молчал.

– А Род-Айлендская школа дизайна? Они хоть знают, что ты отправила туда заявку на

досрочный отбор?

– Нет, – прошептала я.

Они не знали о том, что я отправила заявку. Я воспользовалась маминым адресом, чтобы ее

подписать, решив, что скажу родителям только если поступлю.

— Они ничего для тебя не делали, поскольку ты четко дала им понять, что не хочешь их

помощи, – сказал Джош, направляясь к двери.

Взялся за ручку и заговорил, не оборачиваясь и не глядя на меня.

– И к слову о том, что тебя никто не любит – ты ошибаешься и тут тоже. Я любил тебя. Я

выбрал бы тебя, Элла.

Он не дал мне возможности ответить. Джош просто вышел вон, а я осталась сидеть и

смотреть ему вслед, застыв на месте и потеряв способность двигаться.

80

LOVEINBOOKS

28

Я не учла чувства Джоша, когда приняла решение стать Мэдди. Не учла целую кучу вещей.

Но я ведь и не планировала становиться сестрой. Я просто не поправляла тех, кто называл меня ею.

Пока все вокруг радовались тому, что она жива, играть было проще.

Я услышала отдаленный стук двери, а потом – что Джоша зовет его мама. Наверняка он

пошел в кинотеатр. Проскользнет через входную дверь и спрячется на заднем ряду. Будет смотреть

кино, пока не успокоится.

Я поднялась, отчаянно желая пойти с ним. Не имело значения, что показывают. Я не

собиралась смотреть кино, просто хотела спрятаться. С ним. Но для меня этот вариант не имел права

на существование. Мне стоило пойти домой, постараться испортить домашнее задание, а потом

заняться чтением модных журналов, чтобы выглядеть завтра в стиле Мэдди.

Я собрала свою мокрую одежду и заколебалась, размышляя о том, стоит ли снова ее надеть.

Но одежда Джоша была такой мягкой и теплой, и, в конце концов, мне нужно было хоть что-

то приятное.

В доме царила тишина, только из кухни доносился какой-то шум. Голос мамы Джоша

перекрывал звук таймера микроволновки и скрип открывающейся и закрывающейся дверцы духового

шкафа. Она разговаривала с отцом Джоша, по крайней мере, пыталась. Атаковала его голосовой

почтовый ящик, прося позвонить сыну, как только сядет самолет, и спросить его, а что, собственно,

происходит.

Я осторожно прокралась через гостиную, надеясь избежать встречи с миссис Уильямс. Почти

добралась до выхода, но на последнем шаге меня настиг ее голос.

– Мэдди. – Я обернулась. На одной руке у нее была прихватка, другой она держала телефон.

– Все нормально?

– Нет, – ответила я. Все было так далеко от нормальности, что можно было и не пытаться

что-то исправить.

Она подошла ближе, почти блокируя мне путь.

– Простите, – все, что удалось мне вымолвить.

– За что?

Я пожала плечами.

– Я не знала, что он так расстроен из-за… из-за нее.

Мама Джоша отступила от двери и махнула мне рукой – проходи.

– Он уже так много потерял, Мэдди. Думаю, увидев тебя…, – она помолчала, ее глаза

обежали меня сверху вниз, отмечая одежду Джоша, которую я напялила на себя, – одетой таким

образом, он не придет в себя.

Я не стала дожидаться объяснений. Просто открыла дверь и вышла. Я знала, что она имела в

виду, знала, что на самом деле она пыталась до меня донести.

Оставь моего сына в покое.

Я накинула капюшон толстовки на голову и прижала свою все еще мокрую одежду к груди.

Становилось темно, холодало. И мне пора было домой.

– Что ты здесь делаешь? – в голосе Ким звучало удивление. Будто я – последняя, кого она

ожидала бы здесь увидеть.

Что, безусловно, имело смысл. Элла практически жила здесь. Но не Мэдди. И Элла умерла.

– Ничего, просто ухожу, – бросила я.

Ким обошла сетку, которая отделяла ее двор от двора Джоша.

– Ты не должна. Я просто заглянула узнать, не хочет ли Джош прогуляться. Оставайся. Знаю,

у тебя наверняка есть другие дела, да и Джош дружил с Эллой, а не с тобой, но…

Я подняла голову и увидела Джоша, стоящего неподалеку. Кажется, я ошибалась. Он не

смотрел кино, как я предполагала. Он собрался провести время с Ким. Я расхохоталась. Пока я была

Эллой, у Ким не было ни единого шанса. Она была ревнивая, инфантильная и носилась за Джошем,

как щенок за игрушечной косточкой. Я не понимала, что в Джоше ее привлекало. В ней ведь вообще

не было творческой жилки. Серьезно, в клубе аниме она предложила нарисовать «Короля Льва».

К тому же, он любил меня, а не ее. Он сказал мне это там, наверху.

81

LOVEINBOOKS

Да, Элла бы не обратила на нее внимания. Но я не была Эллой. Я теперь была Мэдди.

Джош увидел это намерение в моем взгляде и тут же понял, о чем я думаю.

– Не надо, – сказал он.

Я встретилась с ним глазами, и тысяча несказанных слов повисла между нами.

Там были « Я сказал именно то, что хотел сказать там, наверху», «Я помогу тебе с этим

справиться» и, наконец, «Пожалуйста, только не здесь и не сейчас».

Ким смотрела на нас. Она явно расстроилась, заметив эту возникшую между нами связь – ту,

которой никогда не было у нее и Джоша. На секунду мне стало ее жаль. Она видела это, знала, что

неважно, как сильно она будет стараться, Джош будет привязан ко мне больше, чем к ней. Даже

теперь, когда я была мертва, он принадлежал мне.

Я кивнула и удержалась от замечания. Развернулась и пошла прочь. Это самое безопасное,

что я могла сделать… единственное, что могла.

– Погоди, – сказал Джош. – Я возьму ключи и отвезу тебя домой.

– Нет.

Мне нужно было пройтись, побыть одной. Обдумать все сказанное, прежде чем снова

придется отвечать на его вопросы.

Я не отрывала глаз от земли, игнорируя спор Ким и Джоша. Он хотел меня подвезти или

просто проводить до дома. Она же считала, что нужно позвонить Алексу, и пусть он отвезет меня.

Мне не хотелось говорить ей, что Алекс – последний человек, которого Джош хотел бы сейчас

видеть. Ким даже предложила попросить свою маму, чтобы она подвезла меня до дома.

– Я в порядке, – произнесла я, взмахом руки обрывая их. – Увидимся завтра в школе.

Я прекрасно понимала, что Джош последует за мной. До меня донеслось гудение мотора его

машины через несколько минут после того, как я покинула двор. Он проводил меня до самого дома.

Это вызвало у меня улыбку. Мне нравилось, что даже теперь он присматривает за мной.

В доме было тихо. Горела лампочка над плитой, на столе меня ждали остывший суп и

половина пиццы. Кофейник стоял полный, в раковине была куча посуды. Я молилась, чтобы мама

спала. Не хотелось отвечать на ее расспросы, снова извиняться. Я не могла измениться. И

совершенно точно не хотела говорить о том, что произошло в комнате Джоша.

Я срезала путь к лестнице и наткнулась в гостиной на папу. В свете ночника я заметила на

его коленях сложенную газету, а в руке – бокал белого вина.

– Где мама? – спросила я.

– Наверху. Спит.

– С ней все нормально?

Не знаю, почему я спросила. Я ведь чересчур хорошо знала теперь ответ на этот вопрос.

Может, мне хотелось подтверждения тому, что она скучает по мне – по Элле – и тому, что я на самом

деле была им нужна.

Он покачал головой и, прикончив остатки вина, поднялся. Поставил пустой бокал на

кофейный столик.

– Мэдди, нам надо поговорить. Ты закрываешься от нас. И мама это видит. И Алекс это

видит. И я это вижу; это пугает нас, Мэдди. Мы можем тебе помочь, но ты должна открыться для нас.

Было столько всего, что мне хотелось сейчас сказать. Начиная с « простите меня» и « я не

Мэдди». Но не сейчас. Не сейчас.

– Знаю, пап. Но не сегодня, – вот, что я ему ответила.