Прошло около суток, и двое матросов па мысу Боуден действительно дождались прихода своих товарищей, но среди них не оказалось их любимого начальника. История гибели Белло очень проста. Шторм, свирепствовавший в эти дни, погубил корабль и принес смерть его командиру. Сидевшие на льдине люди замерзали под ударами насыщенного мокрым снегом ветра. Для защиты от него они построили себе из глыб льда и снега нечто вроде хижины. Проведенная в таких условиях ночь всех страшно измучила. Люди сидели, тесно прижавшись друг к другу, рассуждая, о грозившей им опасности. Кто-то напомнил, что суда Гриннелевской экспедиции казались тоже совсем погибшими и все-таки спаслись каким-то чудом. Тогда Белло спокойно сказал, что отчаиваться нечего, посмотрел на часы, поднялся и вышел, чтобы осмотреться. Это был третий раз, что он выходил из хижины и взлезал на высившийся на самом краю льдины высокий торос. На этот раз Белло не вернулся. Обеспокоенные его долгим отсутствием матросы пошли по свежим следам, дошли до тороса и нашли здесь только палку. Хозяин ее погиб. Было ясно, что с высоты тороса его подхватил сильный порыв ветра и унес вниз, в пучину. Трупа его никогда никто не видел.
Несколько часов спустя матросам удалось перебраться на твердый лед, а затем переплыть на небольшой льдине, управляемой веслом, через канал и выйти на берег. К своим товарищам изголодавшиеся и измученные всем пережитым матросы прибыли после тридцати часов тяжелой разлуки.
Глубокая печаль царила на «Фениксе» по поводу понесенных в эти дни тяжелых потерь. Корабль был полон людей, и все они стремились поскорее убраться из этой страшной страны. Инглфильд знал, что у него осталось совсем мало свободных дней, что самая небольшая задержка может вызвать крайне нежелательную зимовку. С минуты на минуту ждал он появления на горизонте Бельчеровских кораблей, но они не приходили. 23 августа Инглфильд снялся с якоря, не дождавшись прихода Бельчера, и повернул на восток в Ланкастеров пролив. Он уходил в убеждении, что Бельчер прибудет к острову Бичи через несколько дней, или даже часов, после его отплытия. Впоследствии оказалось, что Бельчеру не удалось пробиться летом 1853 года сквозь льды Веллингтонова канала и что он остался на вторую зимовку в северной его части.
Семь недель потратил Инглфильд на обратный путь в Англию. 7 октября явился он в сопровождении Кресуэлла в адмиралтейство. Сообщение их произвело огромное впечатление в морских кругах и широко комментировалось в периодической печати. Весть о безрезультатности поисков и: о гибели Белло еще больше усилила чувство отчаяния во всех.
Только одно известие было радостным. Ведь к тому времени многие считали, что печальную судьбу Франклина и его товарищей разделили экипажи «Исследователя» и «Предприятия», отправившихся во льды арктической Америки со стороны Берингова пролива еще в 1850 году. И вот, неожиданно нашелся Мак-Клюр со всей своей командой, причем непросто нашелся, а прислал отряд людей через льды, скрывающие морской путь из Тихого океана в Атлантический, с поручением объявить миру о совершенном открытии. Героизмом Мак-Клюра восторгались, удивлялись его выдержке-и настойчивости, но вместе с тем не скрывали, что по существу открытие его не имеет никакого значения для мореплавания и торговли. Задана, впервые поставленная четыреста лет тому назад, была наконец разрешена, но польза от ее решения казалась современникам Мак-Клюра совершенно ничтожной. Необходимо подчеркнуть, что взгляд этот до сих пор по существу мало изменился, и в наши дни никто не говорит о практическом использовании Северо-западного пути. Действительно ли этот путь настолько недоступен, или такое убеждение покоится на недоразумении, на недооценке технических возможностей человечества и его-волевого напряжения? Разрешить этот вопрос, конечно, нелегко, но необходимо напомнить, что подобное отношение существовало до самого недавнего времени к вопросу о проходимости и практической ценности Северо-восточного прохода. Только в советской стране неограниченных технических возможностей и гигантского напряжения воли трудящихся масс эта проблема была разрешена, и казавшееся невозможным стало возможным.
Лейтенант Кресуэлл был вестником великого открытия. Появление его вызывало всеобщий восторг, переходивший в овации его начальнику и экипажу «Исследователя». На. чествование Кресуэлла в его родном городке явился также седой старик Парри. У Кресуэлла было о чем рассказать, и, слушая его, Парри радовался разрешению проблемы, над которой он сам так много потрудился. Тем горестнее была для него мысль, что его лучший друг, старый Джон Франклин, очевидно, заплатил за него жизнью.
Вернемся к экспедиции на «Исследователе» и «Предприятии», покинувших берега Англии в 1850 году. Как уже известно, Мак-Клюр, командовавший первым кораблем, находился в подчинении у командира «Предприятия» — Коллинсона.
Оба судна вышли в море 20 января. Почти шесть месяцев длился путь вокруг мыса Горн до Сандвичевых островов. У «Исследователя» был несколько худший ход, чем у «Предприятия», и потому когда 1 июля Мак-Клюр прибыл в столицу Гонолулу, он узнал, что прибывший сюда раньше Коллинсон накануне покинул порт, направившись к Берингову проливу. Надо сказать, что в те времена парусные корабли, стремившиеся попасть к Берингову проливу, совершали обходный путь через Петропавловск на Камчатке. Это делалось, чтобы избежать опасных рифов у Алеутских островов и воспользоваться на пути к проливу дующим от берегов Камчатки западным ветром. Коллинсон направился по этой известной всякому моряку дороге, между тем как Мак-Клюр избрал прямое направление на Берингов пролив, Почти не отдохнув в Гонолулу, он велел поднять паруса, снялся с якоря и направил курс корабля прямо на север. Дерзость его увенчалась успехом: несмотря на сравнительно с флагманским кораблем медленный ход, «Исследователь» достиг Берингова пролива в небывало короткий срок, потратив на весь переход только двадцать шесть дней.
Капитану Коллинсону повезло меньше. Благодаря тому, что он шел обычным путем, совершая крюк в сторону Камчатки, он прошел Берингов пролив и прибыл к мысу Лис-Лисбурнтолько 14 августа, то есть двумя неделями позже Мак-Клюра. Будучи уверен, что «Исследователь» находится где-га далеко позади, Коллинсон надеялся встретить здесь Келле га на «Геральде» или Мура на «Пловере», но случайно как раз на этих днях оба корабля отошли для совещания друг с другом на тридцать миль от берега и находились, поэтому, вне видимости «Предприятия». В полном недоумении отправился Коллинсон один продолжать свой путь к северу. Его мучило сознание невыполнения возложенного на него поручения согласовать свои действия с деятельностью Мура и Келлета, которые, в соответствии с указаниями инструкции, должны были поступить под его командование. Коллинсон миновал мыс Бэрроу на северном побережье Аляски, но по пути к мысу Бэзерст встретил такое нагромождение льдов, что вынужден был повернуть обратно. Коллинсон сделал еще одну попытку пробиться к чистой воде в северо-западном направлении. Она не увенчалась успехом, зима уже входила в свои права, и «Предприятию» пришлось возвратиться к Берингову проливу. В середине сентября Коллинсон совершил последнюю отчаянную попытку выйти на чистую воду, и опять безуспешно. На обратном пути он выловил бутылку, содержащую сообщение «Пловера» и «Геральда», что они отправились зимовать в гавань Грэнтли. Здесь он нашел оба корабля и, после совещания с капитанами Муром и Келлетом, повернул свой корабль прочь от арктических льдов в сторону теплых китайских берегов с тем, чтобы, перезимовав в Гонг-Конге, следующей весной возобновить старания к достижению своей главной цели — покрытой снегом и льдом Земли Бэнкса.
Таким образом, в 1850 году Коллинсону не удалось достигнуть ровно ничего, и все сбои надежды он возложил на будущее лето. Тем временем более счастливый Мак-Клюр развернул свою деятельность сразу же по прибытии в Ледовитое" море. Необходимо отметить, что в адмиралтейской инструкции, врученной начальнику всей экспедиции, Коллинсону, имеется пункт восемнадцатый, в точности соответствующий пункту одиннадцатому Франклиновской инструкции, лишь с заменой названий кораблей и фамилий подчиненных командиров. Указание во что бы то ни стало не допускать разлучения обоих кораблей не было соблюдено в первую очередь самим Коллинсоном. Любопытно, что он сам оставил Мак-Клюру при уходе своем из Гонолулу указание образа действий командира «Исследователя», допускающее известную свободу. Этой свободой Мак-Клюр впоследствии, не без некоторых колебаний, решил воспользоваться. Содержание распоряжения Коллинсона состояло в следующем: Мак-Клюр должен был со всей поспешностью направиться из Гонолулу в сторону Берингова пролива к мысу Лисбурн, причем на своем пути ему надлежало внимательно следить, не оставлены ли на его имя какие-либо новые распоряжения. Далее, если бы Мак-Клюр таковых не обнаружил, то из этого следует заключить, что он (Коллинсон) отправился дальше, в сторону острова Мельвиля. В случае, если бы по причине поздней поры оказалось невозможным предпринять в 1850 году поездку в Ледовитое море, то Мак-Клюр должен был бы вернуться в южно-американский порт Вальпарайзо за провиантом и присоединиться в будущем году к «Пловеру», служа в качестве продовольственной базы в Беринговом проливе.