Рашиди посмотрел на него, а потом повернулся к остальным в комнате.

Жизнь никогда не будет прежней, но они могли построить новую жизнь, другую, может, лучше. Они могли.

Они просто должны это сделать.

Роза наполнила самолет снарядами. Картриджи с молниями были пусты, она не нашла другие на «Найме». И хотя корабль был похож на «Лаял», он был чужим. Она хотела вернуться на «Лаял», где были Джамила и Синн.

Теперь она была новым командиром самолетов. Все смотрели на нее, а она должна вылетать из «Наймы».

Джейк уперся плечом в нос ее самолета и посмотрел на Розу, вскинув брови и скривив губы. Она игнорировала его, продолжая пополнять запасы. Ей нужно будет переключиться, когда первая полоса закончится. Она сможет. Будет не идеально, но это сработает.

Сильные пальцы впились в ее руку. Но без угрозы.

Она вздохнула и развернулась.

— Что?

Джейк притянул ее к себе, ладонь легла на ее затылок. Его губы замерли над ее.

Она застыла, сжимая в одной руке холодную отвертку.

Его голубые глаза смотрели на нее.

Она стояла, дышала его дыханием, ощущала его тепло. Она не хотела приближаться. Не хотела касаться губами его губ. Ее пустая рука легла на его грудь, не толкая, но и не подпуская.

Он прижал ее к груди и обнял ее плечи.

— Знаю, ты думаешь, что это — проявление слабости.

Она не думала об этом. Он думал. Это было очевидно, но она работала над самолетами и забывала о романтике. Она даже не знала, подавала ли ему сигналы, чтобы он решил, что между ними может что-то быть.

Но она наслаждалась близостью. Ей нравилось говорить с ним, это она не отрицала.

Она должна была отойти, но что-то в ней требовало тепла. Не любви или страсти, которую она чувствовала. Ей нужна была связь с другим человеком.

В воздухе она будет одна с голосами пилотов в ухе. Они будут лететь. Она увидит, как они падают. И будет одна.

— Когда-то, — сказал он, отстранившись, — ты поймешь, что мы сильнее, когда впускаем других.

Она этого не видела. Он прижался лбом к ее лбу.

— Не знаю, что делала с тобой Никс, но теперь ты здесь. А потом будем в безопасности. Сможем жить.

Она вздрогнула и отпрянула. Они никогда не будут в безопасности. Жить? О чем он?

Он вскинул брови и отошел на пару шагов. Он передал ей контейнер.

— Вот увидишь, Роза. Поверь.

Она поймала коробочку и покачала головой, вернулась к своему делу. Она не знала, возможно ли это.

Сначала они должны выжить. А это зависело от удачи.

Кили заканчивала с мед-станцией возле ряда кроватей. Разговор с Синном прошел лучше, чем она ожидала. Она думала, что он будет давить.

Он не стал.

Часть ее хотела, чтобы он это сделал, но часть, что знала ее лучше, была ему благодарна. Она хотела быть на его корабле. Она знала его. Хоть он и пугал ее Меткой, силой, она знала, что в безопасности с ним. Она не знала толком Камар, командира здесь, но женщина явно пережила не один бой.

Так что Кили будет в порядке.

Карсон собрал «медиков» на «Кариде». Карсон задумал, чтобы госпиталь был близко к битве, чтобы раненым не нужно было далеко двигаться за помощью. Он хотел, чтобы так было на каждом корабле, в каждой летаран, но для этого нужно подготовить людей. Им нужно было открыть школу.

Но сначала нужно выжить.

На «Кариде» они будут в центре боя. Сколько жизней они спасут, если их собьют?

Кили схватилась за стол и вдохнула, борясь с мыслями, что предлагали ужасные ситуации, от которых сердце колотилось все быстрее.

«Карида» падает, земля в сотне километров под ними. Пули пронзают обшивку и пробивают людей, что ищут помощи.

Лава.

Молнии.

Бомбы.

Сильные руки схватили ее за плечи и попытались прогнать напряжение. Она отпустила страхи. Но не до конца. Ужас сжимал ее. Руки дрожали от реальной возможности, что она умрет от бомбы, пули, лавы, молнии или падения.

Карсон вздохнул и развернул ее.

— Ты сильная, девочка. Просто отказываешься верить в это.

Она слушала успокаивающий голос Карсона. Он напоминал ей о доме, где все было проще, где она была в безопасности.

Безопасность. Смешное слово. Она отпрянула.

Он поймал ее за руки и посмотрел в глаза.

— Я в тебя верю. И однажды, очень скоро, ты поверишь в себя.

Если она как-то освободится от тяжелого страха в груди.

Он сжал ее руки и вернулся к работе. Она глубоко вдохнула, отогнала страх, пыталась унять дрожь в руках. Если они выживут, она будет работать в школе.

Нет. Когда они выживут. Когда. И она построит школу.

Она кивнула, ощущая смелость, в которую не верила.

Когда они выживут, она составит планы для школы и покажет Карсону. Может, они построят школу вместе. Или он решит остаться в сражениях, где он нужен, а она сама останется в школе.

Не важно. Когда они выживут, она построит школу.

Она вдохнула уже не так судорожно. Ее руки замерли. Почти не дрожали.

Она построит школу, и там она будет учить анатомии. Будет рассказывать о растениях и животных. Она научит их всему. Она погрузится в обучение.

Она закрыла глаза, легкость наполнила тело, в голове проносились варианты хорошего будущего.

Когда они выживут.

Она построит школу.

На летаран Ясу Норико Чиэ вытерла руки о подушку. Сколько еще она изменит?

Цвета.

Бирюзовый и синий напоминали ей о временах, когда она была незначительной. Она схватила синюю подушку и бросила.

Занавески. Она подошла к ним, дернула и бросила к подушке.

Она отбросила другие подушки.

Низкий круглый стол она оттолкнула к стене.

В центре почти пустой комнаты с горой ненужных вещей она судорожно дышала, гладила вышивку лилового жилета. Ее пальцы провели по алой юбке, ей нравилась свобода этой одежды.

Хитоши прошел в комнату и вскинул брови при виде груды.

Она молчала.

Он улыбнулся и склонил голову, взял ее за руки.

Она обхватила его ладони, не прося его утешения и поддержки. Его улыбка стала шире, карие глаза горели гордостью, любовью и уважением.

— Ты невероятна, Это Чиэ.

Она покачала головой.

— Чиэ Ясу Норико.

Он рассмеялся и кивнул.

— Ты невероятна, Чиэ Ясу Норико.

Кого она обманывала? Не его.

— Чем я это заслужила?

Он тряхнул головой.

— Не меня выбрала Оки. Она выбрала тебя. Разве не так?

Он не помогал. Она пока что боялась всего.

Он скривил губы и выдохнул.

— Ты хоть понимаешь, как ты бесстрашна?

— Нет, — она не понимала.

— Когда ты борешься за то, что тебе дорого, ты забываешь о себе.

— Тогда мы боролись за Оки. Ино Нами хотела ее убить.

— И она это сделала.

Чиэ подавила боль.

— Люби этот город. Люби этих людей. Создай Ясу Норико. Определи их традиции и взгляды. Веди их.

— А если я их подведу?

— Что случится, если ты упадешь?

Она закатила глаза. Он сжал ее пальцы.

— Ты встанешь. Поверь. Ты будешь прекрасна.

Она выдохнула, слабо улыбаясь, и коснулась его челюсти.

— Я тебя люблю.

Он обхватил ее пальцы и прижал к нежным губам.

— Я тебя люблю, и я хочу увидеть, какой мир ты создашь.

— Только нужно выжить сегодня.

Он обхватил ее голову и поцеловал в лоб.

— Мы выживем, Чиэ Ясу Норико.

После стольких лет обращений к ней иначе, именем, что подчеркивало, что она такое, а не кто, было странно слышать новое имя.

Это имя манило свободой от давления.

Она схватила его за запястья, надежда с болью расцветала в груди.

Он улыбнулся ей.

— Мы выживем.

Айанна расправила плечи, подняла голову и повернула вентиль на двери Синна.

Он повернулся, вскинул брови и отвернулся к своему отражению.

Она прищурилась. Он застегивал пояс поверх хорошей рубашки и жилета, что отец дал ему перед церемонией раскалывания льда. Он хорошо сидел на нем, но…