— Лично я во Францию не хочу, — сказал Макинтош. — Слышал, у собак там нет никаких прав.

— Я, я хочу! — предложил свою кандидатуру Агент Катастроф. — С тобой, Жюли, улечу хоть на край света!

Ну вот, еще один мистер Прилипала. Сперва такой клички заслуживал Арчи Стайл, затем — надоеда Флорин (интересно, где он теперь?). От третьего Прилипалы надлежало избавиться — и поскорее. Но у Жюли Лакруа совсем иссякла фантазия. Я не могла придумать ни одного путного способа.

— Ладно, пойдемте к воздушному шару, — согласилась я, уповая на то, что Агент Катастроф, по крайней мере, поможет нам подняться в воздух и обрубит канат.

Но только мы вышли из крепости, как — нате вам! — навстречу мчится Арчи, за ним — Эсфирь, а за Эсфирью поспевает Рифат.

— Куда без меня намылилась? — выкрикнул мне в лицо Арчи. Я закатила глаза.

— А вы-то как спаслись? — спросил Макинтош у Эсфири.

— Это было просто! — рассмеялась та. Выяснилось, что у Рифата под защитным плащом был спрятан жезл, на конце которого возникал «жалящий» лазерный луч, когда в крепости Арнора включалось электричество. Он этим лучом себе путь и расчистил.

— Скольких вы убили? Признавайтесь! Только честно, — потребовала я.

— Ни одной живой души, — с достоинством ответил Рифат. — Они разбежались, как только увидели нас на свободе.

Я отвлеклась, слушая сбивчивый рассказ Рифата и Эсфири. Отвлеклись Пуаро и Макинтош. Даже Агент Катастроф рот разинул. Только Арчи, которому подробности побега были известны, упорно прожигал меня взглядом, как будто хотел узнать мои тайные мысли. А тайные мысли Жюли Лакруа были таковы: срочно бежать к аэростату, запрыгнуть в корзину — и концы в воду. Судя по всему, Арчи наконец-то угадал, что у меня на уме.

— Никуда ты не полетишь, — категорично заявил он.

— Это еще почему? — вылупилась на него я.

— Потому, что завтра приезжает моя тетка. Вернее, поддельная тетка, — замялся он. — Я собираюсь порвать с ней всякие связи.

— Она закатит скандал, — пообещала я. Очень уж не хотелось присутствовать при том, как она бьет на кухне посуду или с нечеловеческим визгом носится по этажам, сметая всё на своем пути. Но Арчи словно и эти мысли прочел.

— Не беспокойся, я поговорю с ней сам. Только дождись меня, ладно?

Я пожала плечами. Зачем мне кого-то дожидаться?

— Возвращайся под Вековечный Клен и жди, — сурово приказал Арчи. — Да чтоб не с места.

Так и хотелось саркастически ответить: «Слушаю и повинуюсь, мой господин». Ладно, пусть себе думает, что я стану, как собачка, выполнять команду «место». Пока он будет выдворять из особняка тетку, мы с Пуаро и Макинтошем улетим достаточно далеко, чтобы Арчи никогда нас не догнал.

Клен в голубом сиянии был уже отчетливо виден на окутанной сумерками Звездной поляне, когда Пуаро заметил кого-то, кто крался к воздушному шару с длинным ножом наготове.

— Это он, Флорин, — прорычал Макинтош. — Я его за версту чую.

И тут псы с громким лаем бросились к Вековечному Клену. Флорин услыхал их грозный лай и, похоже, решил, что настал его последний час. Но он оказался куда более преданным слугой Фарида, чем я предполагала. Трусость уступила место отчаянной, безрассудной отваге, длинный нож вонзился в сдутый купол аэростата — и прошелся по материи, словно по праздничному пирогу.

Меня охватила ярость. Да как он посмел?! За одну минуту уничтожить то, что создавалось неделями?! Отбросив остатки здравомыслия, я помчалась к дереву, чтобы расправиться с негодяем, потому что моим мелким защитникам это не удалось. Пуаро повис на одной штанине Флорина, Макинтош — на другой. Висели и рычали сквозь плотно сомкнутые зубы, потому что ни на что большее способны не оказались.

— Я применил парализующий газ, — усмехнулся Флорин. — Теперь они еще долго не смогут двигаться.

Он отодрал Пуаро и Макинтоша от штанов вместе с приличными кусками ткани, отшвырнул в сторону и направился ко мне. Его глаза странно и дико блестели. Блестел и нож, которым недавно был распорот купол. В следующий миг Флорин выбросил руку с ножом и прыгнул вперед. Теперь я отчетливо осознала: последний час настал для меня.

Хуже всего было даже не то, что моих верных друзей — Пуаро и Макинтоша — отравили парализующим газом. Хуже всего было то, что Клен оказался недосягаем. А ведь там я могла бы укрыться от любого убийцы. Арчи отправился домой, Рифат и Эсфирь заперлись у себя в крепости. Короля я так и не увидела.

«Спасения нет», — промелькнула в голове мысль. Это определенно был конец.

Я боялась развернуться к Флорину спиной — он мог запросто всадить мне нож между лопаток. Поэтому я пятилась, пока нога не подвернулась на предательской кочке. Не успела опомниться, как очутилась в грязи. По телу разлился сковывающий холод. Ноги и руки сделались свинцовыми. Я не могла пошевелиться, лежа на мокрой земле. Попробовала закричать, но вырвавшийся из горла слабый хрип лишь развеселил моего противника. Он надвигался медленно, он получал удовольствие от моей беспомощности.

«Скорее, — подумала я. — Делай же свое грязное дело!»

Флорин замахнулся — но в этот момент кто-то набросился на него, перелетев через меня. Нож вылетел у убийцы из рук, его повалили наземь, и этого времени хватило, чтобы я пришла в себя. Подобрав на всякий случай нож, я бегом пустилась к Вековечному Клену. Там, трясясь от страха, просидела у светящегося ствола, наверное, около четверти часа, пока вдруг не вспомнила о Пуаро и Макинтоше. Неужели они мертвы?! Неужели…

Я осторожно выглянула за дверь. На Звездной поляне всё еще продолжался поединок двух темных фигур. Одна принадлежала моему злейшему врагу, другая — неведомому спасителю. Они дрались врукопашную, и победа определенно была на чьей-то стороне. Но вот на чьей, понять не удавалось.

Мои колени до сих пор дрожали и подгибались. Предстояло преодолеть несколько метров, чтобы добраться до неподвижно лежащих в грязи псов. Когда я перетащила их под Клен, оба дышали. Правда, едва-едва. Я потрогала носы, прощупала пульс и в полном отчаянии, не зная, что делать дальше, придвинула Пуаро и Макинтоша ближе к стволу. Оставалась надежда, что Клен и на этот раз сотворит чудо.

Мне на ладонь с золотого кленового листа стекло несколько капель живительного сиропа. Я выпила — и немедленно ощутила прилив сил. Собрав немного жидкости в плошку, попыталась залить в пасть Пуаро, но у того были слишком крепко стиснуты зубы.

А бой на поляне шел полным ходом. Что-то хрустнуло, кому-то врезали по физиономии, кто-то стонал, ползая по земле на четвереньках. Кто-то размахивал ногами, выкрикивая при этом нечто вроде «ки-и-и-я!». От того, чем окончится борьба, зависела моя жизнь. Поэтому я очень надеялась, что на четвереньках ползал Флорин.

В какой-то момент всё затихло. Даже Клен как будто насторожился. Я сидела, прислонившись к деревянной стене моего непрочного убежища, и с замиранием сердца ждала… Кто сейчас подойдет к двери? Кто ее откроет? Коварный убийца или неизвестный защитник? И если это убийца, пропустит ли его Клен?

— Дело сделано, Жюли. Враг повержен, — сказал Ранэль, заходя внутрь. Его серый плащ был порван, а сам он хромал.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Кажется, когда-то я утверждал, что жизнь боль, — криво улыбнулся Агент Катастроф. В уголке рта у него красовался здоровенный кровоподтек. — Сегодня я вновь в этом убедился. Любитель помахать кулаками отправлен в нокаут, причем надолго, — довольно добавил он, усаживаясь на траву рядом со мной.

— Знаешь, — сказала я, — теперь ты больше не Агент Катастроф.

— Правда? — усмехнулся тот. И замолчал, разглядывая золотую крону Вековечного Клена. Сверху на нас медленно сыпались блёстки. — Правда, — вздохнул он. — Не устраивать мне отныне катастроф. Переквалифицируюсь, пожалуй, в телохранителя…

Глава 16. Заключительная

Лужайка под Кленом сейчас была больше похожа на лазарет. Почти в каждой «постели» между выступающими из-под земли корнями лежал кто-нибудь страждущий. Ранэль быстро оправился, даже синяк у него на лице прошел, едва он выпил кленового сиропа да закусил земляникой. Он печально посматривал на неподвижного Макинтоша, гладил по белой шерстке, и было видно, что Ранэль успел к нему привязаться.