И как только кто-то в семье становился полноценным диверсантом, эти узы исчезали.

Как уже говорил Тору, диверсанты могли оказаться друг другу врагами, но даже без учета этого «половинчатая» дружба диверсанту только мешала жить. Тору и Акари продолжали отыгрывать роли брата и сестры лишь потому, что Акюру уничтожили до того, как им удалось принять участие в своей первой битве.

Но в то же время их отношениям в любое время мог прийти конец.

Если Акари по какой-то причине решила принять сторону герцога Гавани, у Тору нет никакого права осуждать ее. Ему остается лишь перестроить свое сознание и впредь считать Акари врагом.

Вот только…

— Проблема в том, что ты, Чайка, наняла ее, пусть даже формально.

— Я?..

— Я могу смириться с тем, что Акари предала меня, но предать тебя — последнее дело. После этого она уже не диверсант, а обычный преступник. Даже у шавок есть свои принципы, благодаря которым мы и остаемся шавками.

— … — Чайка смотрела на Тору ошалелым взглядом. А затем со скорбным видом спросила: — Тору… ненормальный?

— Дело не в том, нормальный я или нет. Просто я диверсант, — сказал Тору, старательно игнорируя чувства, копошившиеся на задворках сознания.

— Диверсант… — повторила Чайка с таким видом, словно никак не могла согласиться с этим.

И, глядя на нее…

«Ах, да. Она ведь…» — вдруг подумал Тору.

Узы родителя и ребенка отличаются от уз брата и сестры, но Чайка, тем не менее, всегда ставила «узы семьи» превыше всего на свете. Именно поэтому она готова жизнь положить за то, чтобы похоронить своего отца, хоть это ей ничего не принесет.

Чайка верила, что узы семьи священны.

Наверняка ей тяжело принять мнение Тору и Акари, которые считают, что их семейные узы можно в любой момент оборвать. Причем не помогало даже понимание того, что это особенность диверсантов, которых нередко называют шавками войны.

— И вообще… — Тору почесал щеку, ощущая легкие угрызения совести. — Может, ей по какой-то причине понадобилось сделать вид, что она предала нас.

— М-м!

Чайка размашисто кивнула и просияла, показывая, что наверняка так и есть.

— Как бы там ни было, давайте пробираться дальше по этой крепости. Неизвестно, когда придется вступить в бой, так что гундо лучше собери.

— М-м, — сказала Чайка и открыла гроб, поставленный на пол Фредерикой.

Наверное, с тех пор прошло уже лет пять.

— И все же…

В ту пору, среди тяжестей и невзгод, он от всего сердца хотел, чтобы это поскорее закончилось… но как только кризис миновал, он стал скучать по тем денькам, наполненным мучениями и страданиями.

— Люди безнадежные, безнадежные создания, — пробормотал генерал Бернард Чизета, скрывая ухмылку белой бородкой.

Его суровое лицо все еще украшали многочисленные шрамы от ожогов, а у одного уха была оторвана мочка. Его внуки боялись дедушки и всегда плакали, когда он пытался подойти к ним. С тех пор как его жена умерла больше двадцати лет назад, он только и делал, что воевал… и после окончания войны влачил бесцельное, бесконечно пустое существование.

И именно поэтому…

— Основной магический двигатель успешно запущен!

— Стабилизаторы с 1-го по 10-й работают нормально!

— Базовое заклинание левитации активировано без ошибок!

— Фиксаторы с 1-го по 50-й разомкнуты, приступить к размыканию фиксаторов с 51-го по 100-й!

Верхний ярус летающей крепости «Стратос».

Штабная комната, находящаяся точно над магическим двигателем, «ядром» крепости.

В круглом помещении теснились с двадцать магов и офицеров, управлявших движением гигантской машины. В этой комнате нет окон, но в некоторых местах магия преломления лучей проецирует на стены происходящее снаружи. Благодаря этому ощущения замкнутого пространства не возникает. Наоборот — чувствуешь свободу, словно стоишь на вершине горы.

В самом центре стоит круглый стол для обсуждения и изучения обстановки, и прямо сейчас вокруг него расположились Чизета и его лейтенанты.

— Хе-хе… — вдруг ухмыльнулся генерал.

— Ваше превосходительство?

Стоявшие рядом офицеры и солдаты выглядели озадачено.

Наверняка они еще не осознавали этого. И все же многие из них явно выглядели и говорили воодушевленно. Как и Чизета, все они большую часть своей жизни провели на войне. Новобранца бы к службе на сильнейшем магическом орудии ни за что не допустили.

После окончания войны из-за сокращения бюджета и оптимизации штата «Стратос» отключили и поставили в шахту, а большую часть экипажа передислоцировали… но сейчас, вместе с перезапуском крепости, всех их снова собрали вместе.

— Не правда ли, здорово, Форден? — Чизета повернулся к своему лейтенанту. — Все так возбуждены.

Раздававшиеся один за другим доклады о состоянии крепости… радовали его.

Старое доброе гнездо.

Старые добрые друзья.

Все они ощущали одно и то же: «Наконец-то я дома».

Наконец-то все мы там, где должны быть, и можем вновь вернуться на войну.

Конечно, по бумагам это лишь операция по устранению, но поскольку для нее привлекли целую летающую крепость, способную в одиночку захватить страну, фактически это уже война.

— Но ведь тут нет ничего удивительного, — ответил лейтенант Форден с натянутой улыбкой.

Да. Нет ничего удивительного.

Все они родились, когда шла война.

Всех их воспитывали с учетом войны… и никто даже не предполагал, что она может закончиться.

Конечно, их должно радовать, что не стало жертв войны.

Но поскольку многие солдаты не знали иной жизни, вместе с окончанием войны они оказались на свалке истории. Во время битв всем им казалось, что, когда все кончится, жизнь наладится, но стоило этому произойти на самом деле, как их бросило в бездну необъятной пустоты. Они едва сводили концы с концами, держа в руках непривычные мотыги и счеты, и чувствовали себя не в своей тарелке.

Но… но сейчас…

Пусть ненадолго, но вернулась война.

Вернулись знакомые до боли дни, пропахшие копотью.

— Отряд сопровождения готов?

— Полностью готов, — отозвался Форден, пролистывая документы в руках. — Уже завтра разведывательный отряд войдет в земли Гавани и засечет «Соару». Далее… на окончательную проверку работоспособности крепости, ревизию и чтение заклинаний уйдет еще полдня, но мы решили, что все это можно сделать уже на ходу.

На худощавом лице Фордена мелькнула звериная улыбка.

— Мы ждем вашего приказа, генерал.

— Тогда соедините меня со всей армией.

— Есть!

Форден жестом подал знак одному из магов.

Тот снял крышки с переговорных трубок, запустил приготовленный магический двигатель и зачитал переговорное заклинание.

Дождавшись, когда маг кивнет, генерал Чизета глубоко вдохнул… а затем рявкнул:

— Всем войскам!

Услышавшие это солдаты — и отряд сопровождения, и те, что находились на крепости — тут же вытянулись по стойке «смирно».

— С этого момента летающая крепость «Стратос», а также Шестая Западная дивизия начинают операцию против изменника, герцога Гавани! — Чизета словно разгонял своим голосом тоску, терзавшую его эти пять лет. — Итак… полный вперед!

— Полный вперед!

Дружный возглас солдат заглушил утробный гул, от которого содрогнулась вся крепость.

Взвыл и засиял магический двигатель, и огромная, невероятно огромная машина начала взлет, выходя из шахты, словно клинок, покидающий ножны.

С удовлетворением наблюдая за происходящим, генерал Чизета тихо добавил:

— Против нас — такая же крепость. Достойный враг.

— Так точно, — согласился Форден, сдержанно улыбаясь.

Хоть Чизета и не расспрашивал своего лейтенанта, наверняка тот тоже тосковал от того, что не мог никуда податься после войны.

— Может, проигрыш нам и не светит, но мы разгромим противника в полную силу, без малейшей пощады.

— Так точно.