– Я слушаю, – кивнула Ева, запахиваясь в халат. Ей стало зябко.

– Ну вот и слушай. Журналистка пару раз сказала в камеру, что не выдаст источник информации, да и сгинула после этого с экранов вообще. А источником выбрали Анечку, потому что студент, естественно, как сквозь землю провалился. Может, говорила Анечка, уехал в свою деревню? Допрашивали ее по двенадцать часов, пока не поняли, что она дурой не прикидывается. А когда отпустили, Анечка поплакала и пошла на мост.

– Все? – спросила Ева, отсчитав минуты две молчания.

– Все.

– Ну и?..

– Мы тут с майором и его любимой женщиной в пятницу пошли в театр, – решил поучаствовать в разговоре Январь. – Очень скандального давали режиссера. Мне еще майор говорит...

– Я сказал, что уклон у режиссера в голубизну натурально!

– Ну да. А в антракте в буфете пиво пили... Вот так.

– Я поняла. Спасибо за рассказ. Карпелов, ты свои доллары где меняешь? – Ева решила быстренько сменить тему разговора. – А то я пошла поменяться, а мне говорят – нет рублей в Москве. Что это за ерунда?

– Это он все сделал, – Карпелов показывает на потупившегося Мишу Января, – это он рубль обрушил и кризис заварил, сдохнуть мне на месте.

– Товарищ майор... Да все и так бы рухнуло к осени!

– Он сказал, что нас всех следят через факсы, ксероксы и принтеры. Мы решили проверить.

Понятно, перед таким важным делом приняли немного. Ты нам еще тогда ДТП устроила. Ну вот, меня подвело, что это было виски. А у него, молодого, где голова была?! Он подправил что-то в банковских бумажках, а я написал рапорт с видами на тебя. Мы это отксерили в нескольких местах.

– Это как – с видами на меня?

– Это очень просто. Я тебя, правда, там телкой назвал, ты не обижайся, я ж по журналу. Написал, что только такая женщина, как ты, может остановить этого убийцу женщин, Вареного Киллера. Я там что хочешь мог написать, я же не верил! А меня уже на второй день служба безопасности пришла трясти! Вот, ждем, когда Января вычислят. Как думаешь, что ему сделают?

– Карпелов, – Ева улыбалась, глядя в напряженное лицо майора, – допустим, меня назначат по твоему рапорту остановить этого Вареного Киллера. Ты мне сколько бы времени дал?

Больше недели нельзя! – горячо зашептал Карпелов. – Потом ты ничего не сделаешь. Слушай, его надо брать наскоком, огорошить, удивить, чтоб обалдел, и, пока тепленький, сделать! Я вообще не понимаю, если честно, почему его не пристрелят по-тихому?

Воскресенье, 13 июля, полдень

Ева катит коляску в парке. Близнецы не спят, она находит их любимое дерево и закатывает под него коляску. Мальчик и девочка цепляются глазами за солнечные зайчики в листьях и замирают в восхищении. Ева садится на лавочку. Запиликал телефон. Он лежит внизу коляски, в хозяйственной сетке, между бананами и кефиром.

– Слушай! – Голос Зои совсем рядом. – Полный чемодан долларов. Мы даже с Аркашей как-то отупели. Такое у нас впервые. Есть версии?

Кто-то кладет на плечи Еве руки и слегка сжимает их. Ева цепенеет, поднимает голову вверх и видит над собой перевернутое лицо Димы Ку-ницына.

–

Алло, что молчишь?

– Слушай, специалист. Прежде чем орать в трубку важную информацию, поинтересуйся, кто эту трубку взял. Это первое. Второе. У меня есть версия, я эту версию надеюсь отработать, но в общем мы уже все с тобой оговорили.

– Не очень понятно, ты что, не одна?

– Да, я с другом. Его Дима зовут. Поговорим потом.

Ева нажимает кнопку и убирает телефон.

– Как ты меня нашел?

Дима чувствует по голосу, что она недовольна и напряжена.

– Нашел. – Он пожимает плечами. – Я очень хотел тебя видеть. И поблагодарить. За вчерашнее. Я кое-что понял. Я был такой дурак!

– Что это значит?

– Это значит, что рядом – совсем другая жизнь, а я!..

Ева вздыхает и смотрит куда-то застывшим взглядом.

– Это твои дети? – Дима без особого интереса заглядывает в коляску. – Маленькие... Что-то не так?

– Все не так. – Ева судорожно сжимает кулаки. – Я не просто шофер и хорошая девочка-друг.

Дима улыбается и смотрит на нее.

– Что это значит?

– Что это значит? – Она вдруг резко поворачивается и смотрит в серые глаза, словно ищет там потерянное. – Дим, хочешь заработать пять миллионов долларов?

– Не знаю, – опешил Дима.

– А я хочу. И я возьму эти деньги, чего бы мне это ни стоило. А ты не знаешь, потому что редко кто вообще представляет себе, что это за деньги. Тот, кто не имел, как может понять, хочет он или нет, если даже сравнить не с чем!

– Успокойся и начни с того, что ты не просто шофер.

– Я специально устроилась к японцу. Он собирается оформить заказ на покупку у военных самолетов МИГ. Но не все так просто. Японцу предложили перекупить его услуги за взятку, понимаешь. Кто-то, кому наши ни за что-не продадут. Он купит самолеты, оформит документы, потом оформит доставку в нужное перекупщику место, получит свои деньги за услугу и деньги по сделке, объявит документы на покупку потерянными, Японии вернет деньги и скажет, что с русскими лучше дел не иметь, они всегда обманут.

– Слушай, – Дима отворачивался, пряча улыбку, – ты знаешь, сколько стоит один такой самолет?

– Нет, не знаю.

– Это очень далеко от той цифры, которую ты назвала. Какие деньги ты собираешься взять? Те, что он должен отдать за покупку? Это несколько металлических тележек. Взятку, которую ему дают?

– Часть взятки.

– Как это интересно придумано – часть взятки!

– К этим тележкам доступа нет, а взятку японец положит в свой сейф в банке.

Дима оглянулся. Выходной день, полно народа. Ощущение праздника, которое наполняло его с утра, испарялось.

– Ты что, работаешь на спецслужбы?

– Я работаю всегда только на себя! Я хочу взять десять, но одной мне не справиться.

– Что ты будешь делать с этими деньгами?

– У меня есть возможность выбраться за границу, все готово. У меня есть возможность и здесь остаться, посмотреть, что дальше будет. Я уже один раз умирала вполне натурально, даже могилка есть.

– Так ты аферистка?!

– Дим, – спрашивает Ева тихо, – а ты кто, студент в ботиночках за шестьсот баксов?

– Ладно. – Дима вздохнул и проговорил легко:

– Я старух пользую, кормлюсь за их счет.

Они помолчали, разглядывая вверху солнце сквозь густую листву.

– Поможешь или нет?

– Есть вопрос. Если я тебе помогу, ты останешься со мной? Ну, хотя бы на время, – поспешил объяснить Дима, когда Ева удивленно уставилась на него.

– Дим... – Стало заметно, что она подыскивает слова. – Как это сказать... Ну не западаю я на тебя!

– Что, совсем? – Дима удивился, но воспринял ее слова без трагизма.

– Есть что-то странное, щемит, как первая любовь, когда еще без поцелуев, понимаешь?

Дима смотрел на женщину перед собой, накатывало жаром изнутри ощущение счастья и боязнь потери.

– Я тоже, знаешь... Как-то не могу тебя уложить. Обычно у меня это дело пары часов.

– Давай, решай!

– А что ты торопишь?

– Это надо сделать за три дня!

– Ну, знаешь!.. У тебя есть план?

– Есть.

– Тогда – до завтра. Позвоню утром, дай телефончик. – Дима встал.

– Утром! – Ева покачала головой. – Меня в субботу японец знаешь во сколько на работу вызвал? В четыре двадцать! На Воробьевы горы приказал.

– И что он делал в такую рань?

Взятку свою получал.