Мое сердце сжалось, изнемогая от неспособности разобраться в изощренных хитросплетениях фальши между нами. Моя кожа умоляла о его прикосновении. Мои губы покалывало от желания ощутить его сладкий поцелуй. Каждая частичка моего тела отчаянно желала того, что мог ей даровать Джетро.

Жар. Страсть. Возбуждение, которое я чувствовала буквально каждой клеточкой тела.

Но все это было не реально воплотить в жизнь.

А я больше не желала покупаться на его ложь.

Повторяя язык его тела, я скрестила руки на груди.

— Я прекрасно поняла, что бегство не является подходящим вариантом. Я просто совершаю утреннюю пробежку. Пробежка — это единственный способ сбежать от того беспорядка, что ты натворил.

Его челюсть жестко сжалась.

— Беспорядка, что я натворил?

— Именно, — я сделала поспешный шаг назад, когда он придвинулся ко мне. — Ты смешал все карты, с меня довольно твоих игр, независимо от того, что ты затеваешь. — Я впитала в себя всю существующую храбрость и попыталась использовать по максимуму честность. Мне казалось, это уловка сработала на нем, а именно это мне и нужно, он должен понять, насколько я серьезно настроена. Настолько мне причинило боль его предательство.

Он — Кайт.

Мудак.

Оскаливаясь, я проговорила:

— Кажется, что у меня была слабость, когда дело касалось тебя, но я решила изменить свое мнение. Я больше не...

Он издал низкий рык.

— Слабость? Ты что называешь то, что произошло между нами гребаной «слабостью»?

Мое дыхание в одно мгновение стало прерывистым, будто я уже пробежала две мили.

— Самой худшей слабостью.

Он улыбнулся, но фальшивая улыбка не коснулась его глаз, наоборот его золотистые глаза заблестели яростью.

— Ты была первой, кто начал все это, Нила.

Я задохнулась от того, насколько красиво сорвалось мое имя с его губ. Звук моего имени отдался эхом в моем рту, устремляясь прямиком к моей киске.

Проклятье.

Джетро вновь одержал победу, его тело содрогалось от едва сдерживаемой похоти.

— Ты единственная, кто создал данную проблему. — Он поднял руку, его пальцы нежно прошлись по моим собранным волосам, ласково опускаясь на затылок. — Я даже не могу слышать фамилию Уивер без того, чтобы не почувствовать гребаный стояк. Я не могу сосредоточиться ни на какой мысли, потому что во мне начинает закипать долбаное желание.

В одно мгновение он прикоснулся своим носом к моему, его губы находились в непосредственной близости от моих, лишая меня всех моих призрачных планов и бросая в водоворот разврата.

— Тебе никогда не стоило произносить тех слов, мисс Уивер. Я же предупреждал тебя. Теперь мы оба облажались.

Мой разум был пуст, каждый синапс мозга сосредоточился на его пальцах в моих волосах и его соблазнительных, манящих губах, что были всего в миллиметрах от моего рта.

— Какие два слова?

Он рассмеялся. Его смех был самоуничижительным и почти наполнен мрачной глубиной.

— Поцелуй меня.

Я задрожала всем телом в его руках.

— Ты напоминаешь мне, с чего начался весь беспорядок, или же просишь меня поцеловать тебя?

«Попроси меня. Я так этого желаю. Господи, как же я этого желаю».

Я бы целовала его, пока не обнажила его от всей арктической брони и полностью не уничтожила его, я бы неспешно ласкала его языком, пока не почувствовала привкус правды, я бы кусала его, пока не поглотила каждый кусочек его души.

Я бы сделала все так, что у него не осталось бы места, чтобы прятаться от меня.

Он стоял, будто обернутый в кокон туманной тишины. Затянувшееся ожидание поцелуя превратило мои ноги в желе. Если бы он прижал свой рот к моему, то я бы не стала даже думать о своей утренней пробежке. Я бы забралась на него и опустилась на его твердый член.

Будь проклято гребаное лицемерие.

Будь прокляты сообщения Кайта и его жестокий обман.

Я лишь хотела примитивной, жесткой связи с этим мужчиной, который заставил мою душу плакать от неправильных чувств.

Кончик языка Джетро появился между его губ, практически гипнотизируя меня. И затем... он просто отпустил меня.

— Нет, я не прошу целовать меня. Я никогда не буду даже просить тебя о таком.

Я вздрогнула, как если бы он дал мне пощечину.

— Почему нет?

— Потому что я тот, кто владеет тобой. Все, что я захочу, будет дано мне, мне не нужно просить.

Будь все проклято.

Я должна была его ненавидеть. Я должна была наказать его за ложь. Тогда почему каждое его слово соблазняет меня, даже несмотря на то, что его моральные принципы были шовинистскими и бессердечными.

Принуждая свое тело подчиниться, я спрятала мою слабость к нему так далеко, насколько это вообще было возможно. Мой взгляд скользнул по его одежде. Он был одет в коричневые джодпуры, черные сапоги для верховой езды и твидовый жакет. Внушительная эрекция у него между ног выглядела опасной и твердой.

— Ты катался верхом.

Легкий утренний ветерок принес его аромат, ударяя непосредственно по моим рецепторам. Я вдохнула, впитывая в свои легкие аромат сена, запах лошади, и все остальные смеси пряных ноток, которые присущи только Джетро.

Он кивнул, скрещивая руки на груди.

— Ты бегаешь. Я езжу верхом. Если разобраться, то у нас есть много общего.

Что-то совершенно отличное от принудительной выплаты долгов и нахождения непреодолимой тяги друг к другу, он это имеет в виду?

— О, и что же это, позволь полюбопытствовать?

Джетро сделал шаг ко мне навстречу, врываясь в мое личное пространство, словно принося с собой темную тень в предрассветную дымку.

— Нам обоим требуется некоторое время, чтобы убежать, скрыться от тех вещей, что преследуют нас. — Он напрягся всем телом, его глаза вспыхнули всеми несказанными вещами. Легкая щетина покрывала его мужественную челюсть, его губы слегка приоткрылись, в то время как глаза стали цвета чистейшей самородной серы. [прим. пер. медово-желтый цвет].

Стремительно, он накрыл своей ладонью мою щеку.

О боже.

Электрические разряды искрились под его кончиками пальцев.

Всегда ли мне суждено страдать от его восхитительных прикосновений?

Моя кожа загорелась под его прикосновением; ее словно прошили миллионы искорок света, пожирали обжигающие языки пламени, испепелял жар преисподней, каждый миллиметр кожи буквально пылал под его прикосновением. На долю секунды, я засомневалась, но затем прильнула сильнее к его ладони.

Он втянул в себя прерывистый вдох, сильнее прижимая ладонь к моей щеке.

Чистая химия и желание поглощать друг друга увеличивались с каждым следующим ударом сердца.

Один удар.

Второй.

Третий.

Мы стояли на ступенях «Хоуксбридж Холла», ожидая действий со стороны друг друга. В тот момент, когда бы это произошло, я бы с большим удовольствием позволила ему увести меня в заросли кустарника неподалеку и трахнуть меня.

Между нами закружилось непреодолимое влечение и напряжение.

У меня было множество вопросов и сомнений, множество причин бояться и ненавидеть его. Но когда он прикасался ко мне... всё разлеталось в пыль.

Я ничего не могла вспомнить, мне было все безразлично.

Мы придвинулись еще ближе, делая это вопреки нашему желанию, чтобы преодолеть болезненное расстояние, что разделяло от нас.

Я не могла дышать.

«Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня».

Момент затянулся настолько, что все вокруг нас не загудело от переполняющих возможностей.

Затем все разлетелось на куски.

Оглушительно громко.

Болезненно.

Разбиваясь осколками и падая к нашим ногам.

— Ты чертовски опасна, — едва слышно пробормотал Джетро, отстраняясь от меня и отступая назад. Проводя рукой по своим серебристым волосам, он приказал мне: — Жди здесь. Никуда не уходи. — Он поднял руки и стал расстегивать пуговицы на твидовом жакете, ловко действуя пальцами.

Я сморгнула, пытаясь спрятаться от сильного желания и понять реальную причину, почему я стояла и слушала его едва одетая посреди морозного утра.