропал, но он был возмещен молоком. За это в первое же доение кит дал мне целых двадцать семь литров молока, а я сразу же переделал его на сыр и в свою тетрадь для хозяйственных заметок записал: «Если хочешь, чтобы кит давал много молока, корми его китовым жиром!»

От очага я имел еще и другую пользу: необычно большая пещера так нагрелась, что, наконец, температура в этой огромной комнате поднялась до 16 ° по Реомюру. Для меня этого достаточно. Набросав сала в огонь и не имея другой работы, я взял тоненькую пленку с кашалота, рассек ее и пошил красивое женское платье.

Когда человек долгое время работает только иглой, то у него рождаются смелые, дерзкие мысли.

Поджог вулкана

Теперь расскажу вам, какие именно мысли роились в моей голове, пока я шил.

А думал я вот о чем: во-первых, сушу, на которой я сейчас нахожусь, принесла сюда огромная ледовая масса. Итак, если она эту землю принесла, то может ее и отнести.

Мое предположение поддерживалось и тем, что эту пещеру посещают киты. Они приходят сюда или из Гренландского моря, или из Ледовитого океана, которые, наверное, расположенные поблизости.

Нашу сушу, этот островок на льду, задерживают здесь только ледовые горы, ее окружающие. Если бы можно было вырваться между ними, то островок поплыл бы дальше.

Но куда?

Через Северный полюс в Америку? Морские течения, вероятно, подхватили бы его и отнесла бы куда-нибудь к большому материку.

Что могло бы освободить этот островок отсюда? Очень сильное землетрясение. А потом, как эта земля будет плыть между льдом?

Именно над этим я ломал голову. Трудно сказать, чьи идеи скромнее - мои, или Наполеона III, когда он сам, в сопровождении одного лишь орла, отправился добывать Францию; или Морица Беневского, который с одной пушкой собирался захватить целый остров Мадагаскар. И мной руководит не честолюбие - я хочу только выкрасть отсюда Землю Франца-Иосифа.

На этой земле я единственный и полновластный хозяин и есть все основания говорить сейчас о себе: «Государство - это я».

Я здесь и народ, и властелин. У меня огромные сокровища под землей, и я не имею никаких долгов. Вел я войну и на море, и на суше, вел победоносно. Покоренный враг заплатил мне контрибуцию. Есть и подчиненные - одного седлаю и езжу на нем, другого - дою.

Основанием для моих дальнейших планов были предположения, что мои первобытные люди зашли в эту пещеру с поверхности суши. Если так, то отсюда можно и выйти.

Я уже давно ищу выход. Боковых щелей здесь достаточно. Только вот загадка - которой мне пойти? Одни щели ведут вверх, другие - вглубь. Я выбрал последние. Коридор между скалами был очень узкий, местами я мог пролезть только на четвереньках. Этот коридор вел сначала через сланцевые слои, потом вниз через песчаник. В одном месте я услышал знакомый запах. Вспыхнула надежда: здесь поблизости должны быть каменный уголь и нефть.

Теперь надо идти осторожно, ибо где уголь, там и взрывчатые газы.

В одном из поворотов скалистого коридора я вдруг услышал голос живого существа.

Что это? Пчела гудит? Здесь, в подземелье? Выше 85 ° северной широты, где нет насекомых? Не было их и во времена образования каменноугольных слоев.

А эта пчела так и жужжит над моей головой, словно предостерегает, чтобы не приближался к ней, ужалит.

Это не сон, не заблуждение! Ибо если закрою уши, ничего не слышу, а открою - опять пчелиное жужжание. Подхожу ближе. Теперь мне показалось, что пчела попала в паутину и гудит жалобно. Начал я доискиваться, что это такое. Вдруг гул пчелы перешло в крик большой совы. Проводной цилиндр моей лампы загорелся красным пламенем. Теперь я уже знал, какая это была пчела. Если бы она ужалила, то я получил бы путевку на тот свет.

Из тонкой щели между скалами тянет нефтяным газом, который и гудит так жалобно.

Итак, я попал в опасное место. Уже ощущались угрожающие запахи.

Шахтерская лампа не защищает от опасности, а лишь предостерегает от нее - дает знать, что взрывные газы близко. Я прикипел к скалистой стене. Но почему моя лампа вспыхивала только у щели? Ведь если бы сквозь эту маленькую щель нефтяной газ просачивался только в течение одной ночи, весь коридор был бы полный газа, и моя лампа сразу почувствовала бы его. А эта нефть уже долгие тысячи лет гудит, поет здесь, как пчела. Значит, этот газ где-то исчезает. Я не бросился наутек. Ведь я искал именно то, что меня сейчас напугало. Я поставил шахтерскую лампу на землю - она уже не пылала - и попытался, пока мог видеть дорогу, продвинуться вперед. Меня толкало какое-то предчувствие. Я отошел далеко и, уже не видя света лампы, продвигался наугад. Теперь у меня объявился другой указатель. Я услышал какой-то особенный шум подземного водопада. При каждом моем шаге шум усиливался. Я догадывался, что передо мной большая пещера, через которую хлещет стремительная вода. Что это за вода, которая между льдом до сих пор еще не замерзла? Желание узнать обо всем вело меня вперед. В конце коридора начало светлеть.

Луч с неба!

Но разве это небо? Солнце не всходит на нем долгие месяцы! Но для меня и этот единственный луч был бы заря! Я не шел, а бежал, не чувствуя больше вони вокруг, а только видя перед собой свет. Чем ближе к нему, тем больше слышался и гул водопада.

Вдруг я вынужден был остановиться, увидев, что стою на дне пропасти. А наверху надо мной, на высоте, от которой кружилась голова, было то же самое отверстие, через которое струился надземный свет и виднелся клочок синего неба, а на небе улыбалась полная Луна. Лунный свет освещал пропасть.

Но это была не та Луна, которую я привык видеть, - спокойный, холодный, почтенный, равнодушный диск света, который всегда одинаково смотрит на нас. Эта Луна была, как веселый, придурковатый и смешной парень: она танцевала - прыгала вперед, назад, вправо, влево, её перекошенное лицо то вытягивалось от плача, то расширялось в улыбке. Конец её колеса то мерцал и колебался, то расплывался в два больших шара, которые снова соединялись.

Что творилось с Луной-парнем вверху?

Вскоре пропасть ответила и на это. Когда Луна бросила в глубину свой свет, я заметил большой слой каменного угля, который свисал над пропастью. С одной щели этой черной стены вытекала та струя, шум которой привел меня сюда.

Вода в ней была черная даже при лунном свете. Вокруг потока образовалось широкое болото. Оно тоже было черным. Таким образом, получается, что вода в потоке смешана с нефтью. Часть воды и нефти через какую-то щель вытекает в море, заполняя пространство между льдинами. Вторая часть нефти испаряется, и в этом газовом облаке преломляется вверху лунный свет. Я понял, что здесь, передо мной, настоящий нефтяной вулкан, который еще не вспыхнул огнем.

Эх, какой страшный взрыв могла бы устроить здесь всего одна спичка. И я твердо решил вызвать этот взрыв. Но так, чтобы он мне не повредил. Потому что это уже другое дело, чем быть крестным отцом новорожденному базальту. Здесь речь идет о поджоге вулкана. Но чего я этим добьюсь? Я достигну того, что огромное количество нефти, которая сосредоточилась в яме подо мной, внезапно взорвется и встряхнет сушу. Суша, вероятно, вырвется между льдин, которые ее здесь пленили. Но это еще не все! Нефть издавна стекает отсюда в покрыто безграничными ледовыми массами море, и остается на поверхности воды, так как ледовая оболочка не позволяет ей испаряться. Но когда спрятанная нефть вспыхнет огнем, взрыв на далекие мили сокрушит лед. Но и это еще не все: нефть будет гореть и на поверхности воды. Горящее море встретится с ледяным. Вот тут и посмотрим, кто сильнее - пламя или лед. Я поплыву вместе с Землей Франца-Иосифа, с моими сокровищами, с горой Цихи через моря, через пламя, мимо ледяных гор. Но как сделать это? Как защитить себя от последствий взрыва?