Тем вечером Росс добрался до Нампары поздно. Ветер дул прямо в лицо, и он промок до нитки.

— Дорогой, как неразумно! — воскликнула Демельза. — Ты ужинал? Я помогу тебе снять сапоги. Тебе следовало остаться на ночь у Харриса!

— Чтобы ты решила, будто я утонул в канаве или зарезан разбойниками? Как дела у Джереми?

Джереми приходил в себя после прививки от оспы, сделанной на прошлой неделе. Ему сунули в руки книжку, чтобы он не видел приготовлений, но когда Дуайт сделал глубокий надрез, мальчик все равно пронзительно завизжал. Демельзе показалось, будто нож погрузился ей в ее собственный живот.

— Его больше не лихорадит, и сегодня он поел. Слава Богу, Клоуэнс это пока не грозит. Сомневаюсь, что я когда-либо соглашусь. У меня... как это называют? Иммунитет. Так почему бы у нее его не может быть?

Росс снял рубашку и высунулся из окна спальни, посмотреть на море. Весь день был таким сумрачным, что долгий вечер лишь обозначил приближение ночи. Порывы ветра приносили закрученные брызги дождя, вплетали их в широкие и темные полоски песка. Море не бурлило, его утихомирил дождь, и оно переваливалось вялыми зелеными гусеницами.

Пока Росс переодевался, они обсудили текущие сплетни. Потом Демельза спустилась вниз и велела Джейн поджарить баранью шейку, хотя Росс и уверял, что не голоден.

— Нам пришло очередное приглашение, Росс! С тех пор как ты прославился, они так и повалили.

Росс взял письмо. Оно было послано из Треготнана и гласило следующее:

Дорогая миссис Полдарк!

Мы с братом почтим за удовольствие принять вас с мужем во вторник, 26 июля, на обед и ужин, с ночевкой. Мой племянник Хью на следующий день уезжает обратно на корабль и хотел бы перед этим повидаться с вами обоими. Я тоже буду рада возможности продолжить знакомство и поблагодарить капитана Полдарка за то, что благополучно доставил моего племянника домой из кошмарной тюрьмы, в которой его держали пленником.

Примите мои самые сердечные пожелания,

Франсис Говер

Демельза осматривала ухо Гаррика, подозревая, что пес подцепил каких-то паразитов. Многие годы Гаррику запрещали заходить в спальню, но с возрастом он утратил склонность к резким движениям, и теперь мебель и посуда были в относительной безопасности, поэтому собаке позволили оставаться в гостиной. Когда Росс вяло возмутился, Демельза возразила:

— Все прочие джентльмены держат собак в гостиной.

На что Росс ответил:

— У всех прочих джентльменов нет Гаррика.

Росс отхлебнул пива и снова обратился к письму.

— Когда оно пришло?

— Принес Лобб из Шернборна.

— Значит, его привез не наш друг лейтенант Армитадж?

— Нет.

— Но ты всё равно выглядишь слегка ошеломленной.

Демельза подняла на него взгляд.

— О чем это ты?

— Ну... немного расчувствовалась. Разве нет?

— Боже ты мой, какие же нелепые мысли приходят тебе в голову, Росс. Лейтенант Армитадж вызывает у меня симпатию, да ты и сам знаешь, но ты должен считать меня полной дурехой, если я могу расчувствоваться из-за какого-то приглашения.

— Да... Что ж, вероятно, это просто мое воображение. Может, это из-за беспокойства за Джереми.

Он приступил к еде. Наслаждающийся каждым знаком внимания Гаррик лежал на спине в ожидании продолжения, согнув переднюю лапу, белки глаз сверкали в спутанной шерсти. Он громко фыркнул, чтобы привлечь внимание Демельзы.

— Ну и денек, — сказал Росс. — Поливает с самого утра.

— Сено похоже на волосы Джереми, пока его не успели с утра причесать.

— После обеда я виделся с Джорджем Уорлегганом.

— Что?! Как?

Росс рассказал, при каких обстоятельствах это произошло.

— В каком-то смысле всё прошло мирно. Но всё равно неприятно. Как будто в самой сути наших характеров есть нечто, толкающее нас на конфронтацию. Стоило мне увидеть его там, как мне сразу расхотелось сидеть рядом, но у меня не было намерений как-либо его спровоцировать. Вероятно, он чувствует то же самое.

— По крайней мере, в этом году их долго не будет в Тренвите.

— И я сам поставлю надгробие на могиле Агаты, не побеспокоив их.

Демельза наклонилась к Гаррику, и Росс посмотрел на точеный изгиб ее фигуры: маленькие упругие ягодицы и бедра, истертые подметки тапочек, синяя шелковая блуза и голландская юбка, темные волосы, упавшие на пса, просвечивающая сквозь завитки волос шея.

— И что мы будем с этим делать? — спросил Росс.

— С чем? А-а-а... Ладно, на этот раз я ничего не скажу, хорошо?

— Почему?

— Если я буду настаивать, ты подумаешь, будто я настаиваю по каким-то своим особенным причинам.

— Я точно не хочу идти.

— Хорошо, тогда будет лучше, если мы не пойдем.

Росс встал из-за стола и почесал Гаррика ногой. Тот радостно фыркнул, перекатился и разлегся у длинных ног Росса.

— Ну вот, — сказала Демельза, — ты всё испортил. Думаю, этих блох он подхватил от кроликов.

Она снова опустилась на колени и увернулась от Гаррика, попытавшегося лизнуть ее в лицо.

Росс начал набивать трубку.

Черт его знает, как ответить этой женщине, чтобы не обидеть. Он так привык, что жена вынуждает принимать приглашения, что вдруг почувствовал, будто чего-то не хватает. Нелюбовь Росса к высшему обществу была вполне искренней, но со свойственной человеческой природе противоречивостью он тут же начал искать причины, по которым трудно отклонить приглашение. Росс спас Хью Армитаджа из тюрьмы, пусть и невольно, но Хью Армитадж, в свою очередь, спас жизнь Дуайту благодаря отличным знаниям навигации (еще одну ночь в море Дуайт мог бы не пережить). Отказываться от приглашения, если не удастся найти железные причины для этого, было бы неучтиво и нелюбезно. И хотя Росс знал, какое впечатление этот молодой человек произвел на Демельзу, вряд ли их дружба может перерасти в нечто большее во время последней встречи.

— Меня бросает в дрожь при мысли провести целые сутки в компании Джорджа Фалмута. Харрис рассказал, как отвратительно он повел себя на выборах.

— Значит, сейчас их отношения испорчены, Росс. Если мы поедем, если решим поехать, то получится, что ты сидишь...

— Одновременно на двух стульях? То есть, ты о том... Не вижу для этого причин. Что друг о друге думают Бассет и Фалмут — это их дело. Я не принимаю ничью сторону, тем более когда Бассет так благородно решил не обращать внимания на мою ссору с Джорджем Уорлегганом.

— Знаешь, чего я всегда боюсь, когда ты встречаешься с Джорджем, Росс? Что ты затеешь ссору, как обычно, а потом решишь драться на дуэли.

Росс засмеялся.

— Тогда можешь успокоиться. Джордж — человек деловой, сдержанный и здравомыслящий. Мы дважды или трижды были на грани, но только в пылу момента, и последний раз случился несколько лет назад, а с тех пор мы становимся только старше и мудрее. Он с удовольствием устроит дуэль на деловой ниве, в любой области, где я решусь бросить ему вызов. Но пистолеты с его точки зрения — это мелодрама и атрибут аристократов, мелких помещиков и вояк, которые не могут придумать ничего получше.

— Но что меня все-таки заботит, — сказала Демельза, — так это когда ты встречаешься с ним в обществе крупных шишек, с которыми ты теперь имеешь дело. А если он почувствует себя загнанным в угол и будет вынужден бросить тебе вызов, потому что этого от него ждут?

Росс задумался.

— Не знаю ни одной женщины, которая так могла бы проникнуть в самую суть.

— Благодарю, Росс.

— Но тебе следовало бы предупредить Джорджа, ведь я военный, а он — торговец. Он куда больше рискует, если бросит вызов, так что думаю, его здравый смысл позволит избежать опасности.

— А я надеюсь, что вы не будете так часто встречаться в компании знати.

Несколько минут спустя Росс вышел взглянуть на новорожденных телят, и появилась Бетси-Энн Мартин, чтобы убрать со стола. Когда она закончила, Демельза вытолкала Гаррика за дверь и осталась в одиночестве. Она поднялась наверх, посмотреть на детей. Джереми громко сопел, жар утих, но теперь у него был заложен нос. Клоуэнс спала как ангелочек, прижав кулачок к губам, но не засунула в рот палец.