В этот момент Забава с Лиритом и Рогором выступили вперед, грозно шипя на чудовище, но тот даже глазом не повел, глядя строго на меня. В его глазах читался вопрос. Но я никак не могла сообразить, что именно за вопрос.

– А может, побежим, пока он отвлекается? – смалодушничал Зунг и плюхнулся на свое гордое пятое место организма, где обычно сидят.

– Отличная поза для побега, Зунг, - брякнул Март и шагнул к зверюге, обнажив как у капитана «зубочистку».

– Я споткнулся, - буркнул задето библиотекарь.

Что было странно во всей этой ситуации, что эта чудо-машина никак не реагировала на наши разговоры и не проявляла агрессии. Точно что-то выжидает.

– Почему он не нападает? – спросила Рэнна.

– А нхур его знает! – махнул рукой капитан, растерянно глядя на охранника пустыни.

– Ты хочешь, чтобы напал? – спросил Март.

Он осторожно подкрадывался к чудовищу сбоку.

– Что ты собираешься делать? – обратился к молодому человеку фагот, сделав предостерегающий жест.

– Провода повыдергивать, - ответил тот, - смотри, он даже не замечает меня!

– Конечно, не замечает! – прокомментировал капитан. – Он знает, что его провода глубоко, чтобы ты их повыдергивал.

Март было хотел прыгнуть тому на спину, как в тот же момент толстенный хвост чудища дрогнул и с силой ударил по Марту. Тот согнулся пополам и полетел в сторону леса. Встретил поле, и отпружинил назад, приземлившись строго на лицо. Остальные сразу же отпрыгнули назад.

– Март! – дернулась я, выскользнув из-за спины мужа, и тут же оказалась возле брата. – Ты как?

– Все в порядке. Я цел… цел… - просипел братец, кривясь на все лады.

Я повернула голову в сторону железного создания, ожидая, что тот доведет начатое до конца. Однако оно лишь смотрело в нашу сторону и продолжало чего-то ждать. Остальные окружили нас кольцом, но каждый понимал всю тщетность каких-либо действий.

Мы совершенно растерялись. Чудовище только казалось страшным, но поведение его вызывало массу вопросов. Всем было совершенно ясно, что оно пока не желает нам причинять вреда. А пропустит ли оно нас дальше?

Это решил проверить Тува. Он, проследив за полетом Марта, вдруг, сорвался с места, и бросился со всех ног бежать в сторону утеса. В этот же момент существо ожило и, как кошка, прогнулось и прыгнуло с такой легкостью в сторону перед бегуном, словно оно пушинка. Приземлилось в трех шагах от Тувы и предупреждающе оголило клыки. Тува резко замахал руками, как мельница, и развернулся в обратном направлении, крича во все горло:

– Я пошутил! Я пошутил! Я просто так бегаю! Я никуда не убегаю!

Чудище проследило за ним до тех пор, пока навигатор не занял свое прежнее место. Потом повернуло обратно в мою сторону. Между тем, я помогла подняться брату на ноги. Он держался за живот и плохо кашлял. Вся правая часть лица была свезена. Милитана тут же оказалась рядом и принялась осматривать пострадавшего. Тот лишь махал руками, заверяя, что с ним все в порядке.

– Почему оно к тебе опять идет? – задумчиво протянул Зунг, перепугано глядя на возвращающееся чудище. – Оно не хочет нас убить. Уже давно бы это сделало. Но и не пускает нас дальше. Чего оно ожидает? Что мы должны сделать?

– Может, это и есть тот, о ком нас предупреждает подсказка из Комнаты Древних? – заговорила Фиона, и все обернулись в ее сторону.

Она стояла почти у самой границы поля и внимательно следила за зверем-машиной, которое замерло в пяти шагах от нас и продолжило чего-то ждать. Наран поглядел на это создание через плечо и задумчиво произнес:

– «На пороге четвертой печати стоит тот, кто не знает страха. Берегись! Помни, что есть лишь одна сила против него. Как малое дитя покорится он и отворит тебе дверь. Что сильнее огня и смерти? Что покоряет, когда нет надежды? Что делает Великих слабыми?»

– Да-да! Так и есть! Это четвертый страж! Он и есть четвертая печать! – завопил торжествующе Зунг. – Но мы так и не знаем, что за сила покорит его!

Я повернула лицо к стоявшему в ожидании зверю. Он снова смотрел на меня с вопросом.  А в голове продолжали звучать слова Нарана. «Что сильнее огня? Что покоряет, когда нет надежды? Что делает Великих слабыми?» Что же это может быть? Что же это? Что же?!! Существо шагнуло в мою сторону и опустило голову, прижав уши, как собака при виде хозяина.

– Чего он хочет? – не унимался Зунг. – Лана, ты не слышишь ничего? Он тебя ни о чем не спрашивает?

– Не знаю… - пожала я плечами, глядя в глаза чудища. – Но мне кажется, что он хочет меня о чем-то спросить.

Мы стояли вокруг скрючившегося на земле Марта, и озадаченно рассматривали охранника пустыни. Ниясыти выстроились в два ряда по бокам, с угрозой подняв головы. Пусть они не могли использовать свои силы, но в любой миг были готовы броситься защищать своих людей «врукопашную». Лахрет снова встал передо мной и предупредил, чтобы я больше не предпринимала неожиданных действий. И пока мы не двигались, пустынный охранник тоже не шевелился, оставляя время подумать.

А я лихорадочно думала о том, что же это такое? Что покоряет, когда нет надежды. Нет надежды, как сейчас. Мы прекрасно понимали, что не победим это бронированное чудовище. Это как идти с дубинкой против танка. Исход был очевиден. А что же сильнее огня и смерти? Ради чего люди готовы умереть? Ууу! Древние загнули! Так, думай Лана! Думай! На тебя смотрит это чудище! Значит, я должна отвечать на этот вопрос! Но разве я могу? Я же никогда не отличалась сообразительностью. Тут даже Рэнна, артиллерист корабля, и та, умнее меня в сто раз!

– Что же ему надо?! – схватился за голову Зунг. – В первый раз нужна была сообразительность. Потом нам нужна была вера, чтобы открыть проход в туннель… и пройти через пропасть… а сейчас! Чего от нас хочет эта тварюка?!

Я задумчиво поглядела на библиотекаря. В его словах я что-то нащупала.

– Сообразительность… Вера… - повторила я за ним.

– Не думаешь ли ты, что и здесь нужно какое-то качество проявить? – спросил хранителя Лахрет.

– Вполне может быть. Но какое? – почесал он затылок.

– Смелость? – предположил капитан.

– Мужество? – подал голос Наран.

– Что сильнее огня и смерти? Что делает Великих слабыми? – произнесла я мысли вслух. – Это не смелость и не мужество… что-то другое. Что-то похожее с верой… Ммм… - я, как и Зунг, в отчаянии схватилась за голову от чувства, что ускользает что-то важное.

– Любовь? – этот мягкий голосок редко когда звучал в нашей компании, от того казался очень контрастным в этот момент.

Все дружно посмотрели за спину Нарана. На нас смотрели бездонные прекрасные глаза Яты. Прижав тонкие кисти к спине мужа, она казалась нежной березкой возле крепкого тополя.

– Точно! Любовь! – меня как обухом по голове.

У всех глаза округлились на размер блюдца. Каждый был согласен с тем, что творит это чувство. А от того, что это сказала Ята, было удивительно вдвойне.

– Но как его применить в этой ситуации? – скептически спросил Зунг, жестом указав на чудища. – Неужели он хочет, чтобы его любили? Как, вообще, такое можно любить?!!

Вопрос был к месту. Теперь взгляды всех были обращены в сторону существа. Хотя мало, кто понимал, как применить это качество в данной ситуации, я сразу поняла, что нужно делать.

Отстранив Лахрета, я сделала осторожный шаг в бок существа. Оно не дрогнуло, внимательно всматриваясь в мой силуэт.

– Лана! – предостерегающе воскликнул Лахрет, поймав меня за локоть.

– Позволь, - мягко скинув его руку с локтя, покачала я головой. – Я должна. Зунг же говорил, что теперь я должна отворять все печати. Помнишь? Я коснулась шара в той пещере.

Он нервно сглотнул, но отпустил, понимающе кивнув головой. Однако последовал вслед за мной, пропустив вперед на три шага. И Забава отделилась от остальных. В движениях ее была хищная осторожность, но никакой агрессии. Она тоже прекрасно поняла мои мысли, хоть и до ужаса боялась за меня.

Значит, любовь… Я должна думать о любви. Излучать любовь. Надо действовать так же, как я действовала рядом с другими ниясытями, когда хотела заверить их в своих искренних чувствах. Думать о любви, о том, какой он замечательный, о том, как я хочу с ним подружиться.