Разобравшись с этим, Гейб снова посмотрел на Этана.

— И мы ничего не знаем о колдуне?

— Он принадлежит Риду, — начал Этан, — знаком с алхимией и не любит показываться публике.

— И, очевидно, обладает способностью контролировать оборотней, заставлять их драться, как чертовых марионеток.

— Кейну можно верить? — спросил Этан.

Габриэль издал грубый, рваный звук.

— Я бы не сказал «нет» до этой ночи. Но что я теперь за судья? — Он схватился за голову, развернулся и посмотрел на Дом. — Мы сегодня нанесли здесь много разрушений. — Он снова посмотрел на Этана. — Но еще худшее может ожидать в будущем. Это алхимия? То, что он видел?

— Тот символ, что нарисовал колдун, может быть алхимическим. Но пока мы не перевели ничего, что относилось бы к контролю оборотней.

Этан посмотрел на меня, ища подтверждения, и я кивнула.

— Ничего в тех частях, которые мы смогли перевести. Но нам все еще не хватает глифов.

— Это может быть связано не только с оборотнями, — заметил Габриэль. — Насколько нам известно, он не настроен враждебно именно к нам. Мы, возможно, просто стали теми несчастными, на которых он протестировал ее. Охват может быть намного больше.

— Но цель может быть та же, — сказала я. — Не просто контролировать сверхъестественных, а использовать их в сражении. — Как они сделали с Фарром.

— Ты говоришь об армии, — произнес Гейб. — Сверхъестественной.

— Мы не знаем, как долго он работает над этим, — ответила я. — Но он знает, что мы наблюдаем за ним, и он связан с Кругом. Он хочет контролировать город. Предположительно, хочет навести в нем порядок. Более вероятно, он хочет объединить свое королевство. У Круга есть оружие и деньги. Сверхъестественные могут стать хорошей армией.

Этан бросил взгляд на Гейба.

— Рискуя свести к минимуму то, что он сделал с моим Домом, если Кейн точно пересказал историю, я не могу винить только его. Выглядит все очень тревожно.

— Да, — согласился Гейб. — Для вас, для нас, для города. — Он посмотрел на оборотней. — Я не стану возражать против их ареста. Немного времени, проведенного в тюрьме, добавит им разума.

Этан кивнул.

— Ты, конечно же, все еще должен нам.

— Понятно, — ответил Габриэль, сжав зубы.

— Ты можешь начать с медицинской помощи для человеческой охраны и подготовки Дома к рассвету. — Этан сверился с часами. — У нас осталось не так уж много времени.

— Тогда мне стоит заняться этим, Ваше Высочество, — тон Габриэля ничего не выражал, но разъяренная магия, казалось, плыла вокруг него, когда он подозвал Фэллон. — И теперь я еще должен беспокоиться об оборотне, которого потерял, и вероятности того, что мужчина с необузданным эго выяснил какой-то способ контролировать нас. Чертовски потрясающий вечер, — произнес он, а затем указал на повреждения Дома. — Если Рид хотел навредить суперам или заставить нас плохо выглядеть в прессе, то и он не спланировал бы все лучше.

— Кто сказал, что он не спланировал это? — спросила я.

Этан с Габриэлем посмотрели на меня.

— Я не говорю, что он пытался привлечь твоих людей к тому бару, но колдун и вампир были достаточно умны — и обладали достаточными полномочиями — чтобы воспользоваться этой ситуацией. Они играли с оборотнем, а затем перевели стрелки на нас. Это помешало нам работать над алхимией, подбираться ближе к разгадке.

— Это отличная возможность, — согласился Этан с кивком.

Габриэль провел рукой по взъерошенным волосам, которые отсвечивали золотом под охранными огнями Дома. Даже ночью, даже во тьме, Габриэля, казалось, касалось солнце.

— На самом деле, — медленно произнес Этан, — есть кое-что, что может немного нам помочь. — Он вытащил из кармана ключ Калеба Франклина.

Давно пора, черт возьми, — подумала я.

— Что это?

— Ключ от депозитной ячейки, который мы нашли, когда обыскивали дом Франклина.

Челюсть Габриэля сжалась.

— Вы не упоминали этого, когда приходили в бар. Когда приходили в бар, — повторил Габриэль, — и отчитывали меня за то, что я отказываюсь делится информацией.

— Что ж, теперь доказано, что вы оба придурки, — сказала я.

Они оба, очень медленно, повернули головы, чтобы взглянуть на меня.

— Придурки, которых я очень уважаю, — добавила я, поднимая руки. — Но тем не менее, придурки. И это не попытка оскорбить кого-то из вас. Иногда вы придурки, потому что должны ими быть. Потому что этого требуют от вас, и лучше уж вам быть придурками, нежели рисковать людьми, которых вы должны защищать.

Они оба смотрели на меня минуту, как будто неуверенные, наорать на меня или нет. Наконец, Габриэль смягчился.

— Что за банк?

— Мы не знаем, — ответил Этан, затем остановился, прежде чем раскрыть человека, который этим занимался. — Джефф выясняет.

— Хитро, — произнес Габриэль. — Я знал, что он продолжает работать с вами, и не возражал против этого. Я не знал только, над чем он работал.

Мой дедушка подошел к нам.

— Они хотят начать увозить оборотней в тюрьму для сверхъестественных.

Город переделал бывший керамический завод под тюрьму для сверхъестественных, учитывая их специфические потребности (как, например, темноту) и возможности (как гламур). Если бы нас с Этаном осудили, мы бы, вероятно, оказались там.

— Делайте, что должны, — сказал Габриэль. — Они понесут должное наказание и, возможно, это вобьет немного разума в их проклятые головы.

— Мы позже расскажем вам всю историю, — сказал Этан моему дедушке. — Я знаю, что вы захотите узнать подробности.

— Да. Разногласия, назовем это так, уже улажены? — спросил он, переводя взгляд с Апекса на Мастера.

— Да, — согласились они.

— Хорошо. Нам не нужны сейчас склоки. Не тогда, когда мы все на грани.

— И то верно, — произнес Гейб, затем достал свой телефон. — Я свяжусь с подрядчиком. У меня есть друзья со связями. Я сделаю все возможное, чтобы они прислали сюда кого-то на рассвете, чтобы начать ремонт.

— Буду благодарен, — ответил Этан. — Что касается Рида, он планирует что-то масштабное, и алхимия часть этого. Фарр или то, что с ним случилось, тоже может быть частью этого. Хочешь участвовать — в расследовании, в сражении — участвуй.

Габриэль кивнул.

— Держи меня в курсе, и я буду делиться с вами информацией.

И это, — подумала я, — было тем извинением, которое он готов был принести.

***

— Ну и дела, — произнесла я, когда Габриэль вернулся к Фэллон и Эли, начав обсуждать стратегию.

— Это внутренний страх оборотней, — сказал Этан, — и одна из причин, почему они предпочитают жить вдали от людей. Они такие же дикие существа, как и люди. Они сильные, потенциально опасные и зачастую непредсказуемые.

— И порой на удивление преданные, — проговорила я, когда Джефф помог прихрамывающей Джульетте зайти в Дом.

— Бесспорно, Страж. Бесспорно.

По тротуару шла Мэллори, разинув рот, и с большой спортивной сумкой в руке, которая в центре прогибалась от чего-то относительно маленького и явно тяжелого.

— Что за черт? — спросила она, когда подошла к нам, ее взгляд все еще пытался охватить царящие вокруг разрушения.

— Сбитые с толку оборотни, — ответила я, чтобы мы могли пропустить длинные подробности. — Оборотень подвергся управлению магией, а его друзья обвинили нас.

— Я еще не получала известий от Катчера, поэтому не знала. Черт, ребята.

— Ага, — произнесла я. — Это катастрофа. И есть еще кое-что. Оборотень слетел с катушек, потому что кто-то поиграл в кукловода с оборотнем недалеко от символов в Ригливилле.

Мэллори открыла рот и снова его закрыла.

— Что, прости?

— Нам известно столько же, сколько и тебе. Судя по всему, оборотень под контролем выбивал дерьмо из другого члена Стаи, в то время как колдун исполнял роль композитора. — Я махнула туда-сюда рукой, как дирижер оркестра.

— Святые угодники, — проговорила Мэллори. — Это… нехорошо.