— Говори, не тяни душу, людомор! — хрипло сказал Савва.
— Алексей Никифорович знает! — сказал Ваня и окончательно занялся костром.
— Объясни, аминми! — взмолился Женя, назвав отца по-эвенкийски: «мой отец», и в гневе обругал друга: — Следовало бы отрезать язык, если он тебе лишний!
— Зря, напрасно ругаешь, — заговорил Алексей Никифорович. — Савва не поверил бы Ване раньше, теперь поймет. Они были двое в тайге — третьего не было.
— Ваня путает, — сказал Женя взволнованно. — Ами, ты же сам тоже видел: большую бороду и шапку!..
— Мокрый мох под носом и на голове. Все угорели, как пьяные.
— Кто же поджег тайгу?
— Солнце. И люди. Савва тоже.
— Не было брата Николая на Полной?.. — Савва дошел до осознания удивительного факта. — Не батя — Ваня меня побил на Маягас-Тахе?
На этот раз Женя не успел охранить — Савва вынес Ваню из палатки, подняв на руки, как ребенка. Но Женя схватил бердану и буквально выбросился за ними. Алексей Никифорович остался на месте и взял свою трубку.
Ваня мужественно молчал, как подобает мужчине, попавшему в позорный плен. Савва целовал его, как маленького, и весело спрашивал, предусмотрительно захватив его страшные кулаки:
— Ну, так как — пойдете за Сеней?
— Экспедицию проводим и сходим, — хладнокровно ответил Женя, пряча бердану за спиной.
— Ладно. За мной пойдете.
— Ты поведешь? — радостно воскликнул Женя.
Савва бережно поставил наземь измятого, задыхающегося Ваню и задумался.
— В Русском жиле чужие из Миру званы в гости знаешь как? Мимо нас почаще!.. Ладно, доберемся — там разберемся.
— Савватей Иванович! Тогда рассчитывай на Верных товарищей — всю жизнь!
— Верю, — сказал Савва. — Дружба богата, как земля.
ОХОТНИК ЗА БЕРЕСТЯНОЙ СКАЗКОЙ
Уважаемый Василий Игнатьевич!
Из Якутска мы полетели над Леной. Я узнал, что с вылетом не спешили оттого, что в низовьях Лена еще не освободилась от льда. Василий Игнатьевич, я видел берег Лены, сложенный из угля. Его ломают и прямо грузят на баржу и сплавляют к Ледовитому морю для кораблей Северного морского пути.
Летим — а я смотрю в окошечко и пишу в блокноте.
О таком путешествии я не мечтал. Лена — это целая страна безлюдных островов. Справа на востоке видна высокая снежная стена Верхоянского хребта.
Выйдя к морю, мы сдали почту. Из Тикси мы полетели над морем на восток и садились возле факторий и крохотных поселков. Мы сдавали литературу. В одном месте охотники просили покатать и предлагали уйму мехов. Но летчики боятся расходовать бензин. Мы можем здорово сесть, если не хватит бензина.
Я услышал интересный разговор обо мне. Они говорили между собой, что я доживу до зимы, а зимой пропаду без меховой одежды. Больше об этом не говорили, и я вспомнил мнение помощника, что смелый должен платить проигрыш головой. Может быть, я и соглашусь платить головой за Берестяную Сказку? Но зачем зимовать в драповом пальто? Разве мыслимо, чтобы люди дали человеку замерзнуть?
Утром мы опять сели возле какой-то фактории, где собрались охотники. Они опять упрашивали покатать. Пилот катал троих якутов минут пять, и они отдали кучу мехов, из которых летчики взяли себе всего несколько малых шкурок, а полный зимний наряд отдали мне. Я опишу этот наряд в следующем письме, потому что на описание уйдет целое письмо.
По дороге мы взяли бензин.
Мы летим не одни над морем, но мы летим под самыми облаками. А внизу, почти над волнами, или это кажется сверху, летят дикие гуси и дикие утки. Они закрывают крыльями поверхность моря. Темно-зеленые волны просвечивают сквозь белое кружево крыльев. Над всем морем летят живые кружева. Василий Игнатьевич, я хотел сосчитать число стай, но не сумел.
Мы летим над Русским Устьем. Сегодня 13 июня — а Индигирка покрыта льдом. Раз в жизни мне повезло. Самолет не может сесть и оставить меня в Русском Устье. Да, Василий Игнатьевич, в этом и заключался их план.
Найдите в моей тетради описание Русского Устья из Берестяной Сказки, там есть. Я помню его наизусть и сверху смотрю на это преуютное местечко, где московские люди, мои предки, остановились жить поначалу!.. «Земля с водою перемешана, вода не вся собралась в свои места, и суша не вся сухая, хлеба на ней не будет. Русскому хлебу и зябко здесь, не возрастет. Чем будем жить?..»
Верный С. Т а р у т и н.
А письмо-то остается в моем блокноте!
Уважаемый Василий Игнатьевич!
Русское жило — это райское жило, но только здесь очень плохо дело обстоит с бумагой. А мой блокнот скоро испишется.
Летописец Русского жила воспользовался берестой, как мы слышали. Вы тоже учились на белых березах. И я не прочь приобрести запасец писчей бересты — но здесь нет ни одной березы. Я обошел весь лес кругом. Расспросил русских жильцов, и они знают о березе меньше, чем я о баобабе. «Береза? Знаем: чернокорая».
Как вам это понравилось? Чернокорая береза! Сказочные люди.
Вы можете представить, как это неприятно мне. Ведь если нет березы, значит, не было и летописи на берестах! Для этого исторического памятника береза более необходима, чем история.
Не мог Тарутин Первый получить бересту и в Русском Устье — там голая тундра. Что, если я сам попал в историю? Может быть, это сказка — о Берестяной Сказке? От этой мысли я обливаюсь по́том еще больше, чем от здешнего райского климата.
Спрашивается, чем я буду заниматься всю жизнь в раю?
Мне совсем не о чем разговаривать с русскими жильцами. У них на уме одна еда, в основном — рыба.
Разговор вечно о «едишке» и кто сколько выловил — «это какая страсть!». Да какую краснину съели: в рост человека, — «грех, браа!». Да какая была розовая: что твой язык, «Это какая страсть!»
И так весь день. Послушать их только два года — и перезабудешь весь русский язык. Это какая страсть!
А за 400 лет русские жильцы перезабыли и то, что знали при Иване Грозном. 400 лет не пахали! 400 лет не ели «русского хлеба!». (Пекут из икры и называют хлебом.) И слова, относящиеся к этим предметам, потеряли смысл.
Некоторые слова употребляют в другом смысле. Мать говорит: «Мост паши!» — девчонке, это значит: подмети пол.
400 лет они не слыхали ни о каких врагах России, ни о каких чужестранцах и так одичали, что теперь обмануть их ничего не стоит. Они не понимают вранья, верят всему. Сказка — означает истинный рассказ о были. Но мои рассказы о нашем строительстве принимают за сказку!
Сами они сказочны и небывалы, все их жило — сама сказка и небыль. Если я выскочу отсюда — через год перестану верить собственным воспоминаниям.
С. Т а р у т и н.
Еще одно сказочное событие: только что проводили одного молодца в Мир!
Надо Вам знать, что не каждый из русских жильцов доходил даже до предмирного края. Есть старики, которые за всю свою жизнь не побывали на краю Великой наледи и не видели обрыва ее в Мир.
Мир начинается за обрывом Великой наледи: там Русь.
Великую наледь проходят легко в три дня. Но прожить на льду три дня — Русским жильцам это кажется самоубийством. Изнежились в своем оранжерейном климате. На такое путешествие осмеливаются только удальцы-богатыри.
Молодчику лет восемнадцать. Румянец во всю щеку и вообще лицо красной девицы, я таких красавчиков не видел в новосибирском театре. В Русском жиле все мужчины такие и женщины тоже.
Начинающий богатырь простился с отцом, матерью, попросил у них благословения. Весь поселок провожал его до Ворот. Он сложил в лодочку свое фантастическое копье и лук и пустился с беспечным видом.
Этот былинный отрок отправился за тридевять земель в Русское царство добывать невесту. И все с полной серьезностью верят в эту сказку! Что ни говорите, есть расчет увидеть такую древнюю оперу в исполнении самих былинных героев. К слову: отрок пел, стоя в лодке, и все на берегу провожали его песней. Я запишу эти песни, если придумаю что-нибудь вроде бумаги.