Сосед принёс из Урала ящик колы и пакет конфет – хоть что-то для завтрака. Король, до этого обходивший меня стороной, присел рядом, так как возле меня лежал пакет с конфетами, видно голод снова пересилил его чувство гордости.
– Держи, – протянул я ему половину плитки шоколада, купленного мной ещё в Снежном.
Король, взяв шоколад, посмотрел на меня словно пес, которого всю жизнь держали на цепи, а совсем недавно, он сорвавшись с неё, оказался на свободе.
– Да ладно тебе, ты всё ещё на меня обижаешься?
– Почему ты меня…, – он с трудом сдерживая злость посмотрел на меня и замолчал, но сделав усилие продолжил, – почему ты заставил меня лезть в кузов? Я же просил тебя, не мог послать другого?
– В кузов его послали, просто ты тогда рядом оказался, ну не повезло тебе… ничего личного, забудь…
– И что? Ты бы действительно в меня выстрелил?
– Я думаю, всё бы ограничилось ударом с приклада.
– А-а-а, ударил бы, тогда бы мы посмотрели, кто из нас в кузов бы полез, – злобно прошипел он.
– Ты, конечно, сейчас меня не поймёшь, но, Король, чем ты быстрее отсюда уедешь, тем будет лучше для тебя, а, возможно, и для твоих ещё неродившихся детей. Король – это война, здесь сила ничего не решает, ты не в спортзале. Здесь всегда прав тот, кому даны на это полномочия, а если он окажется неправ, то ты об этом уже не узнаешь…
* * *
После полудня к нам подошёл Шарнир, и объявил нам, что я, Лёва и Король переходим в подчинение Тополя, на «АГС».
Тополь был высокого роста, на вид лет тридцати пяти, он был одет охотничий камуфляж, а на голове у него была повязана тёмно-синяя бандана. Он встретил нас, широко улыбаясь, оголяя две золотые коронки.
– Ну, что, пацаны, теперь от «АГСа» никуда.
Подойдя к «АГСу», я приподнял его за дуло и ствольную коробку.
– Тяжёлый! Килограмм на тридцать потянет.
– Ну, это с «улиткой25», – утешил нас Тополь.
–Уральцу с Митяем повезло ещё больше, «утёс»-то потяжелее будет, – попытался ободрить меня Лёва.
– Ну, к ним ещё Сосну добавили!
– Тополь, а в бою, где «АГСники», находятся?
Мы поддерживаем огнём пехоту по-разному, но обычно находимся на прикрытии.
– Ну, хоть какая-то польза есть от этой бандуры.
– Не скажи… снайпера, первыми подавляют «АГСы», – пробасил Лёва.
«Понятно, почему у Тополя до нас желающих добровольно попасть в расчёт «АГСа» не было»
– Пошли к «Уралу», покажу вам как им пользоваться.
Выгрузив «АГС», и разложив треногу, мы установили его в горизонтальном положении.
– …Затем, откидывается приёмник. На ствольной коробке вставляете ленту в направляющую, затем закрываете приемник, оттягиваете шнур до щелчка и всё – можно стрелять. Внизу есть зажимы ног, если нужно бить навесом. Также есть зажимы горизонтальной наводки, если их зажать, то гранатомет не будет вертеться, а будет стрелять в одном направлении, – инструктировал нас Тополь.
Вернувшись в квартиру, я нашёл старое кресло без одного подлокотника, оно лежало на балконе. К жару прибавилась ещё и боль в горле: «Только бы не ангина!»
Соорудив из кресла лежак, я снова провалился в сон.
Разбудил меня крик Малого во дворе.
– «Агээсники», «агээсники», к Уралу.
Спустившись вниз, я увидел недовольного Лёву и мрачного Короля, они загружали снаряжённые «улитки» в «Урал».
– Что случилось?
– Уезжаем, – тихо ответил Лёва. – На блокпост едем, на усиление, прошла информация, что там могут пойти танки.
– А мы зачем? Чем мы там им поможем, вот с этим!? – пнул я ногой «АГС».
– Не знаю, сказали нас и ещё пару парней с «РПГ-7».
– Король, у тебя ещё есть шанс отказаться, – хлопая его по плечу, сказал я.
Когда мы загрузились в «Урал», Король отправился в квартиру за водой. Пришедший водитель завёл «Урал», и, подойдя к борту, спросил у Тополя:
– Ну что, едем?
– Тополь, Короля нет, он за водой пошёл, – подсказал ему Лёва.
– Времени нет его ждать, Алексеич, закрывай борт, поехали!
Иногда за «Урал» садился Алексеич – спокойный и рассудительный пожилой мужчина, который до войны был на пенсии и подрабатывал водителем.
Несмотря на свой преклонный возраст, выглядел он хорошо, и если бы не его пепельно-седые волосы, он мог бы дать фору многим его сверстникам.
Алексеич никогда не вступал в споры и конфликты с окружающими, он всегда стремился унять молодой пыл некоторых бойцов своей житейской мудростью. Единственное, что печалило его, так это то, что он не мог уже несколько дней связаться со своей семьёй.
«Дочка у меня студентка, вот переживаю, как она экзамены сдала», – поглаживая свою седую бороду, сокрушался он.
Двигатель «Урала» завелся, и грузовик через несколько минут уже мчался по извилистой дороге, проходящей между полей и терриконов.
* * *
Блок пост представлял собой высоту, изрытую по периметру траншеями. С этого места хорошо просматривалась дорога, а также все направления, подходившие для штурма высоты. Справа находилась посадка лиственных деревьев. Траншеи не успели застелить досками и поэтому местами стены были обвалены. В некоторых местах были положены бревенчатые настилы, служившие островками безопасности при артобстрелах.
Установив «АГС» в одну из свободных стрелковых ячеек, Тополь, отправив нас под бревенчатый настил, уехал на соседний блокпост.
– Куда они? – спросил я у сидевшего с нами нашего гранатометчика.
– Разведка наша на колонну «БТРов» наткнулась, у тех поломка, а может ждут чего-то, сейчас у местных возьмут «АГС» и поедут колонну обстреливать.
– А с нашим «АГСом» что?
– Наш говорят клинит.
– Да уж, с таким раритетом на усилении. Лучше бы ещё «шмелей» и «РПГ-7» дали.
Бревенчатый настил скрывал от палящего солнца и, облокотившись на сырую и прохладную землю, я задремал. Жар усиливался и у меня начинался озноб.
Лева, вырвавший меня из сладкого целебного сна, толкая локтем, твердил:
– Шершень, просыпайся! Просыпайся!
– Что случилось?
– Вон наши «рпгшники» на позицию ушли, похоже сейчас что-то будет.
– Какую позицию? А нам что делать? Нам же тоже нужно что-нибудь занимать. Пошли к «АГСу»!
Выбравшись из-под настила и пробежав несколько метров до ячейки, где стоял наш «АГС», мы увидали двух бойцов, сидевших на бруствере, один из которых перевязывал бандану.
– Парни, что нам делать?
– Мотороловские? На усиление?
– Да, двое наших уже на позицию побежали, а нам что делать?
– Ребята, а вам не сказали что делать? И нам не сказали. И как же мы теперь воевать-то будем? – улыбаясь, сказал пожилой мужчина с банданой на голове.
– Ну ладно, мужики, шутки шутками, а всё же, – выдавив из себя улыбку, ответил я.
– Значит сидим здесь возле ячейки, ну, а если станет совсем жарко, можно под настил перебраться.
– Ребята, у всех медикаменты есть? – послышался женский голос, сверху за бруствером.
Это была медсестра, женщина неопределённого возраста, коренастая, немного мужеподобная, наверно такой и должна быть полевая медсестра, такая отовсюду вытащит.
– Нет, у нас нет, – отозвался Лёва.
– Держите, – она кинула нам перевязочный пакет. – Это вам один на двоих, больше дать не могу, туго сейчас с медикаментами.
– Лёва, как носить его будем, по очереди? – рассмеявшись, сказал ему я.
– Держите, ребята, – протянул нам жгут сидевший рядом боец.
– А ты как?
– У меня ещё есть.
Присев возле «АГСа», я открыл лежавшую рядом вторую «улитку». Лента с зарядами в ней была снаряжена наполовину: «Не густо с боеприпасами, а если и вправду танки пойдут – курам на смех».
– А ты, Лёва, до войны кем был?
– Да, где я только не работал, последний раз – охранником в магазине.
– Охранником? У нас охранниками работают только студенты или бездельники, ах да, ещё отставные военные или бывшие работники полиции.