На другом конце провода слабый голосок «мисс Сырный пирог» того года отозвался: «О, я понимаю», — и она повесила трубку.

Девушку, которая умела мечтать лучше других, впереди ждало еще много праздников, проведенных в полном одиночестве.

Примечания

1. Курить она бросила в середине пятидесятых.

2. В Голливуде ее называли «Нефф».

3. Полураздетая красотка, соблазнительное фото (амер. жарг.)

Глава 9

«Я хочу, чтобы ты поговорил с этой девушкой, — сказал руководитель отдела рекламы «Фокса» Гарри Брэнд. — Мы готовим ее — хотя, вероятно, точнее было бы сказать, она готовит себя — к тому, чтобы стать самой сексуальной штучкой в кино со времен Джин Харлоу». Слова эти были произнесены 5 января 1952 года. Главный посредник Даррила Занука при решении щекотливых вопросов давал обед в честь репортера-фельетониста Хая Гарднера.

Брэнд снабжал Гарднера информацией, тщательно отбирая ту, которая сулила автору наибольший успех у читателей. «Нас немного беспокоит только одна вещь, — признался он. — Когда дела шли из рук вон плохо, Мэрилин позировала для местного фотографа, и сегодня эти снимки красуются в календаре, напоминая картинки из «Сентябрьского утра», только еще хлеще. Я бы показал тебе фото, но наш юридический отдел спрятал их в сейф».

Едва эта фраза, пробудившая интерес, была произнесена, как появилась Мэрилин, готовая уделить внимание заезжему журналисту. Вещь, которая беспокоила Бренда, — это календарь Кейпера. Связанная с ним история вскоре найдет отражение в сенсационных газетных заголовках. Эхо ее не смолкнет месяцы и даже годы спустя.

Официальная версия календарной истории такова. В 1949 году, когда Мэрилин было двадцать три года и она не имела работы и средств к существованию, она в обнаженном виде позировала для фотографа Тома Келли. Сделанные снимки он продал «Вестерн Литограф Кампани» для серии календарей. По прошествии трех лет — к великому смущению Мэрилин, ее студии и тогдашнего продюсера — кому-то взбрело в голову сравнить лицо новой звезды «Фокса» с личиком и телом, украшавшим стены гаражей и парикмахерских на территории почти всех Соединенных Штатов.

В начале пятидесятых годов хорошенькие девушки не позировали обнаженными. Вскоре толпы газетчиков осаждали двери киностудии «XX век—Фокс». Нетрудно догадаться, что руководство студии переполошилось и не знало, что делать. Ходили разговоры о разрыве контракта с Мэрилин и прекращении съемок фильма «Ночная схватка» с ее участием. Сама Мэрилин, говорят, также была в слезах. Потом она решила, что ей нужно признать факт, что она позировала в обнаженном виде, но при этом объяснить, что на такой шаг ее толкнула крайняя нужда. У нее даже не было денег, чтобы заплатить за жилье. Эта жалостливая история должна была вызвать у публики симпатию и превратить грандиозный скандал в триумф новоиспеченной звезды.

Конечно, это сработало. В продаже и сегодня можно встретить календарные снимки Мэрилин. Но правда о том, как эта история получила огласку, никогда не излагалась полностью. Эта забавная по своей сути повесть высвечивает еще одно свойство Мэрилин, показывая, что она была большой мастерицей создавать себе рекламу.

Как обычно, Мэрилин преподнесла эту сногсшибательную новость по-своему, обставив все весьма изощренным способом. Сначала она устроила для себя интервью с журналисткой из «Юнайтед Пресс Интернешнл» Алин Мосби. Мосби работала в агентстве, обслуживавшем тысячи газет, журналов, радио- и телестанций. Ей предстояло взять у Мэрилин интервью и расспросить ее об «обнаженном» календаре. Во время их разговора присутствовали Соня Вольфсон и Джонни Кэмбелл, студийные агенты из отдела рекламы. Об эпизоде с календарем им ничего известно не было, таким образом Мэрилин создала у Мосби впечатление, что та напала на действительно сенсационную новость.

«Она попросила Алин проследовать за ней в дамскую комнату, — вспоминает Кэмбелл, — представив все так, будто у нее были месячные. Естественно, пойти туда за ними я не мог. Там в относительной безопасности уединения она продолжила рассказ о своей судьбе натурщицы, ставшей украшением календаря. Все это нас страшно взволновало...»

Проникнутая сочувствием история в изложении Мосби появилась в прессе несколько дней спустя. Мэрилин недоумевала: «Я до сих пор никак не возьму в толк, как меня узнали». По меткому замечанию Кэмбелла: «Мэрилин понимала тогдашний дух страны лучше, чем кто бы то ни было из нас. Она понимала, что времена изменились».

Календарная история еще долго продолжала оставаться у всех на устах. Вскоре изображения обнаженной Мэрилин Монро украшали дома американцев по всей стране. Яркие оттиски со снимков можно было увидеть на подносах и стаканах в коктейль-барах. Мэрилин только бормотала, что вовсе не хотела, чтобы «картинки приобрели общегосударственный размах», но произносила она это очень спокойным голосом.

Тем временем защитники американской нравственности позаботились о том, чтобы скандальная история не заглохла. В 1953 году в Лос-Анджелесе был арестован владелец магазина фотоаппаратуры. Его обвинили в том, что у витрины его магазина останавливались школьники и глазели на выставленный на обозрение календарь. В Пенсильвании и Джорджии календарь был официально запрещен. Мэрилин снисходительно поблагодарила власти, и ее картинка оттуда пришла, задрапированная в черное кружево. Но и три года спустя после того, как Почтовое управление Соединенных Штатов объявило его непристойным, календарь еще имелся в продаже.

В декабре 1953 года один снимок из «обнаженного» календаря, купленный за 500 долларов молодым, никому не известным парнем по имени Хью Хефнер, украсил своим присутствием первый номер нового журнала «Плейбой». На обложке его появилась и сама Мэрилин, только в одежде. Таким образом, «Плейбой» мог похвастать, что его первой подружкой, вернее возлюбленной месяца — как это позже стало называться, — была Мэрилин Монро.

Так Мэрилин сыграла ключевую роль в первой атаке сексуальной революции в Америке. В противовес расхожему мнению, что однажды, чтобы заплатить за жилье, она согласилась сняться в порнографическом фильме, документальных доказательств на этот счет нет. В последние годы широкое распространение получили два старых порнофильма, в одном из которых чрезмерно физиологично показан половой акт, а во втором — сеанс стриптиза. Оба они были объединены названием «Apple Knockers and the Coke Bottle» (Яблочные буфера и бутылка коки). Оба выдавались как образец кинопродукции, в которой задействована Мэрилин Монро. Но проведенное исследование показало, что в обоих случаях женщина, принимавшая участие в фильмах, — не Мэрилин Монро.

Особенно близко подошла Мэрилин к порнопродукции в фильме, где снялась в возрасте двадцати одного года, за пять лет до эпизода с календарем, — и то это были вполне невинные кадры. Как-то в субботу вместе с отцом на студию приехала Стеффи — дочь Сиднея Сколски, друга Мэрилин. В ожидании его она бродила по павильонам и зашла в просмотровый зал, где актеры-контрактники просматривали куски, отснятые «ради забавы, и за чем Занук любил коротать выдавшиеся свободные минуты». Юная Стеффи увидела полностью одетую Мэрилин в весьма недвусмысленных объятиях молодого актера, Роберта Карнеса. Но этот кусок давным-давно был брошен в корзину.