Выйдя на кухню, вижу Джорджа в одних шортах до колена, его кожа блестит от пота. Черт. Он выглядит совсем неважно.

— Мне очень жаль, что я бросаю тебя, Шарлотта, но мне нужно прилечь. Пожалуйста, чувствуй себя как дома.

— Хорошо, — я киваю, а он уходит в свою спальню.

Пока ем, я включаю телевизор и стараюсь вести себя тихо, чтобы Джордж мог поспать. Спустя какое-то время, я решаю пойти проверить как он и нахожу его свернувшимся в клубок на кровати; он весь мокрый. Кожа на ощупь горячая, как будто он весь горит. Нахожу тряпицу, смачиваю ее холодной водой и кладу прохладную ткань ему на лоб. Затем беру сухое полотенце и пытаюсь вытереть его.

— Тебе лучше пойти домой, Шарлотта, — стонет он от боли. — Не хочу, чтобы ты видела меня в таком состоянии.

Взяв Джорджа за руку, я целую его ладонь.

— Я никуда не собираюсь уходить. Все хорошее, плохое, даже уродливое... помнишь?

И это действительно уродливо. Следующие несколько дней я остаюсь с Джорджем, пока его тело наказывает его за отказ от кокаина, таблеток и выпивки, к которым он привык. Мое сердце болит за него; я готова все что угодно сделать, лишь бы облегчить его боль. Я остаюсь ночевать у него, на случай, если понадоблюсь ему, а днем напрасно стараюсь уговорить его съесть хоть что-нибудь. Айк заверяет меня, что если Джордж будет постоянно пить воду, с ним все будет в порядке. Тело способно продержаться без еды, но без воды уже через три дня наступит обезвоживание. Я уходила только пару раз, когда в перерывах между сменами посидеть с Джорджем приезжал Снайпер, и ездила прибираться в номерах для Джинджер. Зато у меня появилась возможность воспользоваться стиральной машиной Джорджа и перестирать свою одежду.

Первые сутки были самыми ужасными, но время шло и ему стало чуть легче. Сейчас он просто чувствует усталость и хочет спать. Пока Джордж выведен из строя, я пытаюсь найти ему терапевта или средство, которое может помочь избавиться от зависимости. Надеюсь, он не будет против.

— Ему нужно пройти реабилитацию, — говорит Айк, пока я ищу в Google информацию о наркотической зависимости.

— Он не согласится, — отвечаю я. — По крайней мере, по началу.

— С кем ты разговариваешь? — хрипло интересуется Джордж, появляясь в дверях гостиной. Я чуть под потолок не подпрыгиваю. Он без рубашки, и в течение нескольких секунд я не в силах отвести взгляд, наслаждаясь его рельефным прессом и широкими плечами.

— Сама с собой, — отвечаю я, отставив в сторону ноутбук Джорджа, и встаю.

— Ты частенько так делаешь? — спрашивает он. — Мисти рассказывала, что ты разговаривала сама с собой в тот день, когда приступила к работе в баре.

Мне чертовски сложно не хмурится при упоминании ее имени.

— Рассказывала, значит? — уточняю я, и мне не удается скрыть раздражение в голосе. — Уверена, что она много чего может рассказать обо мне.

— Полегче, Шарлотта, — прерывает меня Айк, но я только закатываю глаза.

Протиснувшись мимо Джорджа, я иду на кухню и начинаю доставать бекон и сыр, чтобы приготовить бутерброды.

— Есть хочешь?

Я кладу продукты на стол справа от холодильника, а сама ищу майонез, но тут чувствую, как на бедра мне ложатся руки и оттягивают меня назад. Джордж разворачивает меня, закрывает дверцу холодильника за моей спиной, приподнимает меня и усаживает на кухонный стол.

Я машинально развожу ноги в стороны, чтобы он мог встать ближе ко мне, но так как на мне только старая футболка и пара боксеров Джорджа, то поза ощущается очень... интимной. Он проводит рукой по моему бедру, пока не касается резинки боксеров, которые надеты на мне, и там его ладонь останавливается.

— Шарлотта, спасибо тебе, — благодарит меня он. — За то, что ухаживала за мной. Мне жаль, что тебе пришлось это делать, — взгляд его карих глаз останавливается на моих глазах, и, протянув руку, я запускаю пальцы в его лохматую шевелюру.

— Спасибо, что позволил позаботиться о тебе, Джордж, — отвечаю я и опускаю взгляд на его губы.

Когда наши губы встречаются в страстном поцелуе, от которого поджимаются пальчики на ногах, я забрасываю руки ему на шею, тянусь к нему, пока не оказываюсь так близко, как только возможно. Не успеваю я опомниться, как он поднимает меня, я обхватываю его ногами за талию и мы, не размыкая губ, движемся в его спальню. Мы представляем из себя клубок сумасшедшего желания, когда падаем на кровать и он всем весом прижимает меня к ней. Мое тело пронзает приятная боль, а когда рукой Джордж пробирается мне под футболку и обхватывает ладонью грудь, я практически взрываюсь. Он прокладывает дорожку поцелуев от шеи к груди, задирает футболку и своими красивыми губами начинает посасывать мой заострившийся сосок. С моих губ срывается низкий гортанный стон и я приподнимаю бедра, чтобы прижаться ими к его телу, умоляя о всем том, что он готов дать мне.

— Шарлотта, — шепчет он, задыхаясь, и все внутри меня сжимается.

Он убирает руку с моей груди и ладонью скользит вниз по моему телу, вжимая пальцы в мою плоть, пока теребит резинку боксеров. Туман желания начинает рассеиваться, когда жестокая действительность внезапно обрушивается на меня. Во-первых, где Айк? Я совершенно забыла, что он был в гостиной, когда все это началось. А заниматься сексом с Джорджем, пока Айк наблюдает за нами, кажется неправильным по целому ряду причин. Но даже если отбросить этот факт, остается самый главный: я — девственница. Все происходит слишком быстро. А Джордж еще толком не избавился от своей зависимости.

— Джордж, — стону я в попытке охладить его пыл, но, кажется, только подстегиваю его еще сильнее, так как он тянет за резинку боксеров и начинает тянуть их вниз по моим бедрам.

— Боже, Шарлотта, ты такая красивая, — мурлычет он, продолжая стягивать боксеры вниз. — Я так сильно тебя хочу.

Я хочу его с не меньшей силой. Я самый ужасный человек на свете, но я, правда, хочу его. Как я могу так поступать с Айком?

— Джордж, нам нужно остановиться, — наконец-то удается прохрипеть мне, и он замирает, успев стянуть боксеры с меня уже до щиколоток. Его глаза широко раскрыты и в них плещется смущение.

Отстранившись, как будто я обжигаю его, он извиняется:

— Прости, я думал ты... забудь. Я придурок. Мне очень жаль.

— Дело не в этом, Джордж. Я, правда, хочу тебя. Очень сильно, — я делаю ударение на последних двух словах, а сама тянусь вниз и натягиваю обратно боксеры. Перекатившись, я сажусь на колени перед ним, и мой взгляд падает на внушительную эрекцию под его боксерами. Мне жутко хочется прикоснуться к нему, пройтись рукой по всей длине и почувствовать его реакцию на мои прикосновения. — Просто... Мы слишком быстро двигаемся и...

— Понимаю. Я неудачник и наркоман, — угрюмо заявляет он и собирается встать с кровати.

— Нет! — восклицаю я, и он останавливается. — У меня еще никого не было, Джордж, — признаюсь я, с трудом проглотив комок в горле.

Его брови взлетают вверх.

— Ты серьезно? — не веря своим ушам, уточняет он. Не знаю, он мне не верит или просто удивлен.

— Серьезно, — отвечаю я и наблюдаю за ним, пытаясь решить, как действовать дальше. Между нами повисает тишина и вверх по шее ползет жар, заливая щеки. Может, он думает, что я какая-то прокаженная, раз не лишилась невинности до сих пор? Криво улыбаясь, я добавляю: — Просто подумала, может, тебе следует знать.

— Как... не понимаю, как? Ведь ты такая... совершенная, — бормочет он, думаю, скорее сам себе, нежели мне. Мое сердце раздувается, увеличиваясь в размерах раз в пять, отчего в груди все сдавливает. Совершенная. Он считает меня совершенной.

— Я тоже считаю тебя удивительным, — признаюсь я ему, но внутренности сводит, когда я вспоминаю, что, хотя этот парень и влюблен в меня, на самом деле он не знает меня. По крайней мере, не знает кое-какую важную правду обо мне.

Взгляд его темных глаз встречается с моим, он протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо.

— Понятия не имею, почему ты обо мне такого высокого мнения, но, клянусь, я хочу быть достойным такой высокой оценки, хочу быть достойным тебя, Шарлотта, — с трудом сглотнув, он опускает глаза. — Мужчина, которого ты встретила и с которым познакомилась, это не я. Честно, я понимаю, что покажусь еще более одержимым, но мне не нужны наркотики. Я просто был так потерян, мне хотелось не чувствовать ничего в течение долгого времени. Совсем ничего. Но теперь я хочу чувствовать... по крайней мере, готов испытывать положительные эмоции. Мне хочется испытывать какие-то чувства с тобой.