У Илюка перехватило дыхание, слова застряли в горле. Но нельзя портить своим унылым видом день рождения друга! И слонёнок быстро пошёл прочь.

Оказывается, тепло и сияние дня зависят не только от солнца, но и от друзей. Был Острый Зуб рядом - и даже в холода было тепло. Но вот остался он там - и тёплое золотое поле стало серым и тоскливым.

Сзади раздался свист, потом крик:

- Стой!.. Стой, тебе говорят! - Острый Зуб забежал вперёд и сел перед И люком. - Ты меня обидел в день моего рождения! Не только меня - ты оскорбил славный и благородный род Откуси-с-первого-раза! За кого ты меня принимаешь? «Оставайся»!.. Ты хочешь, чтобы все матери из рода Откуси-с-первого-раза говорили своим малышам: «Не будьте как Острый Зуб! Он бросил друга! Маленького слонёнка бросил одного!» Ступай за мной! Да быстрей же! Что ты еле тащишься? Мы идём в Чебоксары!

Илюку стало стыдно. Вздыхая, он поплёлся за Острым Зубом.

- Ты же сам захотел…

- Слушай, Илюк, с каждым может случиться! Даже у меня могут быть ошибки. А такой большой подарок кого хочешь огорошит! Быстрей же! Но я даже такому… такому большому… не по зубам! Шагай быстрей! - Острый Зуб бормотал без умолку, стараясь не оглядываться назад. - Только придём, я расскажу Хеведусь про это поле. И она сразу же захочет увидеть его! А кто приведёт Хеведусь сюда? Конечно, Острый Зуб! Мы сядем с ней на Илюка - и вмиг очутимся здесь! А в эту пшеницу только взгляни - и влюбишься без памяти!

- Пожалуй, что так! - кивнул Илюк. - Конечно, так и будет.

- Илюк, у тебя очень много недостатков. Ты, например, можешь обидеть именинника. Но есть у тебя и одно достоинство: предсказываешь ты всегда правильно! И это твоё предсказание тоже сбудется! Обязательно сбудется!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

где много рассуждают и приходят к выводу, что рыбам лучше жить в воде

А пшеничному раздолью не было конца и края. Кончалось одно поле - начиналось другое. Страданиям маленького суслика тоже не было конца.

Но потом Острый Зуб подумал: «Какой большой этот Казахстан! Если бы я на каждом поле справлял свой день рождения, мне было бы уже… даже страшно подумать! Я был бы дряхлым-предряхлым стариком, мне исполнилось бы миллион-триллион-двадцатьшестнадцать лет! Нет, - решил он, - лучше быть молодым. Тем более, что и к молодому суслику приходят такие мудрые мысли. А пшеничное поле, наверное, найдётся и в Чувашии». И Острый Зуб стал веселее смотреть на мир.

А Илюк шёл, помахивая хвостом, и думал: «Какой же Казахстан огромный! Недаром Нобад и его дед говорили, что Казахстан огромный. Дашгын-ага - мудрый, и Нобад - уважаемый. Если сложить Бывшую Ковыльную Страну, Бывшую Полынную (а теперь одну - Пшеничную), потом ещё Горную и ещё Пустынную, сюда же пустить несколько тысяч рек (разных - маленьких и больших!), разлить несколько тысяч озёр (разных-разных - маленьких и больших, солёных и пресных!), какой же знатный получается Казахстан! И жется… к тому же впереди нас ждёт…» - Илюк потянул хоботом.

- Острый Зуб, в пяти километрах отсюда - море! - сказал он.

- Как? - вытаращил глаза суслик. - Кто тебе сказал?

- Мой хобот! Когда ветер навстречу, он чувствует на пять километров вперёд.

Круглая мордочка Острого Зуба вытянулась. Как же балует некоторых природа, каких только подарков не делает им! Хобот, который чует за пять километров, подумать только! Но уже через минуту мордочка Острого Зуба опять стала похожей на жёлтый надутый шарик.

- Нет! - сказал он, подняв уши торчком. - Нет! Мои уши говорят: море - в пяти километрах и трёх шагах!

Теперь настал черёд удивиться Илюку: вот это уши! И правда, когда до моря осталось три шага, Острый Зуб показал:

- Видишь, и ещё три шага!

Море - тоже целая страна. Страна Воды! Сегодня море полно белых птиц. Издалека-издалека, блестя оперением, приближаются они. А когда подходят близко, становится ясно, что белые птицы - это волны. Вот они стремительно несутся к берегу. Ударит волна, и тут же, не давая ей уйти обратно, нагоняет вторая, и они, две волны, сцепившись, взмывают вверх и, ударившись о берег, рассыпаются белой пеной.

Острый Зуб бросался из стороны в сторону, но, когда к берегу подкатился огромный вал, кинулся под защиту Илюка. Немного обсохнув, Острый Зуб посмотрел на

Илюка. Посмотрел с удивлением и почтением. Вот он каков, его друг! Даже на великое и пугающее море смотрит спокойно и с любопытством. Может быть, он всё видит по-другому?

- Илюк, мир какой?

- Великий.

- Земля какая?

- Великая.

- А море?

- Великое.

«Ну, тут всё просто! - подумал Острый Зуб. - Я его и сам вижу. Надо спросить про что-нибудь маленькое».

- Илюк, этот листик какой? - И он ткнул коготком в листик прибрежного куста.

Илюк посмотрел на листик. Он был крошечный, казался чистым-чистым зеркальцем, на которое упал солнечный луч. Когда на берег набегали волны, брызги падали на листик и гнули его вниз. Листик искрился, трепетал и поворачивался к солнцу.

- Этот листик - велик!

Острый Зуб отдёрнул лапу от листика. Его бросило в озноб. Если уж этого крохотулю называют великим, то…

- А… а… я ка-какой? - дрожащим голосом спросил маленький суслик.

Каких только насмешек не наслышался Острый Зуб в своей жизни, как только не дразнили его! И «козявкой», и «букашкой», и… нет, лучше всего и не вспоминать!

Илюк повернул голову к Острому Зубу, глаза его сияли. У суслика перехватило дыхание.

- Острый Зуб, ты - великий суслик! - сказал Илюк, и Острый Зуб перестал понимать, кто он, где он и что с ним…

- Илюк, ты самый-самый справедливый на свете! - только и смог пролепетать он.

Конечно, ему захотелось узнать и о других!

- Маленькая Зульфия какая?

- Маленькая Зульфия - большая! - улыбнулся Илюк.

- Младший какой?

- И Младший - большой!

- И Косая Борода?

- Ма-аленький!

- Азамат какой?

- Когда мы просили: «Открой ворота, отпусти нас!», а Азамат не слушал, хотел силой удержать нас, он был маленький. Но когда он, хотя ему было тяжело расставаться с нами, от души пожелал нам счастливого пути, он был большой! А какой великий он циркач!

- Правильно! - вмешалась в разговор Белорыбица. Высунув голову из воды, она внимательно слушала беседу слона и суслика. - Правильно! Маленькие становятся большими, большие иногда превращаются в маленьких. А вот Каспий велик всегда!

Белорыбица оказалась знатоком моря. Но на беду, она пересыпала свой рассказ длинными мудрёными словами, и эти слова были такими тяжёлыми и громоздкими, что не пролезали в уши.

«Какая учёная рыба!» - думал Илюк.

- Скажите, какие она слова знает! - с завистью пробормотал Острый Зуб. Как он ни старался, не мог запомнить ни одного слова.

- В нашем море пятьдесят обычных островов! - перешла Белорыбица на нормальный язык, но тут же удивила своих слушателей ещё больше - А стальных островков - видимо-невидимо!

«Обманывает! Меня, великого суслика, учёными словами засыпать хочет! Думает, я - маленький!» - рассердился Острый Зуб.

- Белорыбица, кого ты обманываешь? - сказал он. - Какие такие стальные островки?

При этих словах зашумела остальная публика. Оказывается, сюда уже собрались представители всего рыбьего мира Каспия.

- Быть у Каспия и не знать этого!

- Быть возле самого Мангышлака и не знать этого!

- Поплыли посмотрим! - обиженно сказала Белорыбица. Ещё бы, такое неуважение к лектору!

- Поплыли! - сказал Острый Зуб. - Илюк, приготовиться!

- Зачем же плыть на слоне? - послышался ехидный тонкий голосок. Это сказала Килька, хитро поблёскивая глазками из воды. - Если кто не верит другим на слово, пусть всё испытает сам! Так вот, Острый Зуб, давай прыгай- и камнем на дно!