С этих пор де Ла Салль начинает приобретать некоторое влияние в колонии, становится важной персоной, у него появляются завистники и даже враги. В 1678 году в ходе новой поездки во Францию Кольбер, отказав ему в аудиенции[298], предоставляет тем не менее все, о чем тот просил. После возвращения Кавелье основал крепость Ниагара, немного выше знаменитого водопада[299], и открыл навигацию на Великих озерах на корабле «Гриффон», который построил, вооружил и оснастил на свой счет. Кажется, удача улыбнулась ему, дела принимали отличный оборот, когда сбежали люди, возможно подкупленные его врагами, предварительно разграбив «Гриффон», пока он пересекал озеро Мичиган. Кавелье де Ла Салль закончил тем не менее это путешествие в простой лодке, проведя в пути двенадцать дней, и наконец прибыл в устье реки Миамис[300], где построил новую крепость, получившую название Кревкёр[301]. В середине зимы путешественник возвращается в Фронтенак, проделав 550 лье, в сопровождении только четырех французов и одного индейца. Зная стратегическую важность Старведрока, утеса, находящегося в Иллинойсе, он наметил его для строительства еще одного форта, вокруг которого в последующем образовалась бы большая колония.

Двадцать первого апреля 1681 года де Ла Салль прибыл в форт Ниагара, совершив очень трудный переход по снегу со множеством лишений и трудностей. А за время его отсутствия накапливались неприятности. Корабль, отправленный из Франции с двадцатью двумя тысячами ливров для колонии, потерялся; двадцать два присланных ему человека арестовал интендант; крепость Кревкёр разграбили; а его верный лейтенант шевалье Тути исчез.

Он бросился в Монреаль улаживать отношения с кредиторами, добился от них новых авансов и отправился в путь с двадцатью пятью людьми, рабочими и солдатами, чтобы вернуться, несмотря ни на что, на Миссисипи. 4 ноября Кавелье де Ла Салль снова увидел свою крепость Кревкёр и спустился по реке Иллинойс до Миссисипи. От семнадцати иллинойских деревень, в которых жили его верные индейцы, не осталось ничего, кроме почерневших от огня столбов и остатков человеческих трупов, из-за которых спорили волки и вороны, полуодетых женщин и детей, еще привязанных к столбу пыток, и котлов, наполненных человеческим мясом! Осмотрев стойбища, он понял, что это разорение — дело рук ирокезов, его старинных друзей, понемногу отошедших от него из-за чьего-то тайного подстрекательства. Для сплава по Миссисипи не хватало людей, пушек и провизии, с болью в сердце пришлось вернуться в форт Кревкёр и провести там зиму.

Размышляя длинными холодными вечерами, он без труда понял, что грозные ирокезы встали на пути его замыслов, открытия никогда не принесут серьезных результатов и перед ним встает непреодолимая преграда. Тогда у него возникла идея создания крупного коммерческого и военного центра одновременно с мощной колонией между бассейнами рек Святого Лаврентия и Миссисипи. Форт Сен-Луи, построенный на Старведроке[302] среди богатых равнин Иллинойса, казалось, отвечал потребностям торговли, войны и колонизации. Проект был принят, де Ла Салль немедленно начал его осуществлять.

Он посещает различные племена, на которые обычно совершают набеги ирокезы, подарками и ловкими разговорами пытается примирить их между собой и объединить против общего врага, грозящего уничтожить всех, обещает дать оружие и товары, взять под защиту французского короля. Но у него есть еще одна цель: обратить индейцев в христианство и ввести их в лоно европейской цивилизации, что реально осуществимо за два поколения за счет церковных браков и воскресных школ.

Несмотря на осложнения, препятствия, убийства, дело двигалось успешно. В докладе военно-морскому ведомству Кавелье сообщает, что вокруг форта Сен-Луи собралось уже более 20 000 душ населения. На карте Франклина, датированной 1684 годом, отмечено 4000 воинов этой колонии, но цифра Кавелье заслуживает большего доверия. Как властелин страны, в силу королевской грамоты Людовика XIV, он предоставляет концессии, а это надежный способ установить точное количество французского населения.

К несчастью для неустрашимого нормандца, на смену графу Фронтенаку, который поддерживал его, пришел Лефевр де Ла Барр, ограниченный солдафон, старый вояка[303]. Выслушивая клевету, распространяемую врагами Кавелье, он пытается отправить его во Францию, что и делает без особого труда.

Пока на него бессовестно клевещут, Кавелье де Ла Салль пытается с двадцатью двумя французами, восемнадцатью дикарями и десятью женщинами еще раз спуститься по Миссисипи. 6 февраля 1682 года экспедиция достигает реки, 12 февраля садится в лодки и 14 марта водружает в устье Арканзаса крест и герб Франции, 7 апреля французы достигли косы в дельте Миссисипи и обследовали там три протоки; 9 апреля 1682 года — памятная дата в истории нашей колонии[304] — де Ла Салль от имени короля Франции принял во владение огромный бассейн Миссисипи!

Вот какой случай произошел с маленьким отрядом Кавелье во время этой экспедиции. Однажды, буквально умирая от голода, они обнаружили тайник с копченым мясом. Естественно, путешественники не упустили случая устроить пиршество. В пустынной местности это обычное явление. Мясо им показалось очень вкусным, но вдруг они, к своему ужасу, обнаружили, что оно человеческое. Индейцы продолжали лакомиться им, но французы, естественно, не смогли даже притронуться к нему, хотя были страшно голодны.

За один поход отважный француз прошел 1500 лье по пустынной местности и с сорока спутниками добился успеха там, где потерпел неудачу испанец Фернан де Сото с небольшой армией. Он подвергался всевозможным опасностям, выдержал все трудности, израсходовал все состояние, чтобы одарить свою страну этой несравненной жемчужиной, которой была наша Луизиана. И это справедливо, что американцы нанесли на карты Техаса и Иллинойса великое имя руанца Кавелье де Ла Салля[305]. И справедливо, что они поместили в вашингтонском Капитолии медальон с его изображением среди медальонов с портретами Христофора Колумба, Себастьяна Кабота и Уолтера Рэйли.

Именно тогда наместник Ла Барр, ослепленный до глупости наветами врагов Кавелье, написал морскому министру, что «Ла Салль сумасшедший, хвастается открытиями, которых не совершал, стремится выкроить себе королевство, и пришло время остановить этого безумного честолюбца!». И, чтобы быть последовательным, этот глупый, да к тому же и злой, человек лишил Кавелье его концессий, крепостей, сооружений, приказал ирокезам разграбить корабли, скот, товары, опустошить поля, разогнать прекрасную колонию Иллинойс и силой отправить нормандца на родину во Францию!

Однако несправедливость была слишком явной, и истина сама предстала перед министром. У Ла Салля также были друзья, среди прочих монахи ордена реколлетов; два почтенных прелата, отец Бернон и отец Ренодо, видевшие его достойные дела, знавшие и ценившие этого труженика и путешественника, поддержали его, рассказав правду, и им поверили. Кавелье реабилитировали, ему устроили прием при дворе, дали корабли, солдат, рабочих, оружие, боеприпасы, провизию и инструменты. Генерал де Ла Барр получил суровое внушение. Короче, отважный исследователь был вполне удовлетворен.

Министр Сеньелей предоставил в его распоряжение три корабля: четырехпушечный «Жоли» («Милый»), шестипушечный «Белль» («Красивый») и «Эмабль» («Любезный») и баржу водоизмещением триста тонн, нагруженную большей частью припасов. В качестве вице-короля земель, бывших прежде Луизианой и простирающихся от форта Сен-Луи в Иллинойсе до Новой Бискайи[306], Кавелье имел абсолютную власть над всем личным составом эскадры, которой командовал Божё, посредственный моряк, очень самодовольный, как все ничтожества. Он попытался с самого начала освободиться от власти вице-короля и создавал для своего непосредственного начальника различного рода трудности. Считая, что его достоинству претит повиноваться сыну простого руанского галантерейщика, Божё написал на него клеветнический донос. В ответ он получил от министра выдержанный в очень жестких выражениях приказ, смысл которого сводился к тому, что в задачу моряка входит управление судном, а не выбор маршрута.