Толпы людской благословенья!
<1852>
ПРИ ПОСЫЛКЕ РАФАЭЛЕВОЙ МАДОННЫ
Окружи счастием счастья достойную,
Дай ей сопутников, полных внимания;
Молодость светлую, старость спокойную,
Сердцу незлобному мир упования!
М. Лермонтов
В часы тяжелых дум, в часы разуверенья,
Когда находим жизнь мы скучной и пустой
И дух слабеет наш под бременем сомненья,
Нам нужен образец терпения святой.
А если те часы печали неизбежны
И суждено вам их в грядущем испытать,
Быть может, этот лик, спокойный, безмятежный,
Вам возвратит тогда и мир и благодать!
Вы обретете вновь всю силу упованья,
И теплую мольбу произнесут уста,
Когда предстанет вам Рафаэля созданье,
Мадонна чистая, обнявшая Христа!
Не гасла вера в ней и сердце не роптало,
Но к небу мысль всегда была устремлена;
О, будьте же и вы — что б вас ни ожидало -
Исполнены любви и веры, как она!
Да не смущает вас душевная тревога;
Да не утратите средь жизненного зла,
Как не утратила святая матерь бога,
Вы сердца чистоты и ясности чела.
<Февраль 1853>
ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ
(Л. З. Д<андевиль>- при посылке моих стихов)
Опять весна! Опять далекий путь!
В душе моей тревожное сомненье;
Невольный страх мою сжимает грудь:
Засветится ль заря освобожденьяe
Велит ли бог от горя отдохнуть,
Иль роковой, губительный свинец
Положит всем стремлениям конецe
Грядущее ответа не дает…
И я иду, покорный воле рока,
Куда меня звезда моя ведет…
В пустынный край, под небеса Востока!
И лишь молю, чтоб памятен я был
Немногим тем, кого я здесь любил…
О, верьте мне, вы первая из них!
Я забывал при вас тоску изгнанья.
Вам и теперь мой безыскусный стих,
Как сердца дань, я шлю на расставанье.
Пусть иногда в раздумья тихий час
Он обо мне заставит вспомнить вас.
И может быть, вы дружеский привет
Пошлете мне, исполнены участья,
Чтоб, лаской той утешен и согрет,
Мой дух не мог утратить веры в счастье…
Так на чужбине пленнику порой
Отрадна песнь страны его родной!
Весна 1853
ВЕСНА
Und Freud' und Wonne
Aus jeder Brust!
О Erd', о Sonne!
О Gluck, о Lust!'
Гете {*}
{* И радость и блаженство в каждой груди! О земля, о солнце! О счастье,
о веселье! (нем.). — Ред.}
В старый сад выхожу я, росинки
Как алмазы на листьях горят;
И цветы мне головкой кивают,
Разливая кругом аромат.
Всё влечет, веселит мои взоры:
Золотая пчела на цветке,
Разноцветные бабочки крылья
И прыжки воробья на песке.
Как ярка эта зелень деревьев!
Купол неба так чист и глубок!
И брожу я, восторгом объятый,
И слеза застилает зрачок.
За оградой садовой чернеет
Полоса взбороненной земли,
И покрытые соснами горы
Поднимаются к небу вдали.
Как любовью и радостью дышит
Вся природа под вешним лучом,
И душа благодарная чует
Здесь присутствие бога во всем!
Снова крепнут дремавшие силы;
Новой жизни приходит пора,
И становится всё так возможным,
Что мечтою казалось вчера!
Как прекрасна весна! Миллионы
Ей навстречу звучат голосов,
И в моем воскресающем сердце
Ей привет вдохновенный готов!
1853
ПОСЛЕ ЧТЕНИЯ ГАЗЕТ
Мне тяжело читать кровавые страницы,
Что нам о племенных раздорах говорят,
Как тяжело смотреть на сумрачные лица
Семьи, где издавна господствует разлад.
Отчизну я люблю глубоко и желаю
Всей полнотой души цвести и крепнуть ей,
Но к племенам чужим вражды я не питаю,
Ей места нет в душе незлобивой моей.
Рассказ о подвигах на поле грозной битвы
Восторгом пламенным мне не волнует кровь;
И к небесам я шлю горячие молитвы,
Чтоб низошла в сердца озлобленных любовь.
Чтоб миновали дни тревог, ожесточенья,
Чтоб, позабыв вражду и ненависть свою,
Покорные Христа высокому ученью,
Все племена слились в единую семью!
1854
С…….У
Перед тобой лежит широкий новый путь.
Прими же мой привет, не громкий, но сердечный;
Да будет, как была, твоя согрета грудь
Любовью к ближнему, любовью к правде вечной.
Да не утратишь ты в борьбе со злом упорной
Всего, чем нынче так душа твоя полна,
И веры и любви светильник животворный
Да не зальет в тебе житейская волна.
Подъяв чело, иди бестрепетной стопою;
Иди, храня в душе свой чистый идеал,
На слезы страждущих ответствуя слезою
И ободряя тех, в борьбе кто духом пал.
И если в старости, в раздумья час печальный,
Ты скажешь: в мире я оставил добрый след,
И встретить я могу спокойно миг прощальный,
Ты будешь счастлив, друг: иного счастья нет!
1855
В СТЕПИ
Так скоро, может быть, покинуть должен я,
О степь унылая, простор твой необъятный;
Но вместо радости зачем душа моя
Полна какою-то тоскою непонятнойe
Жалею ль я чегоe Или в краю ином
"Грядущее сулит мне мало утешеньяe
И побреду я вновь знакомым мне путем,
Путем забот, печалей и лишенья.
Как часто у судьбы я допросить хотел,
Какую пристань мне она готовит…
Зачем неравный бой достался мне в удел,
Зачем она. моим надеждам прекословитe
Ответа не было. Напрасно я искал,
Куда б усталою приникнуть головою…
Не видно пристани… И счастья идеал
Уж я давно зову ребяческой мечтою!..
Но пусть без радостей мои проходят дни…
Когда б осталось мне отрадное сознанье,
Что к благу ближнего направлены они,
Я б заглушил в себе безумное роптанье;
Но нет, еще ничьих не утирал я слез
И сердца голосу был часто непослушен;
Я утешения несчастным не принес,
И слаб я был, и горд, и малодушен.
И жаль мне, что я жизнь покину без следа,
Как покидаю край печального изгнанья,
Что ни единый друг от сердца никогда
Не сжал руки моей в минуту расставанья.
Между маем и ноябрем 1856
РАЗДУМЬЕ
Дни скорби и тревог, дни горького сомненья,
Тоски болезненной и безотрадных дум,
Когда ж минуетеe Иль тщетно возрожденья
Так страстно сердце ждет, так сильно жаждет умe
Не вижу я вокруг отрадного рассвета;
Повсюду ночь да ночь, куда ни бросишь взор.
Исчезли без следа мои младые лета,
Как в зимних небесах сверкнувший метеор.
Как мало радостей они мне подарили,
Как скоро светлые рассеялись мечты!
Морозы ранние безжалостно побили
Беспечной юности любимые цветы.
И чистых помыслов, и жарких упований
На жизненном пути растратил много я;
Но средь неравных битв, средь тяжких испытаний
Что ж обрела взамен всех грез душа мояe
Увы! лишь жалкое в себе разуверенье
Да убеждение в бесплодности борьбы,
Да мысль, что ни одно правдивое стремленье
Ждать не должно себе пощады от судьбы.
И даже ты моим призывам изменила,
Друзей свободная и шумная семья!
Привета братского живительная сила
Мне не врачует дух в тревогах бытия.
Но пусть ничем душа больная не согрета,