«Такие мысли невольно приходили нам в голову, пока мы осматривались вокруг, пытаясь обнаружить следы погибших Если бы мы знали о том обстоятельстве, которое стало нам известно несколькими днями позже, это место приобрело бы в наших глазах еще больше интереса, так как именно здесь безвозвратно погибли документы экспедиции, которые с такими бесконечными усилиями и заботами были принесены сюда, несмотря на все трудности пути. Мы старательно заметили себе это место, чтобы вернуться сюда для производства тщательных розысков, когда сойдет снег.

«Наши проводники сообщили, что лодка была найдена вверх дном, а все скелеты под нею. Они не помнили точного числа скелетов, но полагали, что их было не менее пяти.

«На следующий день к нашей стоянке прибыла другая группа эскимосов того же племени, кочевавшая вокруг мыса Ричардсона. Среди этих эскимосов была одна пожилая женщина, от которой мы надеялись получить важные и интересные сведения. Она была в числе тех туземцев, которые встретили некоторых из переживших аварию кораблей в заливе Вашингтона. С тех пор она ни разу не видела белых людей. Ее имя было Алангия, она происходила из Нейтчили. в настоящее время ей исполнилось 55 лет. У Алангии было красивое и умное лицо, густые черные как смоль, немного тронутые сединой волосы, которые, очевидно, никогда не собирались в прическу и свободно спускались на ее плечи и лицо, по-видимому, не причиняя ей беспокойства. Во время беседы мне удалось сделать с нее набросок, настолько удачный, что ее друзья сразу же узнали ее, когда я впоследствии показал им его.

«Здесь кстати будет отметить, что мы имели полное основание доверять сообщениям эскимосов, так как правдивость является как будто их врожденным свойством. Они никогда не пытались обмануть нас в отношении предметов, оставшихся после участников погибшей экспедиции, хотя это могло казаться им и легким и выгодным. Иногда, когда мы останавливали наше внимание на тех или иных предметах, считая их оставшимися от погибшей экспедиции, туземцы заявляли нам, что они принесены из области залива Репульс или какого-нибудь другого места.

«Алангия рассказала нам, что она, будучи много лет назад вместе со своим мужем и еще двумя семействами эскимосов на восточном берегу залива Вашингтона, видела десять человек белых, волочивших по льду сани с лодкой. Пятеро белых раскинули палатку на берегу, а остальные остались с лодкой. Эскимосы расположились недалеко от них и они пробыли вместе пять дней. В течение этого времени туземцам, удалось убить на льду несколько тюленей, которых они отдали белым. Один из белых дал ее мужу резак, который после был потерян или сломан и выброшен, по крайней мере она уже давно не видела этого ножа.

«По истечении пяти дней как белые, так и иннуиты, отправились вместе на полуостров Аделаиды, опасаясь, что лед, уже давший трещины, быстро распустится, и они не будут в состоянии переправиться. Иннуиты вышли ночью, считая, что в это время лед должен быть крепче. Белые следовали за ними, волоча свои тяжелые сани и лодку, но не могли пройти по распустившемуся льду так быстро, как иннуиты, которые, остановившись, ожидали их у мыса Гледмана. Иннуитам не удалось перебраться на материк, из-за ненадежности льда, и они провели все лето на Земле короля Уильяма. Белых они никогда больше не видели. Поджидая их, эскимосы занялись ловлей рыбы в соседних озерах, бродя все лето между берегом и озерами, а потом, не дождавшись, отправились на восточный берег близ острова Мэтти.

«Некоторые из встреченных белых, по словам Алангии, были очень худы, и рты у них пересохли и почернели. Она заметила, что у них не было меховой одежды. Один из белых назывался Аглукар, а другой — Тулуа. Последний был, повидимому, начальником, и именно он-то и дал нож ее мужу.

«Нужно заметить, что Аглукар и Тулуа — обычные эскимосские имена. Очевидно, имена белых были несколько созвучны этим привычным для ее слуха именам, и это врезалось в ее память. Третий назывался «Доктук» (доктор). Тулуа был несколько старше других, у него была широкая борода, черная с проседью. Он был полнее других, «толстый, широкий человек». Аглукар был ниже ростом и имел черную бороду длиною в 4–5 дюймов (она показала это рукой). «Доктук» был небольшого роста, с большим животом и рыжей бородой такой же длины, как у Аглукара. Все трое были в очках.

«Следующей весной, когда на земле оставалось уже мало снега, она видела палатку на берегу в глубине бухты Террора. Как в самой палатке, так и снаружи лежали трупы. На них уже почти не оставалось мяса — только кости с сухожилиями и одежда. Их было очень много, она не помнит, сколько именно. Необходимо знать, что иннуиты имеют лишь смутное представление о числах свыше десяти. Ничто не указывало на то, что это были именно те люди, которых она встретила раньше. Рядом с палаткой были одна-две могилы. Эскимосы не разрыли в то время этих могил. Около палатки было разбросано много вещей: ножей, вилок, ложек, карманных часов, книг, одежды, одеял и пр. На книги они не обратили внимания. Вместе с ней были те самые эскимосы, которые встретили белых за год перед тем, и они-то были первыми, которые увидели палатку и могилы. Они оставались на Земле короля Уильяма с тех пор, как встретили белых, и переправились на материк уже после того, как посетили место, где стояла палатка.

«Таковы были сообщения Алангии, эскимоски из Нейгчили. Закончив беседы, мы дали ей несколько иголок, перочинный нож, жестяную миску и другие предметы, вознаградив ее за беспокойство, связанное с приездом по нашему приглашению. Итак, перед нами была женщина, которая собственными глазами видела несчастных, голодных участников экспедиции, и ее рассказ был поэтому для нас полон глубокого интереса. Каждое слово, которое она произносила, оживляло в нашем воображении ужасную трагедию.

«Алангия, казалось, разделяла наш интерес, что отражалось на ее лице. Глаза ее наполнились слезами при воспоминании о печальной картине, которую она видела у палатки, где погибло так много людей.

«Из сообщений, полупленных от Алангии, мы вывели заключение, что группа белых, погибшая в проливе, который мы вчера посетили, была частью той партии, которую туземцы встретили на Земле короля Уильяма. Эскимосы переправлялись через пролив Симпсона, пока белые пытались пройти по распустившемуся льду. Потеряв часть своих товарищей у реки Пфеффер и у островов Тодда, они были отнесены течением в пролив, где впоследствии были найдены их трупы.

«Сколько времени понадобилось им для того, чтобы добраться до этого места, очевидно никогда не будет выяснено, но нельзя сомневаться в том. что они были в самом отчаянном положении. Как мы впоследствии узнали от других туземцев, налицо были неоспоримые доказательства того, что они вынуждены были прибегнуть к людоедству, пока в конце конце все-таки не погибли голодной смертью, за исключением одного человека, скелет которого был после найден нами в 5 милях дальше.

«Мы приобрели здесь у эскимосов сани, найденные Мак-Клинтоком в бухте Эребуса вместе с лодкой и несколькими скелетами. С тех пор, как сани попали к иннуитам, размер их сильно уменьшился, так как последние несколько раз обрубали отдельные их части. В первоначальном своем виде сани были на семь футов длиннее, а их полозья на два фута выше. Но и в настоящем виде они представляли большой интерес. Мы заботливо сохранили их такими, какими они были на службе у эскимосов в течение многих лет.

«Продолжая путь, мы встречали других эскимосов того же племени на расстоянии от 6 до 10 миль вдоль берега, пока не достигли мыса Сифорз, где переправились на Землю короля Уильяма, предполагая пробыть там до сентября».

Таким образом, к началу июня 1879 года экспедиция Шватки оказалась в виду своей цели — Земли короля Уильяма. Такой результат должен был показаться самим участникам похода прямо-таки блестящим, особенно при сравнении с тем, чего с таким трудом удалось добиться их предшественнику— Холлу. Необходимо отметить, что не только превосходное снаряжение, личный энтузиазм и выдержка Шватки и его спутников были причиной этого успеха, но и умелый выбор отправной точки и направления похода, равно как и удачная расстановка сил внутри экспедиции. Шватка пошел к своей цели новым путем, оказавшимся- нелегким, но зато верным. При этом Шватка, несмотря на свою недостаточную опытность в арктических путешествиях, прекрасно понял значение своевременного выступления в поход. Действительно, его расчет времени блестяще оправдал себя, так как через материк отряд его прошел по снегу, а к Земле короля Уильяма поспел как раз в период его интенсивного таяния под действием лучей летнего солнца.