— Ну разумеется. В свете последних событий миссия Карло приобретает чрезвычайно важное значение. Ведь мы должны сохранять союз с австрийцами. Необходимо продолжать оказывать им моральную и всяческую иную поддержку. — Он потер большой и указательный пальцы друг о друга. — Иначе они могут поддаться соблазну рассматривать Бонапарта в качестве некоего «миротворца», положившего конец кровавой французской революции. Вена стала важным стратегическим центром. Через несколько дней к Карло будет направлен курьер, который доставит ему новые сведения, распоряжения и деньги. В этой работе нельзя допускать пауз. Европейское общественное мнение не должно встать на сторону Бонапарта, считая, что его восхождение на вершину власти произошло по воле Провидения.

Я встала.

— В таком случае, этим курьером буду я. Ведь я отвечаю всем необходимым требованиям. Я прошла подготовку, и на меня можно положиться, а мои личные мотивы — гарантия того, что я не стану щадить себя в этой работе. И, кроме того, я не вызову ни у кого никаких подозрений. Ведь я поеду не как леди Сэйнт-Элм. Ну, кто может быть безобиднее, чем Феличина Казанова, собирающаяся навестить своего кузена и опекуна? Даже сам Наполеон улыбнется от предположения, что моя поездка может представлять какую-то опасность. — Я схватила Джеймса за руку и стиснула ее. — Ты должен мне помочь… мне необходимо поехать туда! Я не могу оставаться тут и жить в этом угнетающем спокойствии, в то время как Наполеон переворачивает весь мир с ног на голову.

Джеймс поморщился и высвободил свою руку. Я продолжала настаивать:

— Ведь ты знаешь меня. Я никогда не удовлетворюсь тем, что у меня есть и что я представляю собой сегодня. Я сойду с ума, если не осуществлю своего намерения. Я дала себе клятву, что добьюсь этого во что бы то ни стало.

В глазах Джеймса появилось понимающее и слегка насмешливое выражение. Я взмолилась:

— Используй свое влияние. Поговори с Питтом, с лордом Карткартом. Скажи им что угодно. Главное, чтобы они поняли, что я вполне подхожу для этого задания.

Несколько минут Джеймс молчал. Затем, поднявшись с кресла, он ласково и пристально посмотрел мне в глаза.

— Хорошо, — сказал он. — Я сделаю, что смогу. А я смогу сделать очень многое. Приготовь к отъезду все необходимое и возвращайся завтра в Лондон. Там еще немало будет всяких дел. — Джеймс обнял меня и крепко поцеловал в обе щеки. — Скоро увидимся. — Он чуть отстранился, и веснушки у него на носу весело задвигались. — Мадам Казанова, — усмехнулся он, — собирается нагнать на Бонапарта страху.

Глава восьмая

Дом на улице Мелькер-Бастай в Вене, ярко-желтые стены которого были украшены белыми лепными гирляндами, выглядел не менее нарядно и элегантно, чем живущий в нем месье Карло Поццо ди Борго. Приезд к месье его кузины с двумя собачками и множеством сумок и сундучков не вызвал особого интереса со стороны соседей. Вена в то время была наводнена беженцами из Италии и Франции. Никто и не подозревал, что в швах и за подкладкой моих нарядов и плащей спрятаны банковские чеки на внушительные суммы, листки с важными сведениями, а также разнообразная дипломатическая почта.

Мое путешествие прошло гладко и в полном соответствии с планом. Порою даже казалось, что увлекавшая меня вперед сила специально сметает с моего пути все преграды. Удивительно, что я не только не устала после дороги, но даже почувствовала прилив сил. Мне не нужно было приходить в себя или осваиваться на новом месте — я собиралась сразу же включиться в работу. Как без лишних церемоний объяснил мне Джеймс, одна из моих обязанностей будет состоять в том, чтобы ложиться в постель с тем или иным мужчиной, если понадобится воздействовать на него или выпытать какие-либо секреты.

«Дипломатические курьеры рискуют своей жизнью, а тебе придется рисковать любовной страстью», — заметил он тогда. Впрочем, я намерена была совмещать работу с удовольствием. Моя месть Наполеону станет только слаще, если я буду спать лишь с теми мужчинами, которые мне понравятся, пусть это даже не будет связано с моей настоящей миссией. Теперь я была свободна от всех обязанностей. Кроме, конечно, обязанности любить и быть любимой.

Карло радостно приветствовал меня, а когда я расцеловала его в обе щеки, печальные глаза моего кузена вспыхнули. Впрочем, мой энергичный настрой встревожил его.

— Феличина, ты должна будешь следовать моим советам, даже если это покажется тебе излишним, — сказал он, пытаясь сдержать мою активность. — В Вене очень своеобразные улицы. Здесь вообще нет прямых линий. Все изгибается или завивается в спираль, вот как эти красивые лепные гирлянды вокруг дверей и окон нашего дома. Все здесь имеет какой-то причудливый вид, включая те мелодии, что слышатся повсюду в городе. — Он пояснил: — Я здесь уже давно и успел хорошо изучить местные особенности. Вена — это невероятное смешение людей самого разного толка. Тут можно встретить честных государственных деятелей и продажных политиков; роялистов, которые отказываются примириться с тем, что старый строй во Франции погиб под гильотиной; французских шпионов, притворяющихся эмигрантами. Ведь Австрия уже много лет находится в состоянии войны с Францией. Отсюда тебе рукой подать до Бонапарта.

Я кивнула.

— Ты, случайно, не по этой причине приехала сюда? — спросил он вдруг резко.

— Именно по этой, — ответила я. — Чем ближе я к нему, тем точнее и эффективнее смогу нанести свой удар. Но я могу быть также полезной тебе в налаживании контактов с нужными людьми, в изучении политических и финансовых условий. Если понадобится, я смогу помочь тебе изменить любые невыгодные условия в нужном направлении. Женщина может заполучить больше нужных сведений от своих болтливых друзей, портных и модисток, чем мужчина во время его скучных деловых встреч и переговоров. А кроме того, — тут я хитро улыбнулась Карло, — женщина может выведать у мужчины почти все, что захочет, в интимной обстановке.

Карло проигнорировал мое замечание.

— Мне удалось приобрести чрезвычайно полезные связи при императорском дворе. В частности, я хорошо знаком с канцлером — бароном Тугутом, — сказал он сухим, деловым тоном. — В этом мне очень помогло то обстоятельство, что я был близок ко двору несчастного французского короля Людовика Шестнадцатого. Но одних лишь официальных контактов тут явно недостаточно, поскольку не менее важно проследить за происходящими здесь тайными процессами. Английское правительство уже предоставило Австрии два миллиона фунтов в виде помощи по финансированию войны против Франции. Хочу выяснить, на какие цели были израсходованы эти деньги, кто честно выполняет свой долг, а кто занимается тем, что набивает карманы.

Карло чуть поколебался и добавил:

— Я представлю тебе барона Кронегга. Он является секретарем в ведомстве канцлера, постоянно общается с Тугутом и знает все. Он может многое нам рассказать, если только захочет.

— Ничего, я заставлю его это сделать, — сказала я. — Как его имя?

— Октавиан, — ответил Карло, не глядя мне в лицо. Наш разговор явно смущал его. — И есть еще один молодой человек, с которым тебе надо будет встретиться. Это Фридрих фон Лохайм. Он приехал в Вену из провинции, но влиятельные родственники сумели подыскать ему должность в департаменте полиции; очень амбициозный юноша, желающий любой ценой пробиться наверх.

— Следует мне помогать ему в этом или, наоборот, мешать? Чем с ним расплачиваться — деньгами или любовью? — спросила я с иронией.

— Если бы на твоем месте был мужчина, я точно так же обсуждал бы с ним план работы, — заметил Карло, и на его лице появилось знакомое страдальческое выражение. — Я бы предпочел видеть тебя…

— Я знаю, где бы ты предпочел меня видеть, — перебила я его. — Но, по-моему, тогда в Лондоне я достаточно ясно дала тебе понять, какими будут наши отношения. С тех пор ничего не изменилось и не изменится. У тебя остается твоя честь, а у меня — мой характер. Будет лучше, если в дальнейшем ты сможешь сдерживать свои личные эмоции, которые могут только осложнить наше сотрудничество в борьбе с Бонапартом.