– Здравствуй, – отвечаю я, вымучивая небольшую улыбку. Перевожу взгляд обратно в свой блокнот.
– Слушай, мне нужно… – начинает он, но его перебивает преподаватель, который начинает говорить.
Радуясь небольшой передышке, я пытаюсь игнорировать Грейсона так сильно, как могу, и сосредоточиться на мужчине, который рассказывает в передней части аудитории. Я замечаю, как он бросает на меня взгляды, краешком своих глаз, и знаю, что он хочет что–то сказать. Я, на самом деле, не чувствую, что меня бросает в жар или холод, и задаюсь вопросом – должна ли я сократить свои потери, и не разговаривать с ним вообще. Сама эта идея причиняет боль, что означает, вероятно, это правильное поведение для меня. Это спасет меня от увольнения из «Яда», решение, которое я приняла…из–за него. Но теперь…Черт, это вероятно лучший вариант.
Грейсон прочищает горло.
– Мы можем поговорить? – спрашивает он тихо.
Я не поднимаю глаз.
– О чем?
– Ты знаешь о чем, Пэрис, – говорит он. Оглядываюсь, чтобы заметить, как он сжимает руки на столе, его взгляд на мне. Замечаю вспышку беспокойства в них, прежде чем он умудряется спрятать ее. О чем он вообще может беспокоиться? Он тот, кто принял осознанное решение создать расстояние между нами, уйти, не сказав ни слова. Он отправил мне сообщение, и боже, я поняла его отчетливо и ясно.
– Куда ты уезжал? – нехотя спрашиваю. Я знаю куда, Джейк сказал мне, но я хочу услышать это от него.
Он запускает руки в свои волосы, спутывая их.
– Ездил с отцом в деловую поездку.
Я хочу спросить – «а что, там не было телефонов?» – но не делаю этого. Остальная часть урока проходит в напряженной тишине. Грейсон следует за мной, когда я выхожу из класса, нежно обхватывает мое запястье и тянет меня остановиться, когда мы выходим на парковку.
– Поехали ко мне домой, где мы сможем поговорить? – его голос почти умоляет.
Я вырываю руку из его хватки и поворачиваюсь лицом к нему.
– Слушай, Грейсон, думаю, мы должны остаться просто друзьями.
Он морщится и издает звук своим горлом.
– Я хочу быть больше, чем твоим другом, Пэрис. Я хочу, чтобы мы начались сначала…больше всего на свете.
У него замечательный способ продемонстрировать это, да?
– Ага, только это не совсем работает со мной, – говорю я, скручивая руки. Он забрал мое сердце и потоптался по нему. Я не заслуживала этого. Я знаю, что заслуживаю лучшего. Я не смогу смотреть в его красивое лицо и не чувствовать боли.
– Это работало пока… – он замолкает, вероятно, думая о той ночи. Да, я, в действительности, тоже не хочу поднимать эту тему, но кое–что стоит произнести.
– Так не было тогда и не будет сейчас. Знаешь, когда ты просто оставил меня вот так – это гораздо хуже, чем то, что произошло той ночью, – говорю я. Он бледнеет, проводя рукой по своему лицу.
– Не знаю, о чем я, блять, думал – говорит он. – Я понимаю, что все испортил, но…
Я перебиваю.
– Я тоже не знаю, о чем ты думал. Но если ты так сильно хотел обидеть меня, чтобы я отстала, то могу сказать – ты преуспел, – я вру. – Увидимся, – говорю я, пытаясь выдать гримасу за улыбку. Грейсон делает шаг веред, но я качаю головой. Я неловко машу рукой, а потом отворачиваюсь и направляюсь прямо к себе домой. Я работаю сегодня ночью, поэтому хочу расслабиться немного, прежде чем уйти. Когда выхожу с парковки, переходя на тротуар вдоль главной улицы, я оглядываюсь. Грейсон все еще стоит там, где я оставила его, смотрит вниз. Его поза кричит о поражении. Вздыхаю, и отворачиваюсь, вцепившись ладонью в грудь.
Может быть, Грейсон Майлз не предназначен для меня вовсе.
****
Хватаю сумку, наполненную косметикой и обувью, и направляюсь прямиком к входной двери.
– Ты куда? – спрашивает Аная, закидывая виноградину себе в рот. Большинство ночей она у Пола, но на случай, если она дома, то думает, что я работаю в баре. Я одевалась в клуб, поэтому просто носила джинсы и черный топ.
– На работу. Мне нужной идти или я опоздаю, – отвечаю я. Обычно я ловлю такси, но сегодня Даймонд сказала, что заберет меня.
– Хочешь, я подброшу тебя? Я даже не видела, где ты работаешь, – она произносит это небрежно, уставившись в экран телевизора.
Меня передергивает. Мда, это никогда не произойдет. Никогда.
– Нет, спасибо, напарница подвезет меня, – сообщаю я.
– Ладно, увидимся утром.
– Угу, пока, – говорю и выхожу за дверь. Даймонд ждет меня в своей модной, черной машине, музыка грохочет. Открываю пассажирскую дверь и скольжу внутрь. Она немного убавляет громкость.
– Готова к работе, Сноу? – спрашивает она, широко улыбаясь.
Ее улыбка заразительна.
– Как никогда.
Мы паркуемся у «Яда» и проходим через задние двери.
– Как долго ты работаешь «ядовитой девушкой», Даймонд? – спрашиваю ее, когда мы заходим в раздевалку.
Она склоняет голову, раздумывая.
– Уже несколько лет. Больше трех с половиной.
– Как долго ты собираешься заниматься этим? – спрашиваю я, стягивая джинсы и топ, оставаясь в трусиках и лифчике. Я больше не стесняюсь своего тела, по крайней мере, когда прихожу сюда.
– Так долго, пока это будет привлекать меня, – говорит она посмеиваясь. – Деньги неплохие, и если честно, мне нравится внимание.
Жаль, что я не чувствую того же. Сегодня я одеваюсь во все белое, – прозрачное, белое кукольное платье, стринги, высокие чулки и подвязки. Им нравится, когда я разыгрываю «снежную» тему, а с моей красной помадой, я похожа на ледяную принцессу.
– Черт возьми, я собираюсь отобрать эти туфли, – говорит Даймонд, разглядывая мои белые шпильки с завистью.
Я смеюсь.
– Мои ноги на два размера меньше твоих.
Она закатывает глаза.
– Я могу сделать так, что они подойдут, не беспокойся. Я могу стать Золушкой, твою мать.
– Золушкой или ее злой сводной сестрой? – шучу я, зарабатывая игривый шлепок по своей заднице. Даймонд выходит на сцену, а я пользуюсь несколькими минутами, чтобы мысленно подготовить себя к ночи.
Ты не будешь заниматься этим вечность.
Оплатишь счета. Оплатишь долг. А потом покончишь со всем этим.
Глава 10
Я драматично вздыхаю, когда замечаю пропущенный звонок от своей сестры Лондон. Понятия не имею, зачем она вообще могла позвонить, поэтому перезвоню ей позже. Я люблю свою сестру, но она не обязательно должна мне нравиться. По правде говоря, она – причина, по которой у меня такой огромный долг. Это ее долг. Он заняла деньги у своего бывшего, а когда уехала от него и отказалась платить, он угрожал причинить ей боль. Он заявился в наш дом, разыскивая ее, и в тот момент я была с ней. Это было не очень приятно. Он разгромил дом и словесно угрожал покончить с ней. Она попыталась ударить его в ответ, но он ударил ее по лицу. Он занес свой кулак в воздух, чтобы ударить ее, и тогда я запрыгнула на него и закричала, что расплачусь с ним сама.
К счастью, он сказал, что я ему достаточно понравилась, чтобы позволить мне расплатиться в рассрочку. Очевидно, выгодно нравиться одному из многочисленных мужиков своей сестры. Вначале долг был в двадцать тысяч долларов, а теперь он снизился до десяти. Полпути пройдено. Я должна гордиться собой, но это не так. Я просто чувствую усталость и хочу уже покончить со всем этим.
С важным видом иду в приватную кабинку, ненавидя больше всего эту часть ночи. Отстойно, что эта часть чаще всего приносит мне больше денег. Играет «Hypnotize» Джемини, когда я танцую для джентльмена в костюме. Он, наверное, пришел сюда прямо с работы. Шагаю ближе к нему, приспуская лямки своего кукольного платьица. Он притягивает меня ближе, пытаясь усадить на свои колени.
– Никаких прикосновений, – говорю ему, мой тон резок.
– Ой, да ладно, я сделаю это стоящим для тебя, – бормочет он невнятно, его взгляд жадно впивается в мою грудь.
Неважно как много он предложит мне, я никогда не пересеку эту черту. Качаю головой.