Дядя Павлик, почувствовав, что звонок тот нёс в себе что-то очень важное, даже подошёл к нему от двери.

–

Это Оксанка! Её… Её слова сбываются!

–

Ну не тяни же ты! – едва не заорал на Жорика его папа, не замечая состояния сына. – Что она тебе сказала?!

–

По балконам лезут… Покойники… Прабабушка Паша и дядя Олег! – перепуганный Жорик едва выдавливал из себя эти слова. – Это они…

С исказившимся лицами, не дослушав сына, тётя Лина и дядя Павлик мгновенно вскочили на ноги.

И тут из-за двери на балкон, и на этот раз откуда-то уже совсем рядом, до них снова донёсся звон разбиваемого стекла. Теперь он послышался так отчётливо, словно стекло посыпалось у них в квартире. И сейчас вместе с тем звоном все трое хорошо расслышали ещё и звуки чьего-то карабканья.

Не говоря больше ни единого слова, дядя Павлик метнулся обратно к балкону.

–

Бежим через подъезд! – как будто продолжая свои недавние уговоры, умоляющим голосом проговорила ему вслед тётя Лина, тоже быстро вставая с дивана.

Услышав это, Жорик молча сорвался бежать в прихожую, открывать входную дверь.

–

Лина, дверь пока не отпирайте и из квартиры не выходите, – тоном, не терпящим никаких возражений, тут же проговорил его папа, бесшумно закрывая и запирая балконную дверь. Доносившиеся с балкона звуки сразу стали неслышны, дядя Павлик же начал вглядываться в пространство за дверью сквозь её стекло. – Ещё на сто процентов неизвестно, кто это лезет! Твоя Оксанка могла и напутать.

Мама Жорика в тот же миг побежала за сыном.

А из-за черноты балконного ограждения уже показались силуэты двух голов. Дядя Павлик едва смог унять вмиг охвативший его панический страх! Захотелось сию же секунду, сломя голову, бежать вслед за женой и сыном, но что-то в глубине сознания, он и сам не мог понять, что именно, удержало его на месте. Он остался стоять и с ужасом смотреть на то, как два незнакомца стремительно взбирались к ним на балкон. Ещё немного, и незваные «гости» в полный рост стали… На его перилах. Не спрыгивая на пол, они сразу же протянули руки к перекрытию балкона этажом выше и задрали кверху головы.

Что-то при виде непрошеных «гостей» вводило папу Жорика в недоумение. Вначале он не мог понять, что именно. Но потом, очень быстро, до него дошло, – ведь оба те незнакомца, судя по очертаниям их силуэтов, были мужчинами! Силуэтом бабушки ни один из тех силуэтов не казался точно. Но тогда, выходит, никакой мёртвой бабки среди них нет? Нет?! С души у дяди Павлика, едва он только об этом подумал, сразу свалился огромнейший камень. А когда обладатели загадочных зловещих силуэтов, ненадолго присев, одновременно прыгнули вверх, со звоном разбиваемого стекла, который через закрытую дверь на балкон был почти не слышен, за что-то там зацепились и полезли выше, ему от счастья захотелось по-настоящему хохотать! Мало того, что бабки среди них не оказалось, так ещё и лезли они вовсе не к ним!

Вскоре силуэты незнакомцев скрылись за чернеющим на фоне тёмно-синего ночного неба балконным перекрытием верхнего этажа. Папа Жорика стоял и смотрел им вслед, от счастья не в силах поверить своим глазам.

–

Лина! Жорик! – наконец, голосом, полным ликования, закричал он на всю квартиру. – Они полезли дальше! Вверх! Идите сюда, никуда бежать ненужно!

В комнату опасливо заглянула тётя Лина. А из-за её спины показалась и голова её сына.

–

Их уже правда нет? – чуть слышно проговорила она, с недоверием глядя на мужа.

–

Уж не думаешь ли ты, что я их спрятал? – усмехнулся в ответ дядя Павлик, усаживаясь на диване.

К нему уже, похоже, вернулась способность шутить, и это означало, что испуг отступил.

–

Это, наверное, какие-то другие мертвецы, – заговорил он минуту спустя, когда его домочадцы, наконец, снова вошли в гостиную и уселись от него по бокам. – Ведь по телевизору сказали, что по городу их теперь много ходит. Кстати, телевизор мы давно не включали. Там наверняка уже что-нибудь новенькое обо всём этом говорят.

Дяде Павлику, видно, после только что пережитого кошмара всё остальное стало казаться уже не таким страшным, раз он такое предлагал. Да ещё таким, показавшимся тёте Лине и Жорику беззаботным, тоном. Ведь совсем недавно он сам совершенно не хотел ничего даже слышать о нашествии на город мёртвых!

–

Так я включу телевизор? – проговорил он, поднимаясь с дивана.

–

Куда же ты? – тётя Лина, после его слов, тоже на это решилась. – Пульт-то здесь!

Папа Жорика с облегчением плюхнулся назад на диван. Никуда вставать от жены и сына не хотелось. Он тут же накрыл на пульте дистанционного управления большим пальцем кнопку запуска телевизора, и из динамиков последнего на них сразу полился поток ужасной информации о происходившем в ту ночь в их городе.

Глава 8

КОШМАР В «САХАРЕ»

В излюбленном Славиком и Оксаной, а также почти всеми их друзьями и приятелями, ночном клубе в этот вечер было не продохнуть. Народу собралось так много, как, казалось, раньше не бывало никогда. Разодетая в разноцветную модную одежду молодёжь толпилась везде, – и, как обычно, у входа, и уже повсюду в его зале. Барные стойки двух расположенных в том зале баров, казалось, в эту ночь не выдержат натиска всех желающих смочить чем-нибудь своё горло. Вечер – так там называлась каждая ночь отдыха, – только-только задался, а бармены за ними уже успели изрядно вспотеть. Музыка гремела вовсю, и уже даже вышли к своим шестам на подиуме эротично одетые танцовщицы, что означало – ночь там была уже в самом разгаре.

«Сахара»² давно была излюбленным местом времяпрепровождения большого количества молодёжи не только района, где располагался этот ночной клуб. Здесь с удовольствием тусили и из соседних, приезжая на всю ночь, до самого открытия метро. «Сахара» не закрывалась до утра, и это было очень удобно, – можно было не заморачиваться, на чём ночью добираться до дома. Громкая музыка, да ещё не какая-нибудь, а именно та, что нравилась большинству здесь тусивших, прикольные световые эффекты, мрачноватое освещение, а на подиуме, у шестов, танцовщицы, плюс вполне приемлемые цены как на вход в клуб, так и на всякое-разное в его барах, внушительных размеров зал, где, в принципе, могло поместиться ещё столько же народу, и вполне лояльное отношение к посетителям клуба его администрации – всё это уже само по себе могло сделать «Сахару» излюбленным уголком для отдыха молодых людей. Не говоря уж о целой куче других заманчивых нюансов. И сделало! «Сахара» полюбилась, и теперь была одним из популярнейших мест вечернего и ночного пребывания большого количества парней и девчонок.

Крепкие ребята-охранники, которым принадлежала немалая роль в деле налаживания мирного сосуществования в «Сахаре» молодёжных компаний из разных районов города, группками по два-три человека беззаботно прохаживались среди тусивших, всем своим видом показывая, что они там «свои». И это у них почти получалось, – если бы не специфически жёлтые кожаные куртки да висевшие на поясах дубинки, их вряд ли вообще можно было бы узнать, разве что по их немалой плотной комплекции. Мало во что вмешиваясь, они ни капли не напрягали никого из тусившей там молодёжи, а во многих её компашках им даже всегда были рады.

В тот вечер, ввиду такого большого наплыва посетителей, охранников в «Сахаре» было раза в два, если не в три, больше обычного, – это было хорошо видно благодаря ярко жёлтому цвету их курток, буквально бросавшемуся в глаза на фоне полумрака и других, в большинстве более тёмных, цветов одежды посетителей.

Компания, в которой Славик и Оксана были своими, в «Сахаре» обычно располагалась возле самого дальнего от входа угла её огромного зала, между подиумом с танцовщицами, вытянувшимся вдоль самой дальней из его стен, на небольшом от неё расстоянии, и расположенными у другой стены, совсем немного не доходя до разместившегося в том углу одного из баров, столиками. Это место было выбрано ими давно. Здесь можно было и потусить со своими, и побеситься в куче-мале, и совсем рядом в баре горло, если было на что, промочить. А с балкона, что был расположен над подиумом с танцовщицами, можно было поглазеть на происходящее в зале. Оттуда он был почти весь хорошо виден.