Но…

— !

К вою ветра примешался другой звук.

А в следующее мгновение просвистевшее в воздухе лезвие клинка атаковало Тору.

— Гхо?!

Лязгнул металл, брызнули искры.

Тору практически рефлекторно защитился от удара вскинутым правым стилетом. Атака противника не содержала никаких хитростей — просто размашистый удар изо всех сил. И не имевшего точек опоры Тору эта атака, конечно же, с силой качнула.

— Ах ты…

Тору смотрел, как описавший в воздухе внушительную дугу рыцарь отлетает назад.

Естественно, удар нанес именно он.

Как и Тору, рыцарь висел в воздухе, причем в тяжелых доспехах. Но хоть и казалось, что двигаться ему должно быть тяжело…

— Вот так, значит, да? — обронил Тору, раскачиваясь, словно маятник.

Оказалось, что цепей у каждого из четырех рыцарей не одна.

Более того, никто из них даже не держался за те цепи, что удерживали их в воздухе.

Помимо той «страховки», что крепилась к их спине, у каждого в левой руке была еще одна цепь. Рыцари перекидывались ими, притягивали друг друга и таким образом перемещались в воздухе. За счет того, что их притягивали другие рыцари, они могли описывать в воздухе широкие дуги, подобно маятникам. Под это раскачивание они и размахивались клинками, складывая свою энергию с энергией движения.

— Гх!..

Тору вновь вскинул стилет, отбиваясь от второй атаки, пришедшей со спины.

Вновь раздался звонкий звук, посыпались искры, а Тору выбило из равновесия.

А затем пришел третий удар, не давая передышки.

За ним — четвертый.

Затем — пятый.

Одни слева. Другие справа.

Раскачивающиеся на цепях рыцари подлетали один за другим.

В таких условиях тяжелая броня совсем не мешала им двигаться. Даже наоборот, ее массивность придавала ударам дополнительную мощь.

К тому же рыцари нападали без остановки. Из-за этого возникало странное, гнетущее чувство, что он сражается не с четырьмя противниками, а с каким-то огромным четырехруким чудовищем.

— Черт!.. — воскликнул Тору, отбиваясь от очередного удара меча.

Чтобы отражать удары, приходящие со всех сторон, одной руки недостаточно. Но если пользоваться обоими стилетами, то невозможно удерживать равновесие.

Если так посудить, рыцари могли и не нападать на Тору — им нужно лишь перерубить ту нить, что поддерживает его, и они сразу победят. Честным поединком здесь и не пахнет.

От нескончаемых атак рыцарей Тору метало во все стороны.

У него с трудом получалось защищать шнур.

Не все атаки четырех раскачивающихся маятников удавалось полностью избежать, и тело Тору постепенно покрывалось небольшими царапинами от лезвий клинков.

— Тору!

Он услышал похожий на вопль возглас Чайки, но времени смотреть в ее сторону нет.

Рассчитывать на ее поддержку, пожалуй, не приходится.

Она не может отменить заклинание левитации, чтобы поддержать его какой-то другой магией. Если она так сделает, то они вместе с Рикардо рухнут на землю.

И все же…

«О чем они вообще думают?» — мелькнуло на задворках сознания продолжавшего отбиваться от атак Тору. — «Такое чувство, что они с самого начала собирались так сражаться, но…»

Только так можно объяснить закрепленные к спинам цепи и цепи в левых руках… но главное, если бы они не рассчитывали на такую битву, то не смогли бы действовать настолько слаженно.

Но почему?.. Почему они решили сражаться в таких необычных условиях?

Ладно бы против него сражались диверсанты, специализирующиеся на всевозможных уловках, но одетые в тяжелую броню рыцари и мечники сами обычно на такое не идут. Многие стили сражений основаны на правильном перемещении… и это означает, что почти все плоды тренировок оказываются бесполезны, если под ногами нет твердой опоры. Бой в подвешенном состоянии не давал рыцарям проявить свои лучшие способности.

Такая идея могла прийти в голову лишь дилетанту…

«…Так вот оно что. Ими управляют…»

Грат Лансия.

Если тот самый маг, о котором они слышали, каким-либо образом управлял этими рыцарями, это объясняло и стиль боя, который бы ни за что не пришел в голову настоящим рыцарям, и то, что они действовали со слаженностью единого организма.

А раз так…

— Эх!

Тору принял бой.

В этот самый момент один из рыцарей собирался уже в надцатый раз атаковать Тору… но теперь тот не стал отражать удар.

Естественно, сдерживаться рыцарь не собирался.

Даже наоборот — он словно обрадовался тому, что Тору опустил стилет, и замахнулся не на него самого, а на тот шнур, с которого он свисал. Тору сфокусировался на оружии, собравшемся нанести смертельный удар… а затем опустил взгляд на руку, которой рыцарь держал его.

— !..

Тору выгнулся, избегая лезвия меча. Оно пронеслось рядом с его лицом, а затем впилось в шнур.

Несмотря на вплетенную проволоку, размашистого удара клинком все же хватило, чтобы с легкостью перерубить шнур Тору.

Но…

— О-о!

В тот самый момент, когда это произошло, он намеренно убрал со шнура руки.

Естественно, больше его ничего не держало.

Однако Тору сразу же обхватил руку рыцаря обеими руками… да и ногами тоже.

Он обвился вокруг руки и плеча противника всем телом, словно змея.

Естественно, он сделал это далеко не просто так.

Эту технику правильнее называть «болевым приемом», поскольку она состоит в выкручивании локтевого сустава противника в обратную сторону.

За время своего обучения Тору освоил несколько способов борьбы с противниками в тяжелой броне. Самый распространенный из них — наносить удары, целясь в щели брони, но у доспехов есть и другие неустранимые слабые места, которыми можно пользоваться.

А именно: суставы.

Какой бы тяжелой ни была броня, она не может защитить двигающийся сустав. Чтобы не лишать владельца брони свободы передвижения доспехи неизбежно делают так, чтобы суставы могли сгибаться, причем по возможности как можно лучше… и поэтому болевые приемы на них работали.

— Полу… ча-а-а-ай! — закричал Тору, выгибаясь креветкой и выворачивая локоть противника.

Локоть вытянутой руки на удивление хрупок. Достаточно лишь немного вывернуть его в обратную сторону, чтобы вывихнуть сустав или даже сломать кость.

Тору услышал рядом со своим животом необычные звуки, доносившиеся от локтя рыцаря.

Звук рвущихся связок.

— …

Обычно на этом месте противники вопили от боли.

Но рыцарь лишь слегка вздрогнул, не испустив ни звука. Похоже, магия Грата действительно всецело управляет им. Он просто марионетка.

Однако, пусть рыцарь и игнорировал болевые ощущения, порванные мышцы не могли двигаться как раньше. Рыцарь тут же выронил меч (видимо, сил на то, чтобы сжимать кисть, уже не осталось), и тот улетел к далекой земле под ними.

Можно сказать, теперь рыцарь фактически обезврежен.

Одной рукой, к тому же в таких условиях, он сражаться не может.

Тору довольно улыбнулся и выхватил цепь из левой руки рыцаря.

— А теперь…

Противники не могут атаковать прицепившегося к рыцарю Тору.

Конечно, маятниковые атаки позволяли с легкостью увеличить импульс удара, сделав его поистине грозным… но для точных атак такие раскачивания не годились.

И стоило Тору обо всем этом подумать…

— ?!

Как в следующее мгновение...

«Что они делают?!»

Оставшиеся три рыцаря ничтоже сумняшеся замахнулись на цепь, что удерживала раненого рыцаря и Тору в воздухе.

Тору не предполагал, что они решат сбросить своего товарища.

Рыцари и мечники, высоко ценившие честь, меньше всего любили подобные уловки.

Но…

«Вот черт», — мысленно протянул Тору, ощущая волну стыда.

Его расчет оказался слишком наивным.

Поскольку все рыцари находятся под полным контролем Грата, они, конечно, же, без всяких сомнений принесут в жертву «товарища». С точки зрения самого Грата, это не более чем жертва одной из многих пешек.

Искры и лязг.