— Даже лучше, — говорю я, доставая банку содовой из холодильника.

— Что? Да ты меня разыгрываешь? — он кладет свой телефон на стол. — Это правда?

— Да, правда. Она танцевала со мной, на ней было маленькое коротенькое платьице, не слишком короткое… ну, ты знаешь, о чем я?

Джек кивает в подтверждении моих слов.

— Неважно, она прекрасна. Это было как во сне.

— Наверное, я тоже сплю, — произносит он и откидывается на спинку стула так, что передние ножки стула поднимаются над полом.

— С ней было так легко и интересно разговаривать. И, мне кажется, она была с подругой.

— Так ты на самом деле с ней разговаривал в этот раз?

— Даже лучше, я танцевал с ней.

От потрясения Джек даже не может ничего вымолвить. Он смотрит на меня с открытым ртом.

— Не может быть.

Я пожимаю плечами и не могу заставить себя прекратить улыбаться.

— Вот черт! — он поднимается и подходит к холодильнику.

— Значит, все то время слежки за ней, наконец, окупилось.

— Я не следил за ней

Он останавливается и с серьезным видом смотрит на меня.

— Дружище. Ты ходил в продуктовый магазин в субботу после обеда. В субботу после обеда! Ты знаешь, во сколько хороших игр можно сыграть в субботу после обеда?

Он открывает холодильник и достает оттуда банку с содовой.

— Но ты ходил туда, потому что знал, что она там тоже будет. Мы все это знаем. Все это, мой друг, — говорит он и поднимает палец вверх, — это, как минимум, слежка, — он открывает банку и прислоняется к холодильнику.

— Хорошо, замнем это, — я делаю глоток содовой.

— Ты знаешь, что пропустил классную вечеринку вчера. Я знаю, тебе на это наплевать, но толпа была прикольной, и ты знаешь — я это делаю, чтобы не сойти с ума в этом городишке.

Я смеюсь, качая головой.

— Ты как Оуэн.

Он перестает пить и убирает банку от лица.

— Да, он знал, как развлекаться.

Я делаю глубокий вдох и выдох, качаю головой, не решаясь нарушить тишину вокруг нас.

— Напомни, как зовут прекрасную незнакомку? — Джек первым нарушает тишину.

— Эшли, — произношу я. — Эшли Уэскотт.

— А, да. Откуда она?

Я присаживаюсь и задумываюсь над вопросом.

— Она об этом не говорила. Но я думаю, что она не из маленького города. Мне кажется, ее очень смущали любопытные взгляды вокруг нас.

— Девочка из большого города. Не может быть.

— Однозначно.

— Так, когда ты с ней встречаешься в следующий раз?

Я тихо смеюсь и опускаю голову.

— Скорей всего, в следующую субботу, в продуктовом магазине.

Джек разражается громким смехом, обходит стол и усаживается напротив меня.

— Но в этот раз я приглашу ее на свидание.

— Вот дерьмо, если ты не пригласишь ее на свидание в субботу, то это сделаю я. Чтобы вывести тебя из этого ничтожного состояния.

— Нет, — я откидываюсь на спинку стула. — Это не ничтожное состояние. Это охота. И это, мой друг, лучшая ее часть.

Джек качает головой и пытается подавить усмешку.

— Как скажешь, дружище. Как скажешь.

Глава 4

Настоящее

Рэм

Я вхожу в дверь и сразу слышу громкую музыку. Где-то за моей спиной звякает дверная цепочка, оповещая, что еда уже здесь.

Я кладу бумажный пакет на кофейный столик, которым служила обычная коробка из-под телевизора, и одновременно с этим музыка в комнате смолкает.

— Что я пропустил? — спрашиваю я, пока глаза всех присутствующих сфокусированы на пакете с чизбургерами.

— Перерыв, базовый удар, — отвечает Джек, разрывая упаковку с нашим ужином. (Примеч. Парни смотрят бейсбол. Основой для атаки является умение бьющих попасть по мячу питчера и отбить мяч на игровую территорию. Успешный (или «базовый») удар позволяет бьющему занять базу. Если бьющий занимает первую базу, то такой удар называется однобазовым, а если бьющий отбивает мяч достаточно далеко, чтобы добежать сразу до второй или даже третьей базы, то такие удары называются двухбазовым или трехбазовым. Удар, при котором мяч перелетает через все игровое поле и ограждение поля в пределах игровой территории называется «хоумран» (англ. «бег в дом») и дает бьющему право без сопротивления совершить перебежку по всем базам и принести очко).

Я тоже беру бургер и опускаюсь в свое кресло. Все знают, что могут придти ко мне домой в любое время, но также всем известно, что никому не позволено сидеть в моем кресле.

— Вот, черт, — произносит Джек и ударяет рукой по бедру.

— Базовый удар, а они так лажают.

Все выглядит так, будто третий игрок выйдет еще до конца тайма. И прежде, чем я могу что-то понять, включается реклама.

— Они должны выиграть эту игру, — говорит Майк с другой стороны комнаты.— Мы не хотим, чтобы выиграл Детройт.

Детройт. Это как ругательство. Только одно это слово заставляет нас нервничать. Я ем свой бургер и предрекаю, что как бы мы ни хотели, эта игра будет проиграна.

— Кстати, — внезапно восклицает Джек, отвлекая наше внимание. — Завтра вечером Томи работает, и я сказал ему принести к нам домой пиццу на игру.

К нам домой. Я мысленно смеюсь над этим. Я не знаю, когда мой дом стал нашим домом. И не припоминаю, чтобы их имена были вписаны в ипотеку.

— Да! — Майк поднимается и ударяет с Джеком по рукам, прежде чем тот берет еще один бургер.

— Я люблю твоего маленького братишку, мужик. И его работу!

— Да, он хоть в чем-то полезен, — говорит Джек, ухмыляясь.

— Эй, вы помните, что меня здесь не будет? — замечаю я.

Они посмотрели на меня так, будто я сообщил им, что не приду на собственные похороны. У обоих сконфуженные лица. Секунда — и до них доходит сказанное мной, или только до Джека. Майк вернулся в свой внутренний мир — ТВ и бургера.

— О, конечно, — Джек садится обратно на диван. — У тебя же модная бизнес-встреча завтра.

Я стараюсь проглотить смешок. Для этих парней и кофейный стол из картонной коробки модный.

— Я вернусь в четверг. Постарайтесь не крушить здесь ничего.

— Окей, — обещает Майк, кивая головой. В то же время он подмигивает Джеку. — Мы никогда этого не сделаем.

Я закатываю глаза и ухмыляюсь. Эти два парня из той породы, что украдут твой кошелек, а потом вместе с тобой будут его искать.

Я не знаю, почему согласился играть с ними в мяч тем жарким летом 1998-го года. Нам было тогда по пять лет. И, черт. Я думал, у меня было больше мозгов тогда.

Первый раз, когда я вернулся с бизнес-встречи, я увидел, что весь город приглашен в мой дом на вечеринку. И я бы не был зол, если бы вся улица и парковка возле Волнат, 207 — моего дома, не была бы заставлена машинами. Я был в ярости от того, что пришлось так долго добираться от моей машины до моего дома. После долгого перелета и длительного сидения за рулем все, чего я хотел, — это посидеть в тишине в моем любимом кресле, выпить бутылочку пива, а затем пойти спать.

Я был вне себя, пока не увидел красивую блондинку на крыльце моего дома. Она в буквальном смысле спасла задницы парней. Им бы хорошенько досталось, если бы ее там не было.

В то время Эшли Уэскотт была любовью всей моей жизни. Но, кажется, это было так давно.

— Так ты вернешься в четверг? — спрашивает Джек, врываясь в мои мысли.

Я трясу головой, стряхивая с себя воспоминания, и смотрю на Джека.

— Да, — подтверждаю я, — в четверг.

Глава 5

Прошлое — два года назад

Рэм