1936
Ленин
Пер. С. Надинский
Придет одно и сменится другим,
Уходят поколения навеки,
Но никогда народ не разлучался с ним,
Как с морем никогда не расставались реки.
То слово, что, взлетев с броневика,
Над миром, как набат, когда-то
прозвучало,
Еще живет в сердцах и будет жить века —
Одержанных побед великое начало.
На строгий монумент, чей сумрачный
гранит
Хранит его черты, порывистость движений,
Народ воспрянувший не с горестью глядит,
А с гордостью — мы с ним в труде, в дыму
сражений.
Народ его мечты взрастил, как семена,
И сердце уберег, его заветам внемля.
Цветущая, как сад, раскинулась страна,
Обильный урожай едва вмещают земли.
Что времени незыблемый закон?
Пускай в природе неизбежно тленье,
Но смерть побеждена, и вечно будет он
Великим светочем грядущих поколений.
И, полон новых сил и к подвигам готов,
Идет народ-творец заре навстречу,
Поднявши голову до самых облаков
И, полон новых сил и к подвигам готов,
Во всем, что ныне мы без устали творим,
Сверкает мысль его, великая, простая,
И кажется — он здесь, он жив и вместе
с ним
Любимая страна живет и расцветает.
Ту клятву родине, которую сыны
Народа дали в дни кончины и печали,
Они исполнили, ей до сих пор верны.
В боях закалены, они обет сдержали.
Его простертая в грядущее рука
Сулит свободу, мир, зовет к счастливой
доле
Народы всей земли, которые пока
Томятся, как рабы, под гнетом и в неволе.
Народом вскормленный, познал он до конца
Его стремления, и радости, и горе.
Со всех сторон к нему стекаются сердца —
Так воды вешних рек, бурля, несутся
в море.
На строгий монумент, чей сумрачный
гранит
Хранит его черты, порывистость движений,
Народ воспрянувший не с горестью глядит,
А с — гордостью — мы с ним в труде, в дыму
сражений.
1937
Танцовщица из гетто
(1940)
Танцовщица из гетто
Стансы
(Фрагменты)
Пер. А. Кленов
1
Стремительно блистанье легких ног —
Моя любовь танцует перед вами:
Встречается с клинком стальной клинок
И объясняются, сверкая лезвиями.
Бушуют складки платья и фаты,
Подобно говорливому прибою.
И буйный ветер, разбросав цветы,
Зовет тебя и тянет за собою.
И вот — гора и бездна… Снег какой!
И на скале отвесной — поединок…
Не упади! Молю тебя тоской
Изгнанья, слез, скитальческих тропинок…
От плеч струится серебристый ток,
Но что-то недосказано ногами…
Встречается с клинком стальной клинок
И объясняются, сверкая лезвиями.
2
Куда тебя зовет, куда ведет
Холодный ветер и ночное горе?
Метель метет, в полях метель метет.
Калитки и ворота на запоре.
Ненастной ночью, дымной и седой,
Слепому року ты себя вручила,
И он не разлучается с тобой,
И требует, чтоб ты его любила,
Чтоб ты ему плясала на заре
И забывала нищету и голод…
Кому не сводит ноги на костре?
Кому не сводит ноги лютый холод?
Сама земля пылает, как костер,
А небо дышит стужей ледяною…
И ты танцуешь… И висит топор
Над запрокинутою головою.
3
Твой грозный рок отныне всем родня
И всем чужой… Не жалуйся. Ни слова!
Танцуй ему, запястьями звеня;
Веди его, как поводырь слепого.
Он вездесущий — он на всей земле;
Не отставай — ему дала ты клятву.
Он меч волочит в непроглядной мгле
И отовсюду собирает жатву.
В любой стране его узнает ночь:
Оброк с живых и мертвых собирая,
Он всех готов приветить, всем помочь:
«Покойтесь в бозе — вот земля сырая!»
Испей же яд его, как пьют вино;
Танцуй ему в харчевнях и в острогах…
И не стыдись — веди его… Темно
И пусто на заплеванных дорогах.
4
Сравню я разве океан с рекой?
И разве буре гавани по нраву?
Из сердца шумно вырвался покой
И улетел, как золотая пава.
Мне следовало паву привязать,
Как старую козу, к ветле веревкой…
Коза ушла… И горевала мать…
И дом ушел, с чуланом и с кладовкой…
Была коза… Безрогая коза…
Ей миндаля хотелось и изюма…
Ушла коза за долы, за леса,
Подальше от людской беды и шума…
Осталась сказка — больше ничего!
А детства нет… В моих скитаньях долгих
Ищу его, и нахожу его,
И вновь теряю на ночных проселках.