Часа через два Галлер на «Кречете» принимает доклад оперативного дежурного по штабу Морских сил, отдает необходимые распоряжения и спускается из рубки к себе в каюту. Он снимает тужурку, накидывает на плечи вытершуюся меховую безрукавку, которая сопровождает его по кораблям начиная с мичманских времен, достает виолончель. Услышав знакомые звуки галлеровского инструмента, оперативный улыбается: начштаба любят и уважают, хотя иногда посмеиваются над невинным чудачеством. Надо же, говорят, всю жизнь таскает по каютам виолончель… А Лев Михайлович, поиграв, садится за стол, придвигает поближе англо-русский словарь и открывает «Большой флот. 1914–1916» адмирала Джеллико. Эту книгу о мировой войне на море ему прислал Е. А. Беренс, командированный по каким-то делам в Лондон. Опыт войны Галлер изучает постоянно, не пропуская ни одной работы, выходящей за рубежом…

Возрождение

В октябре 1922 года съезд РКСМ постановил: «принять шефство над Красным Флотом Республики». По всей стране комсомол проводил митинги и собрания, пропагандируя флот, привлекая к нему внимание трудящихся и особенно молодежи. И вскоре, уже в конце года, в учебные отряды и училища Красного Флота пришли тысячи полных энтузиазма добровольцев-комсомольцев.

Галлер внимательно присматривался к этому совершенно для него новому по самой своей сути добровольному пополнению. Военморы-комсомольцы не походили ни на довоенных новобранцев, ни на мобилизованных в годы мировой войны. Это были преданные Советской власти, сознательные грамотные люди, стремящиеся как можно быстрее и лучше овладеть флотскими специальностями. Они резко отличались и от призывников 1918 года, часть которых поддалась эсеровской агитации и даже выступила против «большевиков-комиссаров», а в марте 1921 года оказалась в рядах кронштадтских мятежников. О лучшем пополнении для флота, чем комсомольцы, нельзя было и мечтать. В этом Галлер был убежден, в этом убеждал и некоторых командиров из бывших офицеров, которым молодежь казалась излишне «настырной».

«Важно понять, что нужно не только приказывать, но и объяснять команде, разумеется когда позволяет обстановка, цель работ или занятий, похода или боевого упражнения. Нужно больше быть с людьми в часы отдыха, не увиливать от собраний…» — учил Лев Михайлович командный состав. Он всеми силами боролся против пренебрежительного, высокомерного отношения некоторых командиров к команде, к комиссарам, уровень образования, культуры которых в те годы часто был невысок.

Морские силы вступили в новый этап своего развития. И начштаба военмор Галлер работал, чтобы закрепить успехи кампании 1922 года, пойти дальше в поднятии мощи Красного Флота, его восстановлении. Он уделял много внимания учебному отряду, чем мог помогал Н. А. Бологову — его начальнику и комиссару, требуя так поставить дело, чтобы к началу кампании на корабли пришло пополнение специалистов-военморов. Не раз проверял начштаба ход ремонта на учебном судне «Комсомолец» (бывший «Океан»), лишь в ноябре, после похода с новым пополнением в район Кильской бухты, завершившем кампанию. Планируя мероприятия на 1923 год, он обстоятельно беседовал с начальниками отдельных дивизионов Г. Г. Виноградским и Я. К. Зубаревым, командирами кораблей. Корабли их дивизионов с 1923 года получили новые названия. Эсминцы «новики», на которых зимой часто бывал начштаба, отныне носили имена основоположников марксизма или, как тогда говорили, вождей.

Несколько раз побывал Галлер и на подлодках, зимовавших на Неве. Он приходил неожиданно, вместе с выбегавшим по звонку вахтенного дежурным по лодке спускался по вертикальному трапу в центральный пост, проходил корабль от носа до кормы, проверяя порядок и чистоту. Каждый раз его поражало отсутствие отсеков — не мог привыкнуть. Удивительно странный проект создал все же Иван Григорьевич Бубнов! Всем хороши лодки типа «Барс», но безотсечные, в случае повреждения прочного корпуса никаких шансов на спасение… Нет, при новом проектировании следует разделить прочный корпус на несколько герметичных отсеков, позаботиться о способах и устройствах для спасения команды.

С лодки Галлер уходил обычно уже с Зубаревым — начдива вызывали сразу же со стоящей рядом плавбазы «Смольный», на которой размещались команды дивизиона. Вместе они шли на плавбазу, чтобы согреться стаканом крепкого чая в каюте. Каждый раз Галлер и Зубарев обсуждали последние книжки по тактике подводных лодок — переводные, изданные у нас. Позже, в начале тридцатых годов, Галлер говорил В. А. Белли, что Зубарев — «подводная энциклопедия», беседы с ним дают очень много. «Я, Владимир Александрович, возможно, обладаю малым воображением: все должен постичь досконально собственным опытом. На линкорах, крейсерах и эсминцах ходил, поэтому все знаю. На подлодках — раза два, уже начальством. А так корабль, его возможности не познаешь. Вот Зубарев и был моим лучшим советчиком по своей части…»

Так, в хлопотах, в трудах, прошла зима. Успешно провели в январе Неделю Красного Флота по всей стране. Воздушный флот Балтийского моря получил первые 4 гидросамолета эскадрильи «Красный Балтиец», построенные на собранные военморами деньги. В феврале закончили ремонт «Авроры», и наморси Викторов уже послал в Москву ходатайство Э. С. Панцержанскому и В. И. Зофу о дальнем заграничном походе крейсера и минного заградителя «Волхов» вокруг Скандинавии в Мурманск. Рождались в штабе проекты новых уставов, наставлений и правил использования оружия и техники (Галлер сам разрабатывал их планы, писал многие разделы), в Петрограде открылось Военно-морское инженерное училище. Галлер чувствовал: флотская жизнь становилась все более интенсивной, все меньше случалось событий неожиданных, нарушающих ее ритм. Ему казалось, что все наконец-то входит в спокойное деловое русло. Он думал: впереди года три-четыре на восстановление и достройку кораблей, проектирование новых, затем развертывание кораблестроения, создание образцов вооружения. Скоро страна будет иметь на это средства. Лев Михайлович теперь все чаще думал о дальней перспективе, о будущем флота. Просматривая новые выпуски «Джен», английского справочника по военным флотам, читая изданную за рубежом военно-морскую литературу и «Морской сборник», в котором всезнающий Е. Е. Шведе из номера в номер помещал регулярные обзоры по всем флотам мира, Галлер все больше склонялся к мысли о необходимости для Красного Флота авиаматок. Ведь англичане строили авиаматки «Игл» и «Гермес», не отставали японцы и североамериканцы. Понимают: есть резон. Почему бы и нам не построить авианосцы, используя, например, недостроенные крейсера типа «Светлана» или линейные крейсера типа «Бородино»? Наконец, можно с минимумом затрат превратить в авианосец линкор «Полтава», вот уже пять лет ждущий основательного ремонта. Снять с него кормовые башни, переконструировать палубу для посадки и взлета аэропланов…

Лев Михайлович как-то поставил вопрос об авиаматках перед М. В. Викторовым. Михаил Владимирович поддержал, загорелся, направил вскоре предложение в Москву Панцержанскому. Но из Морского штаба сообщили, что средств на такие работы нет. А потом на «Полтаве» был пожар, корабль серьезно пострадал. Достроенная «Светлана» стала крейсером «Профинтерн» (позже — «Красный Крым»), а еще из двух ржавевших на Неве корпусов таких же крейсеров построили танкеры. Но эти корабли так или иначе, а служили Родине — в военном флоте или гражданском. По-другому поступили с недостроенными линейными крейсерами типа «Бородино». И много лет спустя с болью вспоминал Лев Михайлович, как проданные на металлолом «Бородино», «Кинбурн» и «Наварин» в 1923 году отбуксировали в Германию. Туда же продали крейсера «Адмирал Макаров», «Громобой» и «Россия». Линкоры «Андрей Первозванный», «Республика» и «Гражданин», оставшиеся крейсера, исключая «Аврору», и 12 миноносцев разбирались на металлолом…

1923 год прошел спокойно. Маневры, проведенные осенью, показали, что Морские силы Балтийского моря окрепли, подняли свою боевую выучку. «Аврора», которой командовал отличный моряк Л. А. Поленов, совершила несколько походов, в том числе с выходом из Финского залива в Балтику — до параллели острова Готланд. Правда, из-за ограничений по топливу отменили поход учебных кораблей вокруг Скандинавии. Значит, надо совершить его в следующем, 1924 году.